Путник. Капитан «Неуловимого» (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

- Парень, ты даже не представляешь, как мы тебе благодарны за «яки». У нас в полку едва семь латанных-перелатанных «ишачков» осталось, от полка рожки да ножки, а тут сорок ящиков с истребителями. Восемь уже собрали, нашлись специалисты, да две учебные машины, начали переучиваться. Скоро мы покажем, что такое истребительная авиация флота.

- Да я тут не причём? - смущенно улыбаясь ответил я. - Всё бойцы террор-групп.

- Где они не знаю, а ты тут. Участвовал в захвате и освобождении нашего вооружения? Участвовал. Сейчас задержать не могу, вылет срочный. Но как вернёшься, Пашка тебя обратно доставит, на аэродроме будет ждать, вот тогда сразу не уедешь, шикарный стол накроем.

- Отказываться не буду, - улыбнулся я. Как я уже понял, майор командир этого истребительного полка.

Дальше мне выдали лётный комбинезон, потом на меня парашют надели, шлемофон, фуражку я пока за пазуху убрал, и устроился в кабине. Сложно было с парашютом забираться, но сидеть на нём мягко, механик застегнул привязные ремни, мотор взревел и вскоре мы оказались в небе. Вечер, надеюсь засветло доберёмся, всё же скоростная машина. Причём оказалось я даже не знал насколько, как вдавило в спинку кресла, так и просидел весь полёт в напряжении. А я ещё думал пока летим письма от родственников почитаю, да какое там. Они у меня в планшетке. Приземлились мы в сумерках, чтобы вылезти мне потребовалось помощь. Насколько всё затекло. Тут скорее причина в том, что я как замер, так мышцы и одеревенели, ну боюсь я высоты, что тут поделать? Меня уже ждали, машины от наркомата флота с сопровождающим, а также фельдъегерь, что забрал пакеты из секретного отдела флота. Сопровождающий забрал вещмешок, в нём парадная форма, и мы, устроившись в машине, это был «Зис-101», покатили в город. В гостинице «Москва» меня устроили в двухместном номере в одиннадцать часов ночи. Завтра награждение, а пока спать. Так что душ и в койку. А хорошо, что в номере я один.

Как ни странно, арестовывать никто меня ночью не пришёл, хотя я и приготовил противотанковую гранату. А что? Другим их не проймёшь. Форму вчера парадную отдал горничной. Должны в порядок привести, погладить. Сопровождающий, это был такой же старлей как и я, велел сидеть в номере и ждать дальнейших распоряжений, так что будем сидеть и ждать.

Позавтракав, на первом этаже был ресторан, я вернулся, и как раз чистил зубы, я всегда это делал после приёма пищи, а не до, а то есть такие уникумы что до делают, а потом ходят с кусочками пищи меж зубов, как раздался стук в дверь. Ополоснув рот, время девять утра, что-то рановато, я прошёл в комнату, в номере была своя ванная комната, и отрыл дверь. Без опаски. Взор показал, что там горничная стояла с моей формой.

- Вот, товарищ командир, я всё погладила.

Забрав форму, я придирчиво изучил ту, и улыбнулся, говоря:

- Марина, да вы кудесница. Никогда не видел такой класс в глажке. У меня не форма, а произведение искусства. Хоть сейчас в музей или на выставку.

- Ой, что вы, - разулыбалась та.

- Такая работа не должна оставаться без награды. Подождите.

Положив бережно форму на вторую кровать, я сделал вид что закопался в планшетке и достал коробку, подарочный набор конфет, купленных в Любеке. Преподнеся довольно красиво оформленную коробку, я пояснил той:

- В Германии купил, когда был там две недели назад.

- Да, я читала про вас и мальчишек из террор-групп. Спасибо.

- Ничего себе мальчишки?! Да я там самым младшим был.

А ведь мне двадцать один исполнился в июле, я в тот день отдых себе устроил.

- Спасибо ещё раз, - прижав коробку к груди, поблагодарила та.

И убежала, а я, закрыв дверь, вернулся ванную комнату, где завершив все дела, задумался. Вряд ли меня куда отвезут до обеда, награждение обычно бывает после двух или вечером, так что время тянуть надо. Вон, пачка писем ждёт, стоит прочитать. Быстро сложив письма в стопку так, что читать я начал с давних, дойдя до свежих в конце. Ну в принципе всё понятно. Описали что в семье. Как война началась тревога в письмах стала проявляться, кто на фронт ушёл, куда и по какой специальности, отца Ивана призвали, он теперь бригинженер. Генеральское звание, а должность та же, главный инженер судоремонтного завода. Последние письма вообще в панике были, почему не пишу и куда пропал. Похоронки не было, вот и надеялись что жив. Кстати, в двух письмах написали адрес и телефон квартиры, последний я как раз не знал. Сейчас думаю почему бы и не позвонить? То, что я жив те точно знают, из газет, а позвонить и извинится что не писал, нужно обязательно. Прихватив письмо где был указан номер телефона, я запер дверь номера, и прошёл к столу горничной, тут на каждом этаже дежурная была. К счастью, та на месте находилась, не та что мне форму гладила.

- Доброе утро, - подорвался я, с этой дежурной ещё не виделся, видимо переменка прошла недавно. - Я бы хотел позвонить в Ленинград на городской номер. Это возможно?

- Да, сообщите какой номер вам нужен и вам переключат его на телефон в вашем номере.

- Благодарю.

Продиктовав нужный номер телефона квартиры Мальцевых, я вернулся к себе. Тут на подставке на столе действительно был большой чёрный телефон, но мне он ранее был без надобности, поэтому я не обращал на него внимания. Кстати, в Любеке в магазине часов, я приобрёл несколько настенных, два в виде шкафа и настольные восемь штук. Все на вид произведения искусства, для того и брал. Были и наручные, но мне без надобности, несколько тысяч имел трофейных с убитых немцев. Это я к чему, в том магазине были и телефоны, совмещённые с часами. Например, телефон, и основание под старинную башню с часами. Биг-Бен был, и Кремлёвская башня, то есть красота, два в одном, да ещё светильники встроенные. Я такие тоже купил, да не в одном экземпляре. На подарки. Вот и прикинул что одна из таких покупок тут бы неплохо смотрелась вместо этого чёрного страшилища. Впрочем, телефоны классического дизайна в том часовом магазине тоже были, я приобрёл пяток.

Звонок раздался минут через десять. Подойдя к столу и сняв трубку, я услышал голос телефонистки.

- Ленинград. Соединяю.

Почти сразу щёлкнуло и раздался плохо слышный, но вполне различимый голос пожилого человека. С родителями Ивана жила бабушка со стороны матери, с учётом что родители на работе, а брат с сестрой в школе, скорее всего это она.

- Бабушка? Это я Иван.

Пришлось кричать чтобы та услышала, видимо бабушка ещё и глуховата, но объяснится и извинится, чтобы та передала остальным, смог, пояснив что нахожусь в Москве, прибыл для награждения. Вернусь в Ленинград, обязательно навещу. Договорить не успели, связь прервалась, главное основное сказано, а дальше при личной встрече пообщаемся. Я едва успел положить трубку на держатель, как раздался требовательный стук в дверь. Взор показывал троих военных, в форме командиров НКВД. Я их ещё на первом этаже приметил, качая Взор и отслеживая всё вокруг. Подозревать начал что те ко мне, когда на мой этаж поднялись, а их разговор с дежурной только подтвердил подозрения. Вздохнув, я подошёл к двери и открыл.

- Старший лейтенант Мальцев? Попрошу пройти с нами, - сказал тот что имел шпалы лейтенанта госбезопасности, двое других сержантами были.

- Парадку брать?

Я был в повседневной форме, тужурку только на вешалке оставил, да фуражка там, а на ногах гостиничные тапки. Не знал, что они тут есть, но у входа две пары стояли, вот и использовал.

- Оставьте, награждение будет в восемь часов вечера, успеете вернутся и приодеться.

- Хорошо.

Дверь я не закрывал, те пристально наблюдали за всеми моими движениями. Быстро натянув свежие носики, ботинки, куртку, ремень с пистолетом, и поправив фуражку, изучив как выгляжу в настенном зеркале у вешалки, покинул номер. Тут сдав ключ дежурной, направился вниз. Дальше как по классике, чёрная «эмка» и Лубянка. В кабинете на втором этаже, куда меня сопроводил лейтенант, сержанты отпочковались на входе, где оружие сдал и меня в журнал посетителей внесли. Так вот, в кабинете на втором этаже за столом сидел майор госбезопасности, полковник, если на армейские звания переводить. А ведь меня в чём-то прозревают если двух волкодавов взяли для моего сопровождения, а сержанты явно опытные бойцы, думаю меня бы они скрутили, хотя я с момента попадания в это тело активно его развивал.