Любовь жива - Сандра Хьятт

Джейк наконец посмотрел на них и поставил поднос на столик:

— Я всего лишь выполняю приказ. А вам приказано наслаждаться завтраком и не спешить спускаться. Этан уже встал и завтракает. Мы поднимем его к вам, если он захочет.

Джиллиан напряглась еще сильнее, хотя Макс думал, что дальше уже некуда.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Ее сын был ее защитой от Макса, способ отвлечь его от себя. Если его оккупируют дядья, барьера между ними больше не будет.

— Я только жалкий вестник. — Джейк поднял руки, словно защищаясь, и попятился к двери. — Наслаждайтесь. Обещаю, больше вторжений не будет.

Он подмигнул им и закрыл дверь. Джиллиан снова натянула пижамную куртку на плечи, одновременно отползая от Макса. Еще чуть-чуть, и она упадет с кровати.

— Что теперь? — спросила она.

Макс посмотрел на поднос:

— Кофе или апельсиновый сок и яйца, судя по всему.

— Ты серьезно?

— Вчера мама спросила, что ты любишь есть на завтрак.

— Ты все еще помнишь?

— А что тут помнить?

Возможно, это был признак слабости, что он так ясно помнил все эти мелочи о ней, несмотря на то, что клялся себе, что стер ее из памяти.

— Спасибо.

Он налил две чашки кофе и протянул одну ей, когда она села. Они позавтракали в молчании. С ней было легко молчать, никогда не возникало желания прервать паузу. Краем глаза Макс следил, как она аккуратно режет еду на маленькие кусочки и тщательно жует. Кусочек кекса упал в вырез ее пижамы, и она оттянула лацкан, чтобы достать его. Макс быстро отвел взгляд, но слишком поздно — он заметил нежный холм груди и его темную вершину. Его тело тут же отреагировало на это.

Он встречался с другими женщинами после расставания с Джиллиан, но не позволял отношениям зайти слишком далеко, например дойти до завтрака в постели. Но завтрак в постель был своеобразной традицией в его семье, и они с Джиллиан часто завтракали так, сидя рядом на кровати, читая газеты, а потом занимались любовью. Сегодня явно придется ограничиться газетой. Им нужно просидеть здесь еще как минимум сорок минут, чтобы не вызвать подозрений у семьи.

Макс доел яйцо, взял газету, вытащил страницу со спортивными новостями и бросил газету на кровать. Верная привычке, Джиллиан открыла кроссворд и вытащила ручку из сумки, лежащей на полу. Раньше Джиллиан всегда спрашивала его, если не знала ответ на какой-нибудь вопрос, но сейчас она сидела молча и грызла кончик ручки, размышляя над вопросами. Через десять минут кроссворд был разгадан. Вообще-то Максу нравились эти ее черты — целеустремленность и независимость, но сейчас ему казалось, что независимости слишком много: она убедила себя, что он ей не нужен. Однако он недаром был специалистом по связям с общественностью и знал, как развернуть неудобную ситуацию к своей выгоде.

Макс проследил за ее взглядом, когда она посмотрела на часы:

— Думаю, можно выходить.

Она улыбнулась, с облегчением выпрыгнула из кровати и устремилась в ванную. Макс позволил себе на секунду представить ее тело под струями воды.

Пока Макс укладывал сумки в машину, Джиллиан разговаривала с Лорой в облицованном мрамором фойе, украшенном фамильными портретами. Этан, которого Лора держала на руках, с удовольствием исследовал глазами и руками колье на бабушкиной шее. Это утро было менее смущающим, чем Джиллиан ожидала, но ненамного. Стивен и Лора старались казаться дружелюбными, но под внешней теплотой и вежливостью Джиллиан чувствовала незаданные вопросы и невысказанные сомнения. Она не винила их. К счастью, чаще всего всеобщее внимание было направлено на Этана, и Джиллиан с Максом извинились и пошли собираться, как только представилась возможность.

Совсем скоро она окажется под надежной крышей своего дома, на своей территории. Она держалась за эту мысль изо всех сил. Ей надо подождать всего полтора часа, и безумный круговорот отпустит ее, и у нее появится возможность все спокойно обдумать.

Лора оглянулась и крикнула:

— Стивен! Они уезжают! — Стивен не откликнулся, и Лора коснулась руки Джиллиан со словами: — Я на минутку, только найду его.

Она пошла в глубь дома с Этаном на руках, словно делала это сотни раз, оставив Джиллиан в одиночестве — впервые со вчерашнего утра.

Она глубоко вздохнула. Скоро она будет дома. Было не ясно, как дальше пойдут дела, но все худшее было позади. Она вышла за Макса, произнесла слова клятвы, он получил что хотел. У Этана теперь была семья, и сколько бы ни продлилась заинтересованность Макса в жене и сыне, Джиллиан намеревалась получить от нее все, что сможет.

Она подошла к большой семейной фотографии в рамке на стене. На фото, заинтересовавшем ее, была осень, и под развесистым дубом стояла семья. Снимок не был постановочным, почти никто из смеющихся людей не смотрел в камеру. Людей было, пожалуй, слишком много. Джиллиан посчитала детей и попыталась догадаться, кто есть кто.

За ее спиной раздались шаги, и она обернулась. Макс наблюдал за ней, скрестив руки на груди, с ничего не выражающим лицом.

— Можно ехать. Где Этан?

— С твоей мамой.

Она снова повернулась к фотографии.

Шестеро детей — одного она не знала. Двое одинаковых мальчишек, обнимающих друг друга за плечи, отличающихся друг от друга только рубашками — два юных Макса, лет десяти. Наверное, один из них тот самый загадочный Дилан, о котором говорил Картер. Джиллиан вдруг стало трудно дышать. Скорее всего, Макс не упоминал о нем потому, что Дилана либо изгнали из семьи, либо он умер. Принимая во внимание добрые семейные отношения, второй вариант был более вероятен. Но как это случилось? Когда?

Джиллиан повернулась к Максу. Вопрос вертелся на языке. Теперь становилась понятной его реакция и реакция Лоры на дату рождения Этана. Однако, глядя в мрачное лицо Макса, Джиллиан не решилась задать вопрос.

— Пойду, найду остальных, — бросил он и ушел.

У него был брат-близнец. И он не собирался рассказывать ей о нем.

Машина свернула на подъездную дорожку у ее дома. Тишина гудела от незаданных вопросов. Джиллиан ничего не спросила, Макс не проявил инициативы. Изменит ли он когда-нибудь свое решение? Есть ли у нее вообще право расспрашивать его? Она не могла себе представить, как тяжело ему было, когда он потерял брата, однако все эти мысли были лишь способом отвлечься от насущных дел — от вопроса «Что дальше?».

Макс заглушил мотор, но из машины не вышел, остался сидеть молча, положив руки на руль. Джиллиан посмотрела на свой дом, свою крепость. Наконец-то она отдохнет от этого двадцатичетырехчасового кошмара и будет отдыхать так долго, как получится.