Крах всего святого - Илья В. Попов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С верхней полки раздался протяжный скрип, а едва все трое повернули головы, как один из вороньих черепов клацнул зубами.
— Так-так-так… Завтрак, обед и ужин. Съем вас, сожру, сварю кишочки…
— Манесса матерь наша защити нас детей своих… — начала, было, вслух произносить молитву девушка, но череп разразился визгливым хохотом, от которого у нее по всему телу пробежали мурашки.
— Твоя мать — небесная потаскуха, как и ты.
— Не обращайте внимания, — произнес Джейми, внимательно оглядывая залу. — Она просто пытается нас запугать.
— Запугать, затоптать, а потом сожрать, — каркнул другой череп, человеческий, с аккуратной дырой между пустыми глазницами. — Интересно, какой ты на вкус? Мягкий или жестковатый?
Тут вдруг Стефан выпучил глаза и открыл рот, а потом дрожащим голосом прошептал, глядя на свою ногу.
— Снимите с меня ЭТО.
— Снять что? — с недоумением спросила Мелэйна, окидывая взглядом его штанину.
— Оно ползет по мне, — парень едва не выронил арбалет из дрожащих рук. — Помогите…
Не тратя времени на разговоры, Джейми шагнул к другу и попросту отвесил ему крепкую затрещину. Как ни странно, видимо, это помогло, так как Стефан вздрогнул, потер ухо и быстро-быстро заморгал, а потом, оглядев себя с головы до пят, со злобой сплюнул на пол:
— А, так это все твои фокусы. Выходи, сука. Мы тебе свои покажем.
— Как скажешь, — согласился череп.
После этих слов все свечи погасли, и комнату захватила тьма, точно кто-то надел им на голову плотный мешок, а откуда-то издалека раздались быстрые шаркающие шаги.
— Свет! — закричал Джейми, чей голос звучал глухо, как из закрытой бочки.
Собрав волю в кулак, Мелэйна закрыла глаза, почувствовав, как ее тело наполняется теплом, дабы через миг яркая вспышка осветила зал — и вовремя. Джейми еле-еле успел уклониться от топора старухи, рассекшего воздух прямо над его головой; Стефан же, не мешкая, вскинул арбалет, резкий щелчок — и болт пронзил плечо ведьмы, заставив ее зашипеть от боли и выронить топор.
В тот же миг мрак исчез, и Мелэйна смогла разглядеть колдунью. Пергаментная кожа обтягивала череп старухи, на плечи спускались спутанные пряди белых волосы, напоминающие паутину; одета ведьма была в покрытые бурыми пятнами лохмотья, а ее лицо искажала перекошенная гримаса не то боли, не то злобы.
Карга на удивление резво прыгнула к очагу, хоть до него и было не меньше семи футов, и, схватив котел, кинула его в их сторону. Джейми оттолкнул Стефана, спешно заряжающего арбалет, и рухнул на пол, увлекая за собой Мелэйну, чем, возможно, спас ей жизнь. Котел пролетел прямо над ними — и через миг едкое варево, попав на пол и стену, начало с шипением разъедать древесину.
Выхватив из-за пазухи небольшой пузырек, ведьма осушила его одним глотком — казалось, можно было увидеть, как сквозь тонкую кожу в глотку льется густая темная жидкость. Сосуд упал на пол, разбившись на меленькие осколки, а через мгновение колдунья рухнула на колени, издавая протяжный вой, что сменился хрустом раздираемой плоти — Мелэйна не поверила своим глазам, когда увидела, как из-под грязного рубища показались еще несколько пар скрюченных рук. Поначалу маленькие, точно у младенцев они становились все больше и длиннее — боги, ведьма походила на какого-то демонического паука, вылезшего из самых темных преисподней. Колдунья наклонила голову на длинной тонкой шее и заклокотала:
— Я убью вас и обсосу ваши косточки.
— Обсоси мой член, сука! — выкрикнул Стефан, судорожно ища на полу упавший болт.
Ведьма разинула рот, обнажив кривые зубы, и бросилась на Джейми. Тот взмахнул мечом, и пара отрубленных кистей упала на пол, все еще сжимая и разжимая длинные пальцы, но старуха казалось, даже не заметила этого. Прыжок — и клинок Джейми звякнул, отлетев в сторону, а карга же, прижав парня к полу, потянулась кривыми когтями к его глазам.
Стефан подскочил к корчившемуся под ведьмой Джейми и замахнулся арбалетом — раздался громкий треск, и челюсть старухи разлетелась на кусочки. Колдунья отшатнулась в сторону, выплюнув несколько зубов, а Джейми пинком отбросил ее подальше от себя и вскочил на ноги. Карга зашипела, скривила рот в беззубой ухмылке, выхватила из-за пазухи человеческую кость и разломила ее надвое, начав произносить слова на неизвестном Мелэйне гортанном наречии. В то же мгновение голову девушки будто сдавили изнутри щипцами, так сильно, что она не могла думать ни о чем боле, кроме как пульсирующей боли, разрывающей затылок, а сердце сжала незримая рука, словно пытаясь вырвать его из груди. Видимо, то же самое чувствовали и Джейми со Стефаном, так как первый, уже наклонившись за мечом, рухнул подле него, тряся головой, а второй попросту катался по ковру, заткнув уши. Мелэйна упала на колени, опершись ладонями в пол, увидав, как из ее носа на ворс упало несколько капель крови.
— Жричка, колдуй! — в отчаянии взвыл Стефан.
Богиня, помоги своей дочери… Девушка закрыла глаза, попытавшись не обращать внимания на резь в висках, что усиливалась с каждым словом старухи, и начала говорить сама — сначала язык ее заплетался от боли и ужаса, но слог от слога голос крепчал, начиная перекрывать говор ведьмы, чьи вопли уже перешли в визг, а ладони Мелэйны запылали изнутри от переполняющего их света. Она — жрица Манессы, истинная дочь небесной матери, впитавшая ее дух и направляющая ее волю. Она — оплот света в царстве тьмы, щит что укрывает мир этот от зла. Она — Посвященная.
Мелэйна медленно поднялась на ноги, с вызовом заглянув прямо в глаза ведьме. Она больше не видела в них ни злобы, ни ненависти — лишь страх, оголенный и неприкрытый; точно та поняла, что столкнулась с силами, что ей не одолеть. Девушка сделала шаг вперед и повысила голос — карга заверещала от ужаса, вцепившись крючковатыми пальцами в волосы и упала на колени, тряся башкой и покачиваясь взад-вперед. Боль ушла, точно ее и не было, а сердце забилось в обычном ритме; и выкинув вперед руки, Мелэйна закончила молитву — следом комнату разрезал яркий свет, а ведьма, чей вопль уже сошел в хрип, вцепилась руками в обожженное лицо. Из спутников Мелэйны первым в себя пришел
