Три эпохи государства и власти - Платон

Пусть же Ваша светлость примет сей скромный дар с тем чувством, какое движет мною; если вы соизволите внимательно прочитать и обдумать мой труд, вы ощутите, сколь безгранично я желаю Вашей светлости того величия, которое сулит вам судьба и ваши достоинства. И если с той вершины, куда вознесена Ваша светлость, взор ваш когда-либо обратиться на ту низменность, где я обретаюсь, вы увидите, сколь незаслуженно терплю я великие и постоянные удары судьбы.

Скольких видов бывают государства и как они приобретаются

Все государства, все державы, обладавшие или обладающие властью над людьми, были суть либо республики, либо государства, управляемые единовластно. Последние могут быть либо унаследованными – если род государя правил долгое время, либо новыми. Новым может быть либо государство в целом – таков Милан для Франческо Сфорца; либо его часть, присоединенная к унаследованному государству вследствие завоевания, – таково Неаполитанское королевство для короля Испании. Новые государства разделяются на те, где подданные привыкли повиноваться государям, и те, где они искони жили свободно; государства приобретаются либо своим, либо чужим оружием, либо милостью судьбы, либо доблестью.

Семья Сфорца и вокруг неё

Вскоре после возвращения Людовико из изгнания в 1479 г., он начал поиск скульптора для создания конного памятника его отца, Франческо, который скончался в 1466-м. Этот поиск продолжал планы, начатые князем Галеаццо Мария Сфорца в 1473 г. В то же самое время Венеция также искала скульпторов для возведения конного памятника, и в августе 1479-го сенат Венецианской Республики пригласил Андреа дель Верроккьо представить модель для бронзовой конной статуи капитана Бартоломео Чоллеони из Бергамо (который был закончен в 1488). Людовико был, вероятно, осведомлен об этом и должен был учитывать политическое значение такой статуи, если он собирался стать князем в Милане. Памятник «Гаттамелата» работы Донателло в Падуе (1446–1453), Марку Аврелию в Риме (около 180 г.) и Regisole в Павии (около 161 г.) – все стали известными символами этих городов. Если Людовико был в состоянии предложить заказ на конную статую старику Вероккьо, то он так же мог предлагать его и Леонардо.

Согласно да Кастильоне Сабба, нравоописателя того времени, Леонардо занимался работой над скульптурой «Сфорца на коне» уже к 1483 году. В 1499-м, по свидетельству да Кастильоне Сабба, французские лучники разрушили то, что осталось от гигантской глиняной статуи лошади Леонардо, которая достигала в высоту 7 метров. Сабба отмечает, что скульптор работал над этим монументом непрерывно в течение 16 лет. Это датирует интерес Леонардо в работе над колоссальной статуей Сфорца около 1483 г., примерно ко времени его письма к Людовико Сфорца с предложением разработать и построить памятник.

Брат Людовико, Галеаццо Мария, продумал исходный общий план для подобного проекта в 1473-м, для того чтобы увековечить победы их отца, Франческо Сфорца. Французы хотели разрушить все творения Сфорца в отместку за то, что Людовико в 1494 г. помогал в изгнании французских захватчиков из Италии, и, после 1499-го только tesserae (части прессформы из терракоты) остались от проекта создания этой лошади Сфорца – однако и они очень скоро погибли.

Леонардо произвел многочисленные подготовительные чертежи и наброски для «Сфорца на коне» от середины 148-х и позже. Он сосредоточился на проекте около 1489, с тем чтобы отвлечь нетерпеливого Людовика от мысли нанять другого исполнителя – знаменитого флорентийского художника и скульптора Антонио дель Поллаюоло – для завершения работ над проектом. К 1493 Леонардо установил покрашенный гипсовый макет готового памятника (лошади, всадника и постамента) в Миланском соборе на празднование женитьбы императора Максимилиана из Габсбургской империи на племяннице Людовико – Бьянке Мария Сфорца.

Придворные поэты похвалили скульптуру, которая должна была быть 12 метров в высоту. Согласно замечанию Люка Пациоли, придворного математика в Милане и приятеля Леонардо, окончательный вес полой бронзовой лошади составил бы приблизительно 75 тонн. Однако бронза была использована Эрколем д’Эсте Феррарским для отливки пушек, чтобы защититься в 1494-м от французских войск, которым Людовико опрометчиво позволил вторгнуться в Италию на их пути к Неаполю. Воодушевленный статьей в «Нэйшнл Джиографик» в 1977-м о конной статуе Сфорца, Чарльз Дент разработал и утвердил программу, которая завершила бы планы Леонардо по созданию гигантского бронзового монумента. Дент, бывший пилот авиакомпании, художник и коллекционер предметов искусства из Пенсильвании, сумел с помощью своей семьи и друзей из академических кругов, а также технических сотрудников и нескольких миллионов привлеченного капитала, воссоздать две полноразмерных бронзовых реконструкции этого колосса Леонардо. Первую конную статую представили в Милане в сентябре 1999–го, это был подарок городу от Чарльза Дента и корпорации-спонсора «Leonardo da Vinci’s Horse, Inc».

Как и другие крупные проекты Леонардо, его планы для памятника Сфорца на коне были настолько честолюбивы, что он считал незазорным потратить на проект несколько лет, по крайней мере в периоды между 1489-м и 1494 годами. Хотя из записей того времени следует, что он занимался и другими многочисленными проектами в то время, он сумел завершить гигантский макет, многочисленные расчетные записи и, возможно, массивнейшую глиняную модель при всей своей занятости в этот период. Если бы памятник в свое время все же отлили в бронзе, он стал бы гордостью Милана.

Второй сын Франческо и Бьянки Мария Сфорца, Людовико Сфорца (1452–1508), был герцогом Бари в 1479–1494 годах, а после того князем в Милане, вплоть до французского вторжения в 1499 г. В 1479-м, он сменил свою невестку на «должности» регента при младенце-герцоге Джангалеаццо Сфорца. Вскоре после смерти Джангалеаццо в 1494 г. Людовико выплатил «взнос» Императору Священной Римской Империи Максимилиану I за право называться герцогом Милана. Французы захватили Людовико в плен в 1500 году, после чего он пробыл в заключении во Франции до самой своей смерти в 1508 г.

О наследственном единовластии

Я не стану касаться республик, ибо подробно говорю о них в другом месте. Здесь я перейду прямо к единовластному правлению и, держась намеченного выше порядка, разберу, какими способами государи могут управлять государствами и удерживать над ними власть.

Начну с того, что наследному государю, чьи подданные успели сжиться с правящим домом, гораздо легче удержать власть, нежели новому, ибо для этого ему достаточно не преступать обычая предков и впоследствии без поспешности применяться к новым обстоятельствам. При таком образе действий даже посредственный правитель не утратит власти, если только не будет свергнут особо могущественной и грозной силой, но и в этом случае он отвоюет власть при первой же неудаче завоевателя.

У нас в Италии примером может служить герцог Феррарский, который удержался у власти после поражения, нанесенного ему венецианцами в 1484 году и папой Юлием в 151-м, только потому, что род его исстари правил в Ферраре.

Ибо у государя, унаследовавшего власть, меньше причин и меньше необходимости притеснять подданных, почему они и платят ему большей любовью, и если он не обнаруживает чрезмерных пороков, вызывающих ненависть, то закономерно пользуется благорасположением граждан. Давнее и преемственное правление заставляет забыть о бывших некогда переворотах и вызвавших их причинах, тогда как всякая перемена прокладывает путь другим переменам. <…>

О новых государствах, приобретаемых собственным оружием или доблестью

Нет ничего удивительного в том, что, говоря о завоевании власти, о государе и государстве, я буду ссылаться на примеры величайших мужей. Люди обычно идут путями, проложенными другими, и действуют, подражая какому-либо образцу, но так как невозможно ни неуклонно следовать этими путями, ни сравняться в доблести с теми, кого мы избираем за образец, то человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духа. Надо уподобиться опытным стрелкам, которые если видят, что мишень слишком удалена, берут гораздо выше, но не для того, чтобы стрела прошла вверх, а для того, чтобы, зная силу лука, с помощью высокого прицела, попасть в отдаленную цель.

Итак, в новых государствах удержать власть бывает легче или труднее в зависимости от того, сколь велика доблесть нового государя. Может показаться, что если частного человека приводит к власти либо доблесть, либо милость судьбы, то они же в равной мере помогут ему преодолеть многие трудности впоследствии. Однако в действительности кто меньше полагался на милость судьбы, тот дольше удерживался у власти. Еще облегчается дело и благодаря тому, что новый государь, за неимением других владений, вынужден поселиться в завоеванном.