В глубине души - Джейн Кренц

— Он это заслужил. Ты хочешь поговорить о психологических травмах?

— Не думаю, что разговоры тут помогут.

— Тебе виднее…

— И это все? А где плановая лекция о том, как опасно игнорировать последствия психологических травм?

Полчаса спустя, после двух порций супа и еще одного бокала виски, Фэллон Джонс провалился в сон на ее диване.

Стараясь не шуметь, Изабелла выключила свет и, вынув из шкафа запасное одеяло, накрыла спящего и какое-то время постояла возле него в темноте. Слишком велик этот мужчина для ее дивана и вообще для всей крошечной квартирки, но по какой-то причине его присутствие здесь, среди ее цветов и старой мебели, посуды и ламп, всей той утвари, что подарили новые соседи, казалось ей сейчас самым правильным.

Фэллон Джонс и подержанные сокровища, вдохнувшие жизнь в это крохотное жилище, постепенно привязывали ее к городку. Скаргилл-Коув становился для нее роднее с каждым днем.

Глава 8

Фэллона разбудил запах свежесваренного кофе и что совсем уж странно — звуки чьих-то шагов на кухне. У него затекло все тело, а это значит, что он опять заснул на диване в офисе.

Он открыл глаза и глянул в окно. Небо было темным, занимался туманный зимний рассвет. Фэллон слышал, как шел дождь, но атмосфера в конторе сегодня была какой-то особенно уютной.

«Эй, Джонс, тут что-то не так, — пронеслось у него в голове. — Ты же детектив, разберись с этим».

Это не его офис. Не его кухня. И даже не его диван.

И тут его память тоже проснулась. У него был расслабляющий секс с Изабеллой, потом он наелся супа и завалился у нее спать на диване.

Отличный способ произвести хорошее впечатление на женщину.

Ситуация вроде бы неловкая, но Фэллон почему-то чувствовал себя великолепно. Часы по-прежнему лежали на столе, завернутые в плед, и молчали.

— Доброе утро.

Фэллон повернул голову и увидев Изабеллу, мгновенно почувствовал возбуждение. Она явно побывала в душе: в халатике и тапочках, с собранными в хвост волосами, без следов косметики на лице выглядела невероятно эротично.

— Доброе утро, — пробормотал Фэллон, не придумав ничего оригинальнее.

— Как спалось? Мой диван, конечно, для тебя маловат, но ты так крепко заснул, что я не хотела тебя будить.

Фэллон поднялся, почувствовав вдруг себя огромным и неуклюжим, прямо мастодонтом, и мрачно пробубнил:

— Прости, ладно? Не знаю, что на меня нашло.

Изабелла удивленно посмотрела на него.

— Ты же падал от усталости, потому и заснул после ужина. Ничего страшного не произошло.

— Я думал, что вообще не смогу заснуть.

— Ты слишком долго жил на грани, напрягая все свои силы, поэтому вчера, столкнувшись с Эндрюсом, использовал последний резерв. Вот тело тебе и дало понять, что пора остановиться, буквально отключив.

Фэллон подумал, что не все здесь правда. В прошлом ему не раз приходилось использовать свои сверхвозможности, чтобы устранить врага, и он знал, что после выплеска агрессии не мог спать несколько ночей подряд. Вчера же справиться с опустошением и прекрасно отдохнуть ему помогла живительная энергия Изабеллы. Фэллон был уверен в этом, но только не мог подобрать нужные слова, чтобы объяснить это ей.

— Можешь принять душ, а я пока приготовлю завтрак, — беспечно заявила она, и Фэллон мысленно поблагодарил ее за возможность привести себя и мысли в порядок. В ванной он опять посмотрел в зеркало и увидел направленный на него взгляд тысячелетнего старца.

Дело сделано. Фэллон понимал, что скоро об их отношениях будет шептаться весь город, но никак не мог на это повлиять.

— Ты сам все испортил, — сказал он своему отражению.

Он вышел из ванной пятнадцать минут спустя взяв из рук Изабеллы чашку кофе, уселся за барную стойку. За окном быстро светлело. Фэллон сделал несколько глотков, а потом все-таки решился нарушить неловкое молчание:

— Прости меня, ладно? Хотя знаю, что это ничего не исправит.

— О чем ты? — Недоумение Изабеллы, казалось совершенно искренним.

— Городок очень маленький. Обязательно кто-нибудь увидит, как я выхожу отсюда.

— И что же? — Изабелла открыла дверцу старинного холодильника, по-прежнему не понимая, чем он так озабочен.

— А то, что к полудню весь Коув будет знать, что я ночевал у тебя.

Она достала и масло и пожала плечами.

— И что из того?

Его ум, который всегда работал без сбоев, после такой реакции завис, словно, как компьютер, подхватил вирус. Фэллон не сразу осознал, что чувство, которое сейчас испытывал, называется смущением. Он никогда не смущался раньше. Ему пришло в голову немного усилить свои сверхспособности, чтобы лучше понять ситуацию, но, увы, это тоже не помогло.

— Тебя совсем не волнует, что все узнают, с кем ты провела ночь?

— Нисколько. — Изабелла засунула два куска хлеба в старомодный хромированный тостер. — У нас был сложный день. Чтобы расслабиться, мы немного выпили, поужинали, а потом ты уснул на моем диване. Такое с каждым может произойти.

— Только не со мной. И, черт побери, мы не только выпили и поужинали: у нас был секс.

Изабелла удивленно подняла брови.

— Ты так переживаешь за свою репутацию?

У него никак не получалось найти верные слова, и он твердил как попугоай:

— С сегодняшнего дня все в Коуве будут знать, что мы спали вместе.

— И что с того?

Фэллон отхлебнул из кружки, надеясь, что кофеин поможет ему рассеять странное смущение, которое не давало мыслить четко. Похоже, Изабеллу совсем не беспокоит, что кто-то узнает о событиях прошедшей ночи, но почему тогда это тревожит его? Фэллон не знал, что ответить на заданный себе вопрос.

— Или ты переживаешь из-за моей репутации? — догадалась наконец Изабелла. — Боже, это так по-джентльменски, но волноваться все равно не стоит.

— Угу. — Фэллон вдруг почувствовал, что ситуация быстро покатилась под откос, но как остановить несущийся поезд, не знал.

Его замешательство прервал звук сработавшего механизма, следом за которым послышался хлопок. На кухне высоко в воздух взлетели два кусочка хлеба.

— Тостер!

Один кусок ИОзабелле удалось поймать до того, как тот упал на пол, а второй, к счастью, приземлился на стол.

— Слава богу! — Она ослепительно улыбнулась Фэллон и как ни в чем не бывало заметила: — Сегодня не пришлось поднимать с пола. Конечно, я, как бывший работник общепита, в таких случаях всегда руководствуюсь правилом «быстро поднятое упавшим не считается», но порой бывает не очень-то удобно…

— Кто подарил тебе это чудо техники?

— Генри и Вера. Они обнаружили его в одном из гостевых домиков на территории «Морского бриза».

Долгие годы этот мотель стоял заброшенным, и вот несколько лет назад, под двусмысленным предлогом прав скуоттеров, туда вселились Вера и Генри Эмерсон и принялись перестраивать для собственных нужд. До сего дня никому и в голову не приходило их выгонять. Они держали здоровенных сторожевых псов, так что к воротам бившего мотеля местные жители не приближались на пушечный выстрел, а полиции до новых жильцов не было дела. Пока люди с армией так и не появились.

— Мне кажется, — заметил Фэллон, — при наличии постоянной работы можно позволить себе купить новый тостер.

— Наверное. — Она намазала хлеб маслом. — Но мне нравится этот: он такой винтажный, не находишь?

— Да, потому что это явный раритет: ему наверняка не меньше пятидесяти. Поражает, как он вообще еще работает.

— Генри его подремонтировал.

— Да уж вижу. Не каждый тостер способен выводить содержимое на орбиту.

— Точно. Мой такой единственный. — рассмеялась Изабелла.

А Фэллон подумал, что ничего не подарил Изабелле на новоселье.

Усевшись за стол, он с удовлетворением обнаружил тщательно продуманную сервировку на двоих. Ножи, вилки и ложки лежали на своих местах, как и аккуратно сложенные салфетки. Между подставками для тарелок, в маленькой вазочке благоухал живой цветок. Фэллона и порадовала ее забота, и опять смутила.

— Итак, ты готова рассказать, каким ветром тебя занесло в Скаргилл-Коув? — попытался он перейти к насущным проблемам и скрыть таким образом смущение.

— Позже. Сначала завтрак. Это самая важная часть дня.

Она положила ему огромный кусок яичницы с рикоттой, тост и свежую, сочную грушу, надеясь, что в старой поговорке есть смысл и что путь к сердцу мужчины действительно лежит через желудок. Такой внушительного вида мужчина должен хорошо питаться.

Фэллон ушел после третьей кружки кофе, захватив с собой часы. Изабелла стояла у окна и задумчиво смотрела ему вслед до тех пор, пока он не исчез в тумане, наползавшем на городок с океана.

На ее глазах он совершил убийство. Конечно, Фэллон был не первым опасным человеком, который встретился ей на пути, но тем не менее отличался от остальных. В современном мире такие, как Фэллон Джонс, попадались не часто: его жизнь подчинялась определенным правилам, и потому такие понятия, как «честь» и «репутация» для него много значили.