Пустой - Мария Берсенева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через минуту мне приходит снова сообщение:
– ГДЕ ТЫ?
– Ой, я и забыла, – разговариваю я сама с собой.
Отвечаю ему:
– Я дома.
– Да конечно, дома ты. Гуляешь, наверное, раз не отвечаешь. Что ж, удачной прогулки, пока.
– А это уже недоверие… – в недоумении нахмурилась я.
– О каком доверии ты? Ты не отвечаешь на сообщения, это заставляет думать меня, что ты… Посреди ночи там…
– Что-о-о-о?! – сильно удивилась я, – Как ты можешь думать обо мне плохо?
– Откуда я знаю, что ты делаешь?
И так было постоянно. Слово за слово, ссоры, ревность. Издевательство. Его над моими чувствами, мои – психами и обидами. И естественно, всё это заканчивалось моими поездками за «лекарством от меланхолии».
Тащусь через весь город. Жара. Душно. Я приезжаю к парням за весом. Захожу в старую, не первой свежести квартирку и вижу своего знакомого. Убитые глаза, худощавое тело, дрожащий голос – всё, что я успела разглядеть в его отходняке. Я понюхала у него дома, потому что не могла больше терпеть. Не могла терпеть душевную боль, физическую и само состояние опустошённости. Валера сочинял тексты для песен и честно сказать, у него отлично получалось. Потом свои треки он записывал в студии и выкладывал в сеть. В основном слова были посвящены его бывшей девушке – Лизе.
– Думаешь, вы больше не помиритесь?– спрашиваю я.
– Не знаю, Маш. Я не лучший выбор для неё.
– Вы расстались из за наркотиков?
– Поначалу она и сама нюхала. Но эти глупости закончились, а я да, так и остался. Она не смогла.
– Ты же знаешь, что всё можно изменить.
– Можно, – сказал Валера, затянувшись сигаретой прямо у себя в комнате, – а что тебе сказать на это? Ты теперь сама знаешь, что такое зависимость.
– Я не зависима! – воскликнула я.
– Тогда ты бы не стала лечить свою боль вот так и этого разговора не было бы.
– Я думаю, за своё счастье нужно бороться, – сказала я, не обратив внимание на предыдущие слова.
– Мне кажется, у неё уже другая жизнь.
– А что ты сделал, чтобы это проверить?
Валера молчал. Ясно, что он ничего не делал. Просто порой мы любим страдать, вместо того, чтобы взять себя в руки и всё наладить настолько, насколько это возможно.
– Слушай, это твоё дело, но от того, что ты купишь ей цветы, хуже не станет.
– Наверное, ты права.
– Тут не я права, это просто факт.
Эту ночь я не спала. Снова недомогание от бессонницы и новый день. Завтрак, трек после него, потому что если понюхать до завтрака, то второго просто не будет. Не хочется есть. Собираюсь на работу и думаю, думаю, думаю. О нём. Мы вроде не ссорились, но в душе все равно остался некий осадок. Всё время в электричке ехала в наушниках. Настроение, вообще, слегка приподнято, но я уже перестала его контролировать…
Я, как обычно, зашла в ресторан, переоделась и ждала сообщения. И он написал. Мы с Серёжей снова вышли в арку покурить.
– Привет, – улыбнулся он.
– Привет, – осторожно ответила я.
Он обнял и поцеловал меня в губы.
– Все хорошо? – спросила я.
– Да, Машуль, а как твои дела?
Это самый странный человек в моей жизни. Вчера он мог ненавидеть меня, а сегодня он уже добрый и ласковый. Это всё астрология! Ох уж эти близнецы!!! (Смеюсь).
Камера в раздевалке стояла так, что входа не было видно, только само помещение. И пока он переодевался, я стояла через порог двери и смотрела на него. О, Боже, эта спина… Я мысленно зацеловала его плечи, а он это понимал и улыбался. Мы выключили свет, чтобы камера нас не видела и целовались. Здесь разрушался весь мир, как только он прикасался ко мне и говорил что-то шепотом. Я готова была мяукать и растекаться по комнате, когда он был рядом. Мы обнимались полчаса, или больше. Все так же, с потушенным светом. Знаете, вот это рискованное чувство, конечно, у каждого оно своё и в разные моменты, но вот это чувство, что кто-то может сейчас зайти и всё узнать, давало какой то свой экстрим. Словно мы придумали план по ограблению банка и осуществляем его сейчас, хотя на деле не делаем ничего запретного. Ну если только немного. А потом мы расходились по рабочим местам. Насладившись им, получив нужные мне эмоции, я шла работать.
Но мне было грустно. Не знаю, что на меня так действовало, но я чувствовала, что мы не будем вместе, хоть внутри и была маленькая надежда. Наркотики так же приукрашивали моё состояние, но то, что было без них, было сильнее. Он был сильнее моих наркотиков. Он и сам был моей дозой.
Весь день я проводила в раздумьях. Было что-то, что не давало мне нормально подключить голову к процессу работы и я не концентрировалась на заказах. Моя самая дурная привычка… Во время работы думать о чем то постороннем.
Вечером мы с Сережей вышли в арку.
– Белочка, – улыбается он, оглянувшись на меня.
Только он мог так назвать меня и это было совсем необычно. Мне нравилось всё, что он говорил мне. И то, что он делал. Всё.
Мы стояли на улице молча, он нежно гладил мою щеку рукой, я поднимала глаза и в них было написано: «Я люблю тебя». Только дурак этого не мог прочитать. Или он. Тогда я решилась, что пора. Импульсивное решение, наверное, не совсем адекватное, но…
Я сейчас скажу ему. В глаза. В мои самые любимые глаза.
– Серёж, я…
Я не успела. Меня прервало чьё-то покашливание за спиной. И тут я испугалась, что о нас узнали.
– Серёг, закрой дверь в раздевалке, – это был су-шеф, он стоял и улыбался, глядя на нас, а потом удалился.
Знаете, какую долю адреналина я тогда получила! Всё было именно так, как мне представлялось. О нас узнали. Я надеюсь, что Антон не расскажет шефу. Это будет ужасно. Шеф может перевести Сергея в другой ресторан.
– Как ты думаешь, он промолчит?
– Надеюсь, что да.
– Ты же общаешься с ним, может быть, скажешь, чтобы он не говорил?
– Узнает и узнает. Ничего не изменить. Он всё видел. Да и плевать.
Серёжа успокоил меня и дал понять, что это уже сделано, ничего не поменять. На
