Низвержение - Родерик Гордон

Колли знала, что значит этот хрип.

Она бежала и бежала, пока не нашла дерево, по которому они перебирались через ограду.

Она бежала без оглядки до самого дома.

Перри сидел за кухонным столом в очках для чтения, глядя в потрёпанную кулинарную книгу, покрытую пятнами.

— Поливать мясо вытопившимся соком каждые… — прочитал он вслух и прервался, когда Колли ворвалась на кухню и ударила его по ногам, забившись под стол. — Чёрт побери! Проклятые дворняги опять повадились таскать еду! — воскликнул старик, вскакивая на ноги.

Миссис Берроуз, стоявшая у разделочного стола, наклонила голову и резко втянула носом воздух.

— Нет, дело не в этом, — сразу сказала она. Женщина быстро развернулась, и у неё с рук посыпалась мука. — Совсем не в этом, — добавила она и присела рядом с Охотницей. — Она очень испугана.

Миссис Берроуз вытерла руки о фартук и ласково погладила взмокшую от пота Колли.

— Что случилось, девочка? — Тут она уловила запах крови. — Дайте мне, пожалуйста, чистое полотенце из шкафа, — обратилась она к Перри. Тот удивленно поднял брови, но отправился выполнять просьбу.

— Что произошло? — спросила миссис Берроуз у кошки. Та уткнулась мордой в передние лапы, до сих пор тяжело дыша.

— Держите, — сказал Перри, протягивая миссис Берроуз полотенце. Она стала вытирать кошку от пота и крови.

— Явно что-то случилось, — повторила миссис Берроуз, когда Колли со стоном перекатилась на бок.

Перри нахмурился.

— Почему вы так думаете?

— Просто знаю. Она очень испугана и вдобавок ранена.

— Сильно? — спросил Перри, опускаясь на колени рядом с ней. — Давайте я посмотрю.

— Ничего страшного — всего лишь несколько царапин и небольшой порез на боку, — объяснила миссис Берроуз. — Но я чувствую: с ней что-то произошло.

— Например? — поинтересовался Перри, наблюдая за тем, как она вытирает Колли.

— Например, куда подевался Бартлби? Они были неразлучны с того самого дня, как встретились. Вы хоть раз видели их не вместе?

Перри пожал плечами.

— Эти поганцы бегают туда-сюда, как им заблагорассудится. Может, второй угодил в капкан или лапу сломал? — Старик с кряхтением выпрямился. — Попрошу мальчишек его поискать. — Уже в дверях он остановился и добавил: — Может, Уилки его где-нибудь видел.

Миссис Берроуз ненадолго приложила руку к округлившемуся животу Колли, оставив на гладкой кошачьей коже мучной отпечаток.

Незрячие глаза женщины озарились пониманием, затем она нахмурилась.

— Очень надеюсь, что с ним ничего не случилось, — сказала миссис Берроуз. — Только не сейчас.

Глава 4

«Булка и надфиль», один из самых популярных кабаков в Колонии, находился на перекрёстке двух главных улиц. Проходя мимо, Второй Офицер заметил, что заведение пустует. Прежде в таверне кипела жизнь, колонисты собирались тут после окончания рабочего дня и обсуждали новости, а теперь двери были заперты на засов и внутри царила тишина.

Миновав ещё несколько перекрёстков, полицейский повернул за угол и замер. Это был один из самых бедных районов, где на уличное освещение особенно не тратились, и хотя двери всех одинаковых домиков, стоявших ровными рядами, были открыты настежь, свет внутри не горел. Но не это заставило Второго Офицера остановиться. Вдоль улицы выстроился отряд из полусотни новогерманцев в форме. Будто манекены в магазине, они стояли не шелохнувшись, глядя прямо перед собой широко раскрытыми немигающими глазами.

Командира-стигийца при них не было, но Второй Офицер видел в отдалении здание Гарнизона, расположенное в стигийском квартале города. В окнах приземистого здания вспыхивали и гасли фиолетовые огоньки — словно мерцали звёзды в далеком неведомом созвездии. Полицейский покачал головой: он никогда прежде не видел, чтобы Тёмный свет применяли в таких масштабах.

Вскоре он прошёл по короткому служебному туннелю в Северную пещеру. Вдалеке виднелась кучка хижин, окружённая фонарями. Северная пещера — сельскохозяйственный район Колонии, где производилась большая часть продуктов, — до недавнего времени была наименее населённой во всём городе. Приблизившись к хижинам, Второй Офицер обнаружил, что их стало ещё больше — теперь наспех сколоченных построек было уже несколько сотен. Но несмотря на величину нового района, колонистов на улочках почти не встречалось.

У Второго Офицера за годы службы появилось что-то вроде шестого чувства, каким обладают все полицейские. Он сразу понял: если тут и были беспорядки, то сейчас они уже закончились. Над районом висела оглушительная мрачная тишина. Полицейский зашагал по улочке и тут заметил среди разномастных хибарок, приклеившихся друг к другу, Третьего Офицера. Тот сидел на земле, согнувшись и обхватив голову руками. Второй Офицер тут же поспешил к товарищу.

— Ты цел? — спросил он.

— Пару раз получил, — дрожащим голосом ответил тот. — Ничего, жить буду.

Он поднял голову, и Второй Офицер увидел на его лице кровь.

— Кто это тебя так?

Третий Офицер указал на открытое место перед одной из лачуг.

— Они.

Увидев мёртвые тела, Второй Офицер снял с пояса полицейский фонарь и пошёл их осматривать.

Трупа было три. Они распластались среди гниющих грибов-пенсовиков, растоптанных в серую кашу. Неподалёку от мертвецов валялся опрокинутый складной стол; упавшие с него карты рассыпались по грязи.

— Крессвелл, — негромко произнёс Второй Офицер, перевернув ближайшее тело на спину. — Кузнец. Застрелили в шею.

Третий Офицер что-то промямлил. Второй Офицер не обращал на него внимания, хотя тот и был ранен. Он не хотел зря тратить время: Третий был редкостный олух, вовсе не приспособленный для работы в полиции. Он продвинулся по службе только благодаря дяде, входившему в Комитет губернаторов, и за это пользовался единодушным презрением сослуживцев.

Второй Офицер отлично понимал, что особым умом похвастаться не может, однако у него было то, что Эльза называла «земляное чутьё»: он хорошо знал неписаные законы улиц и достаточно быстро соображал. А нынешнего звания он добился упорством и многолетним тяжёлым трудом.

Третий Офицер снова забормотал.

— Затихни, — осадил его Второй, переходя к следующему телу. — Грейсон… каменщик, — пробормотал он, а когда перевернул тело, чтобы осмотреть огнестрельную рану, из рукава мертвеца выскользнул червонный туз.

Держась за лоб, Третий Офицер кое-как поднялся на ноги и указал на третий труп.

— И двоюродный брат Крессвелла, Уолш, — сказал он.