Зеленый остров - А Валевский

Мухин бросился помогать другу. Неизвестно, чем бы всё это кончилось, если бы вдруг не раздался голос:

— Стой! Ни с места! В чем дело?

Приятели отпустили корзину, но, увидав, что их окружают такие же, как они, ребята, живо пришли в себя.

— Чего вам надо? — вызывающе спросил Семен, исподлобья оглядывая пионеров, как бы соразмеряя свои и чужие силы.

— Что здесь происходит? — спросил Павел Аринку.

— Да вот заставляют идти в болото, а я не хочу! — заволновалась она. — Корзины мои схватили… Я для их же пользы, а они не понимают, — уперлись, как бараны…

— Так! — повернулся Павел к Семену. — А ну, шагай, приятель, вперед, — вон туда, к кострам!

Семен усмехнулся:

— Смотри, какой строгий! А если мы не захотим?

— Придется.

В голосе Павла прозвучала такая решительная звонкая нотка, что Мухин невольно вздрогнул, посмотрел на «капитана» и сказал тихо:

— Идем.

Семен неторопливо подтянул штаны, пригладил волосы и нехотя промолвил, как бы ни к кому не обращаясь:

— Раз мой приятель согласен, ладно, пойдем. Посмотрим, чем угощать будут!

Аринка, обрадованная неожиданным появлением ребят, приветливо улыбалась, поправляя растрепанные волосы и съехавший набок платок. Увидев Колю, она шагнула к нему навстречу, но вдруг захромала. В пылу схватки Аринка даже и не заметила, как неловко подвернула ногу и теперь, ступая, морщилась от боли.

— Обопрись на меня, — сказал ей Коля, — наш лагерь рядом.

Семен оглянулся на него и узнал владельца палатки. «Ну и что ж, — сказал он себе, — подумаешь — испугали!»

Пионеры, подняв с земли корзины Аринки, выжидательно смотрели на Семена. Он молча кивнул Мухину и не спеша направился к кострам.

Глава пятнадцатая

Поединок

Лида и Женя с нетерпением ожидали возвращения ребят. Они слышали громкие крики из леса и очень жалели, что не могут оставить лагерь.

Беда с этими кашами и солянками, сваренными на кострах — ежеминутно норовят подгореть! То и дело мешай да следи, чтобы еда не задымилась. Кто же станет есть подгоревшую, пахнущую дымом кашу? Дров больше не подкладывали: всё как следует прокипело и теперь упревало на тихом огне.

Когда захваченные в плен и их конвоиры появились в лагере, девочки были не так уж заняты. Хлеб и булку к обеду можно нарезать потом — успеется. Интересно взглянуть на нежданных гостей…

Ну и мальчишки! У обоих взлохмаченные и растрепанные волосы, рубахи вылезли из штанов. Лица потные, грязные и мрачные.

— Очень забавно, — шепнула Женя подруге. — Коля нарисовал абсолютно точные портреты. Особенно хорош этот, с соломенными волосами. Слушайте, гражданин хороший! — обратилась она к Семену. — Не хотите ли помыться? У нас есть свежая вода и мыло.

— Что такое? — Семен угрожающе нахмурился.

— Подожди, Женя. Тут дело серьезное, — сказал Павел. — Достань лучше свои лекарства, — там Коля с девочкой идет, у нее что-то с ногой…

— Где больная? — забеспокоилась Женя, сразу приняв деловой вид, и побежала навстречу Аринке.

— О чем поговорим? — спросил Семен Павла. А сам с интересом разглядывал лагерь, ребят и походное снаряжение.

Мухин стоял, уставившись в землю, и только изредка беспокойно поглядывал на внушительную фигуру Петра.

— Сейчас поговорим, — сказал Павел.

Он ждал, когда все соберутся на площадке. Женя усадила Аринку, помогла ей снять тапочки и, захватив бидон, побежала к ручейку за водой.

— Ну, расскажи, — сказал Павел, обращаясь к Семену, что у вас там случилось? Девочка уверяет, что вы принуждали ее идти в болото. Зачем?

— Это наше дело, — отрезал Семен.

— А раз ваше дело, — подчеркнул Павел, — так шли бы одни, зачем же других заставлять…

— Заставишь ее, как же! — вырвалось у Мухина. — Такая себя в обиду не даст. Мы, может, из-за нее и в лесу-то заблудились…

— Ну и врун! — прервала его Аринка возмущенно. Она даже с места вскочила, но появившаяся с бидоном Женя вновь усадила ее и заботливо занялась осмотром ноги.

Павел обвел всех ребят удивленным взглядом и, не скрывая насмешки, сказал:

— Смотрите, что получается: девочка завела двоих ребят в лес, потом напала на них. Ребята храбро защищались. Тут с нашей стороны подоспела помощь, а то бы два друга пропали совсем. Так я говорю?

Семен молчал. «Что тут скажешь, в самом деле!» — с досадой думал он. Действительно, получается так, что они с Мухиным чуть не подрались с девчонкой. Очень неприятное признание для самолюбия «бесстрашного капитана». Он злился на себя и на этого черноглазого коренастого мальчишку, который обращался к нему с явной насмешкой.

— Да ну их, — откликнулась Аринка. — Не интересно даже говорить с ними. Вместо того, чтобы спасибо мне сказать за то, что я их из чащи вывела да от болота уберегла, они всякую чепуху придумывают.

Миша Чогур, настроив фотоаппарат, с сосредоточенным видом двигался к Мухину, нацеливая на него объектив.

— Тише, голубчик, — говорил он, — не шевелись, а то испортишь хороший кадр!

Мухин совсем смутился. Он весь залился багровым румянцем и всё ниже и ниже опускал голову, прячась от аппарата.

Наконец кнопка аппарата щелкнула.

— Спасибо, — сказал Миша и стал высматривать, как бы лучше подобраться теперь к Семену, но Павел отстранил Мишу.

— Ну, ребята, как же понимать ваше поведение? — спросил он строго. — Вчера Аринка целый день собирала в лесу грибы и ягоды, а вы их рассыпали и подавили. Я знаю, что не нарочно, но вы даже не извинились и не помогли девочке собрать, а трусливо скрылись в кустах. Потом вы спрятали палатку. Заставили нашего товарища ползать несколько часов по кустам. Он пионерское задание выполнял и не имел права вернуться без палатки. Ну, неужели вам не стыдно, скажите честно, а?

Семен закусил губу. Видно было, как в нем накипает раздражение, но он сдержался и только насмешливым взглядом смерил Павла с головы до ног:

— А ты кто такой? Чего расшумелся, как самовар? Учить нас вздумал, словно мы маленькие…

Павел спокойно объяснил, что он командир отряда пионеров-разведчиков из городской школы-десятилетки.

— А вы где учитесь? — в свою очередь спросил он Семена. — Ну, отвечайте, кто похрабрее. Или у вас обоих не хватает мужества признать свою вину?

Это было уж слишком! Его, Семена Быстрова, обвиняют в отсутствии мужества! Его считают трусом, когда он своими «увлекательными делами» развивает отвагу и бесстрашие! «Ну, подождите же! — подумал Семен. — Сейчас вы узнаете, кто я такой!»

Желая как можно сильнее поразить своих противников, он оперся на палку и, выставив ногу вперед, принял очень гордую позу.

— Я отважный исследователь, — сказал он, — бесстрашный капитан. Я могу пройти без отдыха сто километров, десять дней не есть! Жечь на спичке свой палец и не моргнуть глазом! Я могу идти навстречу разъяренной сторожевой собаке овчарке, рискуя тем, что она разорвет меня на части, и буду при этом улыбаться и читать: «Чуден Днепр при тихой погоде». Вот кто я такой!

Раздался общий громкий хохот.

Мухин вздрогнул от неожиданности и мельком взглянул на приятеля. Тот тоже не ожидал такого ответа и смутился, но продолжал:

— А это мой верный друг и адъютант Юрий Мухин. Лучший рыболов и великий снайпер. Камень, пущенный из его рогатки на расстоянии двадцати пяти метров, не пройдет мимо цели! Меткость, с которой…

Он не успел договорить. Слова его снова были покрыты дружным смехом ребят.

— Не понимаю, — сказала Женя и удивленно пожала плечами: — зачем нужно не есть десять дней, жечь палец и лезть навстречу разъяренному псу? Какой смысл?

Семен с презрением посмотрел на нее: дескать, что ты понимаешь в истинном мужестве, девчонка!

Миша Чогур вышел вперед, сделал замысловатый поклон и протянул Семену его соломенную панаму:

— Вы не из клуба ли «знаменитых капитанов», случайно? Разрешите передать вам головной убор. Окажите честь снять вас на фотопленку в полном наряде. Снимок мы поместим в школьной стенгазете с надписью: «Новый барон Мюнхгаузен».

— Что-о? — протянул Семен и вырвал из рук Миши панаму. — Кто это барон Мюнхгаузен? — спросил он дрогнувшим голосом и даже побледнел от возмущения. — Это я — барон Мюнхгаузен?

Ребята не успели опомниться, как он подскочил к Аринке, схватил ее тяжелую корзину с грибами и поставил у своих ног.

— Ну? — сказал он, обводя всех вызывающим взглядом. — Отбери, кто храбрый! Выходи один на один! Мне всё равно кто. Вон хоть тот — долговязый…

Он указал рукой на Петра и прибавил с подчеркнутой важностью:

— Посмотрим, кто из нас действительно храбр и кто рассказывает о себе небылицы!

Такой неожиданный поворот в событиях очень не понравился Мухину. Ведь всё шло так хорошо, тихо и мирно. Можно было уже идти домой — и вдруг… «Ну зачем он так?» — думал Мухин и всё больше приходил в отчаяние. Наконец «адъютант» решил вмешаться.