Алиар - Мария Огнёва

Она легла поудобнее.

— Хорошо… Скажи, а о чём ты мечтаешь?

— Что?

Кина была уверена, что Джон слышал её, и вопрос этот совершенно не был сложным. Но в серых глазах мелькнула растерянность.

— У тебя же есть какие-то мечты? У всех есть.

Джон натянуто улыбнулся и промолчал. Кина махнула рукой. Отлично просто! Даже этот вопрос у нас секретный! Не надоело тайны на пустом месте разводить?!

Но она не успела дать выход раздражению, потому что Джон объяснил:

— Я думаю.

Кина умолкла, но вскоре уже нетерпеливо ёрзала, с интересом косясь на спутника. У такого человека мечты должны были быть глобальными. Например, покончить с Извечной Войной. Или построить самую большую в мире Академию. Или прочесть все книги Алиара…

— Наверное, было бы неплохо завести семью. Детей. Построить дом. Далеко от людей… На природе.

Кина едва не упала с телеги. На этот раз она замолчала надолго.

— Ты не можешь мечтать завести семью! — наконец возмущённо откликнулась она. — Ты парень, который без записи и бумаг заходит к кивишскому градоначальнику! Ты видел фрески в Серебряном Храме! Ты тайно путешествуешь по миру, тайно ища кого-то тайного!.. Ты… ты бы ещё сказал, что всю жизнь мечтал выращивать груши!

— Яблоки, — он указал на одну из бочек, которыми была уставлена телега. — Я мечтал выращивать яблоки.

Кина насупилась.

— А о чём мечтаешь ты?

Это застало врасплох.

— Я?.. Ну… было бы неплохо завести семью…

Сначала она даже не поняла, чему смеётся Джон. Потом вспыхнула.

— Эй! Я — другое дело!.. Перестань!

Но, как и в прошлый раз, смеялся Джон долго и с наслаждением, как человек, который делает это уж совсем редко. Кина скрестила руки на груди и обиженно отвернулась.

— И почему ты не исполнила свою мечту?

— А ты?

— А ты?

— А ты?

— Хватит?

— Нет. А ты?

— Я-то могу молчать всю дорогу, а ты?

— А т… хорошо, я сдаюсь, — Кина фыркнула. — Секретный ты мой… Я жила среди деревенских, с которыми заводить семью не хотелось. Потом я сбежала из дома, и… и… не стала никого искать, потому что боялась, что война всё разрушит.

Джон не ответил.

— Да, скоро же очередной Виток Извечной войны… — наконец пробормотал он. И снова задумался.

Кина кивнула:

— Снова война, снова этот ублюдок не уймётся, пока не вытрясет из нас все души… — Кина скривилась. — А ты? Ты боишься возвращения Повелителя Мечей?

Джон задумался.

— Наверное, и боюсь тоже.

Она кивнула:

— Да, тебя-то к этому всю жизнь готовили… Хотя тебе, конечно, тяжелее всех.

Джон обернулся к ней, и в глазах его мелькнуло что-то, напоминающее беспокойство. Кина лишь понимающе улыбнулась:

— Я рядом с тобой всегда веду себя, как дура, да? Трудно догадаться, что я умею думать… Но у меня было время! Пока ты спал, например…

Джон в упор смотрел на неё.

— …Ты из ордена. Это очевидно. Тебя учили обращению с мечом… — с двумя мечами! — а это слишком серьёзно и дорого, чтобы потребоваться кому-то, кто не собирается участвовать в войне. Я бы думала, что ты из Завандра, но тогда ты не подобрал бы меня… да и опять же, два меча! Слишком примечательная черта, тебя б сразу вычислили; уж я-то в этом понимаю!.. — Кина осеклась. Незачем рассказывать о чёрных-своих-делах человеку, который тебе явно нравится.

Джон чуть улыбнулся.

— Да… придётся выкинуть этот второй меч, раз уж он так привлекает внимание.

— Только не говори, что ты не знал, как это бросается в глаза! Это искусство вымерло уже лет пятьсот как!

— Я… не задумывался об этом. Был поглощён другими вещами.

— Ха-ха! Не я одна здесь дура.

— Все мы в чём-то дураки… Я просто хотел вспомнить именно два меча. Давно на них не сражался.

Кина моргнула.

— То есть… другим оружием ты владеешь лучше, но таскаешь это, потому что с тем скучно?!

— Да… вроде того.

— Ты и вправду очень великий воин… или очень самоуверенный парень.

— Я владею многими видами оружия. Так сложилось: было очень много времени, чтобы этому научиться.

— Да… я знаю. Говорят, у вас вообще нет жизни, только учёба и тренировки, все дни, все года!.. Я бы не вынесла… Кстати, по этому тоже поняла: ты слишком много знаешь. Никто столько не знает, ни один обычный человек!.. А ещё ты слишком спокойный… И… не можешь сказать, откуда ты, кто твои родители — ты просто не помнишь, да?.. А, и последняя капля: ты рассказывал про фрески в Серебряном Храме! Так, словно был там!.. А кем нужно быть, чтобы тебя туда пустили?.. В общем, если тебя просто встретить, то да, не поймёшь ничего, ты хорошо замаскировался. Но когда вот так, едешь рядом…

Джон хмыкнул.

— Поскольку так долго рядом со мной находится только конь, беспокоиться не о чём. А так я запомню: чтобы сойти за нормального человека, мне надо быть болтливым, глупым и кричать по пустякам.

— Именно: веди себя как я, — ухмыльнулась Кина. — А теперь давай, давай, скажи, как тебя удивила моя способность делать выводы!..

Джон снова опустил глаза и улыбнулся.

— Ты такая же умная, как и красивая.

Кина надолго задумалась.

— Я… буду считать, что это комплимент, — наконец решила она. — Расскажешь мне об ордене?

Джон покачал головой.

— Ты же знаешь, что это тайна. Но можем поговорить о чём угодно другом. Теперь гораздо легче — когда ты не задаёшь вопросы, на которые я не могу тебе ответить.

— О чём угодно?.. Хорошо, кого мы ищем?

— Кина…

— Ладно-ладно! Просто скажи мне… — она сглотнула, — мы ищем… не Повелителя Мечей?..

— Странный вывод.

— Ты из ордена, ты слишком уникален, чтобы быть простым воином, и скоро новый виток. Логичный вывод. Так что?..

— Какая тебе разница?

— Мне есть разница! Если это так, то с тобой опасно! Я не для того всю жизнь держалась подальше от неприятностей, чтобы лезть к их рассаднику!

Джон натянул поводья и внимательно посмотрел на неё.

— Да, я ищу Повелителя Мечей. Сойдёшь здесь или довезти тебя до Эрнела?

Кина возмущённо отвернулась. Как можно было скрывать такое?! Нет, понятно, что он не мог рассказать, но… выходит, все эти дни она не просто ходила на лезвии ножа — она на нём прыгала, бегала и танцевала.

Повозка задвигалась дальше. Видимо, Джон решил не тратить время, пока она думает над его вопросом. Хотя над ним как раз она не думала.

— Так что ты решила?

— Чем я могу тебе помочь?

— Что?

— Я не умею сражаться… я даже дерусь плохо. Но в чём-то полезной я быть могу! Например, отвлечь внимание…. и… хм, красиво и очень трогательно умереть.

Джон внимательно смотрел на неё.

— Я ищу не Повелителя Мечей. И не кого-то из его слуг. Это… личное дело. Мне просто было интересно, что ты сделаешь.

Кина вспыхнула и обиженно замолчала. Надо-олго замолчала.

— Всё злишься?

Она не ответила, лишь ещё сильнее отвернулась. Заболела шея.

Кина молчала уже третью минуту, и любой бы сообразил, что она не злится, а обижается, так что смысла в глупых вопросах не было.

— Извини, — со всё той же улыбкой сказал Джон. — Хочешь, я тебе цветы куплю?

— Что?! Я тебе собачка, что ли? То проверку устроишь, то косточкой побалуешь?.. Тюльпаны.

— Хорошо.

— Эй. Слышишь меня?

Тэрн с трудом открыл глаза. Над ним склонился какой-то молодой парень. Минута ушла на то, чтобы вспомнить, что случилось. Бейта… банда… а вон второй парень, с арбалетом, он их, наверное, и спугнул… Тэрн попытался подняться.

— Твою мать, и впрямь очнулся…

— Я ж говорил, быстрее!

Дальше последовал сильный удар в лицо, после которого снова была темнота.

В следующий раз Тэрн пришёл в себя в одиночной камере. Первым, что он заметил, был невыносимый запах: пахло мочой, рвотой, немытым телом, гнилью и чем-то гораздо худшим. Тэрн прикрыл рот ладонью и с огромным трудом подавил тошноту.

Он огляделся. Похоже, это была городская тюрьма Завандра. Вывод этот он сделал из плаката в коридоре:

«ВОР,

а также убийца, насильник, грабитель,

аферист, шантажист, мошенник,

взяточник, скупщик краденого,

сутенёр, карманник, наркоторговец

должен сидеть в тюрьме!»

Тэрн вздохнул. Он попытался покричать, позвать стражу, но никто не откликнулся. Он уселся на нары и только тут опустил взгляд на свои руки. Они по-прежнему были в крови.

Тэрн вздрогнул. Он попытался вытереть руки об рубашку, но кровь уже засохла и так просто не оттиралась — зато теперь на рубахе были ещё и следы окровавленных ладоней. Воды в камере не наблюдалось.

Тэрн смотрел на свои руки и медленно осознавал, что убил человека. Он не знал, почему об этом так тяжело думать. «Я поступил неправильно? — спросил он у себя. — Нет… этот парень пытался меня убить, и если б не я, убил бы ещё многих». «Мне его жаль? — он прислушался к себе. — Нет. Я жалею, что взял грех на душу? Чушь, я даже не верю в этого Творца!» Как Тэрн ни поворачивал, выходило, что ему не из-за чего переживать — но кровь на руках жгла, словно расплавленное железо. Если вспомнить об официальной цели тюрем: заставить раскаяться и задуматься — она была достигнута.