Альтерра. Поход - Олег Казаков

– А второй где?

– Да с урками ушел, в разведку…

– Понятно, тоже дело. Только надо подумать, как связь наладить. А это у нас кто? А! Это ж химик. Как ухо, не сильно болит? Ты чего такой весь избитый?

– Да ухо ерунда, начальник, порвало, правда, зато жив остался, – отозвался химик. – А как стрельба началась да наши из лесу побежали, я и затаился, мало ли что. Народ-то ломанулся, все кричат, чуть ли не танками их давят. Тут еще снаряд прилетел, мимо, правда, в поле бахнул, но все решили, что все, здесь уже не светит. Ну и всех как ветром сдуло… А избитый… Так допрашивали, все пытали, кто на пароходе сидит…

– Понятно. Собирайтесь все и идите в поселок. Анна, мы с вашими людьми продолжим преследование. Остальным… – Командор задумался. – Бойцы, сейчас идете к священнику и организуйте эвакуацию раненых, по одному не ходить, мало ли кто в лесу остался. Часть отряда идет к рыбакам, и выводите пленных…

– И в морском лагере тоже, – дополнила майор.

– После эвакуации раненых забираем людей из последнего лагеря, – добавил Командор и обратился к диверсанту: – Ты тут собери всех и топайте к пароходу. Один справишься?

– Справлюсь, – кивнул тот. – Здесь все ходячие, хотели бы – давно ушли.

– Вот и я так думаю… – согласился с ним Командор. – Все, выступаем!

Части разделившегося отряда скрылись в лесу, оставив догорающий лагерь. Лес был наполнен многочисленными следами пробежавшего по нему стада мамонтов. Но чем дальше, тем меньше было следов, видимо, урки все же обуздали обезумевшую, охваченную паникой толпу. Небольшой отряд Командора вышел в предлесок и из него на обширные луга, протянувшиеся на пару километров по пологим, невысоким холмам. Лишь несколько рощиц да кое-где заросли кустарника стояли на этих просторах. На обозримом пространстве никого не было видно, только вытоптанная полоса земли уходила в южном направлении.

– Вот где-то здесь они построились в колонну и уже организованно ушли, – сказал Командор. – Ничего, через пару ходов они вернутся…

– Через что? – не поняла майор.

– Я говорю, надо весной ждать их нового похода и как следует к нему подготовиться…

– Командор, сюда!

Два пограничника склонились над чем-то около ближайших кустов. Командор подошел поближе. Там, опершись спиной на валун, полулежал один из булавоносцев. Из груди у него торчала рукоятка ножа. Командор нагнулся и протянул руку, чтобы выдернуть нож.

– Не трогай, – предупредила майор, – если еще жив, то умрет сразу от потери крови и шока.

Боец приоткрыл глаза. Увидев людей, он попытался заговорить, но только прохрипел что-то непонятное, задыхаясь от усилий. Потом он все же поднял руку и показал в поле.

– Там… – Голос был тихий, больше похожий на хрип.

– Проверить, – скомандовала Анна, и пограничники убежали в указанном направлении.

– Держись, парень, – говорил в это время Командор, – сейчас мы тебя вытащим.

– Поздно уже, – просипел раненый, – мы сразу оторвались… остались вдвоем… преследовать глупо… решили проследить… сюда лесом вышли, а здесь нас и прихватили…

Голос стих, и раненый закрыл глаза. Потом он выгнулся еще больше назад и сполз на землю.

– Все, можешь нож вынимать, – проговорила Анна.

Командор понял, что спасать уже некого, ему стало нехорошо, в животе возникло неприятное ощущение, как будто все внутренности сжались и поднялись к диафрагме, стараясь при этом замерзнуть до состояния льда.

– Ты не понимаешь, у меня боец погиб, – начал закипать Командор, – по моему же недосмотру.

– Успокойся, – заметила Анна, – мы все через это проходим рано или поздно. Это война, на ней потери неизбежны. Или ты хотел все проблемы решать одним шевелением бровей? А ты в курсе, что у патронов тоже есть срок годности? Хотя с таким расходом, как у нас, они кончатся раньше, чем начнут давать осечки…

– Здесь еще один! – крикнули с поля.

Командиры побежали туда. Пограничники окружили их плотным кольцом, готовясь к любым неожиданностям. Отряд ощетинился стволами. На лугу лежал в луже крови еще один боец. Здесь было еще страшнее, у него было перерезано горло.

– Видимо, нарвались на небольшую отступающую группу, – сказал кто-то из пограничников, – на этого сзади напали, а в первого просто нож бросили. Но забрать не успели… Кровь теплая еще, не свернулась.

– Это наш карабинер… – отметил Командор. – Если нож не забрали, значит, мы их спугнули, где-то рядом они. А карабин прихватили…

– Тут несколько следов, уходят в поле, а там только одна рощица на пути до леса, мы бы их увидели.

– Так, рощу окружить, приготовьтесь к тому, что оттуда могут стрелять, – отдал распоряжения Командор. – Растянуться цепью, передвигаться перебежками, искать укрытия.

Бойцы разбились на пары и, прикрывая друг друга, начали охватывать несколько деревьев и кустарников, выросших посреди поля, наверное, рядом с родником. Кольцо замкнулось быстро. Пограничники залегли на поле, держа рощу под прицелом. Было тихо…

– Там куст качнулся… – заметила майор.

– Может, птица… В любом случае надо проверить. – Командор встал на ноги. – Эй, в роще! Выходи! Мы тебя не больно зарежем!

– Щас! – раздалось из-за кустов. – У меня тут карабин, скольких успею, с собой заберу.

Командор не задумываясь вскинул автомат и прочесал кустарники длинной очередью.

– Если ты думаешь устоять против двадцати стволов!..

В это время из рощи сиганул в поле одинокий ватник, он что-то кричал, но выстрел из-за деревьев в спину бросил его на землю. В роще поднялся какой-то шум и крики, звуки потасовки быстро стихли. Анна встала рядом с Командором.

– Это он погорячился, своего застрелил… – сказала она. – Похоже, война окончена.

На поле вышло несколько человек, ведя перед собой мужика со скрученными за спиной руками. К ним подскочили пограничники и быстро и умело обыскали, отобрав карабин и ножи.

– Что будем с ними делать? – подбежал к командирам сержант.

– Для начала пусть отнесут тела наших ребят в поселок. Там решим. Проверьте того, что в поле…

– Этот готов, умер, еще на землю не упав… Тоже заберем?

– Нет, оставьте где лежит, пусть его дружки, если найдут, сами и хоронят, – со злостью ответил Командор. – Я бы его еще к дереву привязал для острастки… да веревок жалко.

Пленных дотолкали до края луга, где они взяли на плечи тела убитых бойцов.

– Если кто решит сбежать, стрелять на поражение, – распорядился Командор, и скорбный караван двинулся в обратный путь.

Пограничники окружили пленных и их ношу так, что о побеге можно было не мечтать. Желание заниматься преследованием и разведкой сил ушедших варваров как-то улетучилось. Война окончилась, и надо было начинать думать о дальнейшей жизни колонии.

В поселке было спокойно. Рыбаки уже разбирали завалившиеся бараки. Два оставшихся выделили для раненых. Пленных и раненых сопровождала охрана, но иногда бойцы и сами помогали перенести носилки через кочки или валун на дороге. Около бараков уже суетились священник и поселковый медик. К Командору подошел староста поселка, на ходу отдавая распоряжения своим людям.

– Сейчас подойдут еще люди из лагеря с требушетом, я им сказал, чтобы они свои шалаши разобрали и сюда принесли, не в трюм же их запихивать, – объяснил староста.

– Это правильно, пусть ставят свои кибитки на поле перед поселком, – одобрил Командор.

– Надо еще привести людей из морского лагеря, – напомнила Анна.

– Займись этим со своими людьми… А где адмирал?

– Был на катере, когда я его последний раз видела…

– Вечером расскажешь… Идите. Староста, этих, – Командор махнул рукой на урок, захваченных в роще, – связать и привязать к столбам, поставить часового, никого к ним не подпускать, не разговаривать, есть-пить не давать. Тут священник? Пусть позаботится о телах наших парней… Раненых много?

– Да хватает, – отозвался староста, – у них больше, у нас меньше, но народу все равно много покалечено. Моих еще двое пропали, может, выйдут, а может, тоже в лесу где лежат.

– Нет у нас ни сил, ни времени сейчас поиски организовывать, – сказал в ответ на это Командор, – у нас пленных больше, чем население поселка. Лагерь на поле надо как-то оградить и по периметру пустить охрану. Хоть они и не собираются вроде бежать, но пусть к дисциплине привыкают. Я на мостик, ко мне пришлите разведчиков и диверсанта, он должен был уже подойти.

– Тут еще команда требушета просится с вами поговорить.

– Приведите на мостик…

Командор поднялся на борт. По палубе слонялся один часовой, остальных сняли на работы. Серое море спокойно плескалось у берега. Низкое, затянутое тучами небо, казалось, собирается раздавить и прибрежный лес, и поселок, и пароход. Командору было плохо. Угар утреннего боя прошел, и он с полной силой ощутил тот огромный груз ответственности, который лег на его плечи. Теперь, когда море было свободно, надо было возвращаться в замок, руководить, судить, карать и миловать, ломать судьбы людей или делать их счастливыми… По палубе простучали шаги, и на мостик вошли трое…