Чародей в ярости. Чародей-странник - Кристофер Сташеф

— Сколько хочешь, — проворно откликнулся Гратум. — То бишь так они говорят — этот самый колдун верховный и рыцари, его приспешники. Они никого не боятся, господин, — ни крестьян, ни наших рыцарей.

То, с каким страхом это было сказано, насторожило Рода. Он нахмурился:

— Послушать тебя — так ты вроде бы сам пробовал с ними драться. Ну-ка, выкладывай. — Но Род тут же передумал и не стал выпытывать у Гратума подробности. Вполне можно было себе представить, как он вел себя с самозванцами. — А о том происшествии на поле ты, конечно, рассказал сэру Эвингу?

— Рассказал, — кивнул Гратум и прикусил губу. — Только лучше бы не рассказывал — хотя это было все равно. Ведь все крестьяне в округе сэру Эвингу одно и то же твердили.

— Что, ко всем являлся один и тот же колдун?

— Ага. Звать его Мелькант — так он говорил. В других владениях про него ничего не слыхали, а вот другие колдуны или ведьмы туда тоже наведывались. Да только бучу поднял лишь сэр Эвинг. Собрал он дюжину воинов, и поскакали они на север, чтобы отыскать этого Мельканта.

Род стиснул зубы:

— Насколько я понимаю, сэр Эвинг нашел его.

Гратум развел руками:

— Иначе не подумаешь — он ведь назад не вернулся. А вот воины его вернулись, вот только обряжены они были в эту самую форму, что на этих солдатах. — Он указал через плечо на связанных пленников. — Так вот. Вернулись они — а мы ж их знали сызмальства — и говорят: «Нету больше сэра Эвинга, а служим мы теперь колдуну Мельканту».

Род, не мигая, смотрел на Гратума. Гвен крепче сжала его руку. Ее прикосновение вернуло Рода к реальности. Он кашлянул и спросил:

— А странного ничего в них не было? В том, как они выглядели?

— Было, — кивнул Гратум и указал на свой глаз. — Вот тут, господин. Смотрели они не так как-то. Не то чтобы странно…

— Но необычно, — понимающе проговорил Род. — Ну и как же они себя повели, эти воины? Остались и стали присматривать за вами?

— Нет. Они только сказали, что теперь мы работаем на Мельканта, и велели никому про это не сказывать — ни одному рыцарю или господину. А вот чтобы крестьянам другим мы ничего не говорили — такого они нам не сказали.

— Ясно. Значит, поползли слухи.

— Вот-вот. Один другому рассказал, другой третьему, и докатились вести до нашего господина, что поважнее сэра Эвинга — до графа Новгора.

Род еще сильнее сдвинул брови:

— Насколько я понимаю — он вассал князя Романова.

— Так и есть, милорд. Граф стал сзывать своих подданных, да только отозвались немногие. С десяток рыцарей, не более. Другие уже отправились воевать с теми колдунами, что хотели захватить их владения.

— Вот как? Видимо, слухи распространились очень быстро.

Гратум пожал плечами:

— Похоже, что так, господин. И эти вести сильно разозлили наших рыцарей. Каждый из них поскакал разыскивать того колдуна, что заявлял права на его земли, и все думали, что у них достанет сил справиться с врагом.

— А сил не хватило, — кивнул Род и поджал губы. — А все потому, что они действовали поодиночке. И наверняка каждый из них в итоге сталкивался с объединенным войском верховного колдуна.

Гратум помрачнел:

— А так могло быть?

Род нетерпеливо вздернул подбородок:

— Вам, Гратум, пора перестать верить во все, что вам говорят. Пришло время самим во всем убеждаться!.. Ой, только не гляди на меня так — я еще в здравом уме, как и ты. Ну, так что сталось с графом Новгором и его могучим войском?

Гратум покачал головой:

— Этого мы не ведаем, господин. Великий страх объял нас. Мы так рассудили: ежели колдун победит графа, тогда он возьмет нас в полон своими злыми чарами, а вместе с нами — наших жен и детей. Словом, собрали мы пожитки и побежали по пастбищам к проселку, а оттуда выбрались на большую дорогу.

— Стало быть, кто победил, вы не знаете?

— Не знаем, но на следующее утро, когда мы снова пустились в путь, услыхали мы новую весть. По дороге-то на ту пору уже много крестьян бежало — не только мы, сервы сэра Эвинга решили бежать, чтобы не попасть в рабство к колдунам. А весть такая была, что по пятам за теми, кто в хвосте тянулся, скачут солдаты в зеленых камзолах. Тогда мы побежали еще быстрее, да только вскоре узнали про то, что тех крестьян, которых солдаты изловили, они тут же в цепи заковали и увели. Как прослышали про это многие из крестьян, так сразу с дороги свернули и разбежались по окрестным деревням. Ну а мы, как взобрались на холм, оглянулись назад и видим: солдаты тоже рассыпаются, разъезжаются в разные стороны по проселкам. Тогда мы повернули на юг и побежали что есть мочи. Слышно было, будто тех, кто смеет им противиться, солдаты забивают насмерть. Через какое-то время и мы ушли с дороги, но спрятались и детям рты руками прикрыли, чтобы те не пикнули. Солдаты мимо нас проскакали, из глаз скрылись. Тогда мы снова вышли на большую дорогу и опять побежали к югу. Шли всю ночь, усталых несли на носилках — надеялись мы, что, покуда мы идем, солдаты спать будут. Вот так и шли мы до нынешнего утра.

Род взглянул на небо:

— Так… Сейчас прикинем… Сегодня, вчера… Значит, сегодня — третий день после битвы.

— Получается, что так, господин.

— И вы — единственные, кому удалось уйти так далеко на юг? Вы ведь даже границу владений князя Романова пересекли.

Гратум развел руками:

— На большой дороге мы больше никого не встретили, господин. Были другие или нет — этого мы не знаем. А ежели бы не вы да не ваша родня — и нам бы тут не стоять. — Он зябко поежился. — Бедняга граф наш Новгор! Только и остается молиться за то, чтобы он в живых остался!

В это мгновение послышался негромкий хлопок, и рядом с Родом возник Грегори. Малыш обнял отца за плечо пухлой ручонкой.

Крестьяне вытаращили глаза и, испуганно ропща, попятились.

— Не бойтесь, — сказал Род и поднял руку. — Этот малыш помог нам спасти вас от воинов колдуна. — Он повернул голову к Грегори и ласково спросил: — Что такое, сынок? Не самое удачное время ты выбрал…

— Папуля, — широко раскрыв глаза, проговорил мальчик, — я подслушал и…

Род пожал плечами:

— Я тебя не виню. Наша беседа не была тайной. Ну и?..

— Если бы этот граф Новгор победил, то эти солдаты из войска колдуна не гонялись бы за крестьянами.

Крестьяне, о которых шла речь, так и ахнули, а одна женщина вскрикнула:

— Разве можно верить ребенку?

Род обернулся. Он не смог сдержать гордой усмешки.

— Вы бы послушали, какие он придумывает штуки, чтобы не кушать кашу. Но боюсь, он прав. Я бы не стал возлагать больших надежд на то, что князь Новгор победил.