Прорвёмся! - Ice Walker

и нас снова всех запрут по квартирам, наденут маски и будут просить сохранять спокойствие и сильно не вонять, если вдруг сдохнем.

Погруженный в такие мысли, я докатился до Краснояровки, где дороги по кольцу разбегаются в город, по окружной, минуя Иртышск, на Урал и на юг, к братьям-казахстанцам. И за поворотом упёрся в пробку. Точнее, не пробку, просто машины снизили скорость, и водители с удивлением разглядывали колонны военной и строительной техники, мечущихся туда-сюда солдат, и целая колонна грузовиков с имуществом под брезентом. Рядом, на площадке разгружали рулоны сетки-рабицы, и колючую проволоку, тугие мотки которой как на нитку были нанизаны на стропы. Что характерно, разгружали разномастные манипуляторы с иногородними гражданскими номерами, но у рычагов стояли военные в форме. Чуть дальше уже военные краны снимали с тралов и расставляли однотипные вагончики, какие-то бытовки и, похоже, кабинки туалетов. Пыли было много, и все бойцы были в респираторах.

Я так засмотрелся, что чуть не въехал в маленькую красную машинку, в которой автоледи высунулась в окошко, снимая все это столпотворение на камеру мобилы. Блииин, это что ж тут такое то творится? В животе появилось сосущее чувство, как всегда бывало при ожидании неприятностей. Многие, говорят, задницей чувствуют, а я вот животом. Видимо, особенность организма такая. Живот у меня мягкий и нежный, поэтому и чувствительный.

Чуть дальше, уже переехав виадук, увидел стоящий экскаватор и фронтальный погрузчик с вояками-водителями. Твою мать, они что тут рыть то собрались? Во дела.

Чувствуя, что не успокоюсь, пока не выясню, включил аварийку, и свернул на обочину. Вылез из машины и с озабоченным видом открыл капот, искоса поглядывая на вояк.

Несколько офицеров тесной группой склонились над какими-то бумагами, видимо, планами. Другие уже нарезали задачи на командно-матерном, но из-за масок их было слышно плохо.

Тогда я тормознул пробегающего мимо воина, нацепил маску и максимально уверенным голосом спросил:

— Эй, воин, где зампотех?

Тот на секунду смешался, но после заминки ткнул перчаткой в сторону нескольких ЗИЛов с антеннами.

— В кэшээмке, — в командно-штабной машине, значитца.

Я было двинулся к ним, но мне перегородили дорогу трое военнослужащих, тоже в противопыльных респираторах, и вооруженные укоротами со сложенными прикладами. Фигассе, плащи от Л-1, перчатки резиновые, на бушлатах лифчики с магазинами. У капитана рация, типа ходи-болтайки. Не сильно модные вояки, по виду скорее что получили со склада, то и носят. Плащи вон все в складочку-клеточку, как валялись на полках, так и слежались, ещё не расправились. Даже белые пятна талька кое где ещё видны. Зато на укоротах стоят коллиматоры и подствольный фонари.

— Туда нельзя.

— Здравствуйте, я из администрации Краснояровки..

— До свидания.

— Эээ, — на такой ответ я точно не рассчитывал, сперва охуел и начал даже заводиться. — По какому праву?

— Вопросы не ко мне. Покиньте территорию.

— Какую, нахуй, территорию? Это территория Краснояровского сельского поселения…

— Тебе в бубен дать, уебище? — осведомился крепкий сероглазый прапорщик, стоявший справа от меня. — Или мусоров вызвать? С вашей администрацией все было решено ещё ночью. Дядя, ты вообще кто такой?

А глаза у прапора цепкие, жестокие, как у видавшего виды волкодава. Явно умеет "расставлять приоритеты". Спорить с такими бесполезно, весь мой опыт об этом завопил. Чувствуя, что я на грани провала, а ни наглости, ни подвешенного языка, ни изворотливости мне не хватает, я всё же попробовал вывернуться.

— Хорошо, — примирительно поднял я руки. — Я из отдела экологии, и мне надо знать, чем вы занимаетесь и надолго ли.

Военные вдруг потеряли ко мне интерес.

— До свидания.

Прапорщик ощутимо пихнул меня в направлении УАЗика.

— Мужик, катись отсюда.

— Пока есть возможность, — устало добавил в пол голоса другой, и я почувствовал, что всё-таки добился своего. Я точно прав. Это точно был кордон, и город накануне карантина. Поэтому, не дожидаясь ещё одного тычка сзади, скоренько отправился к машине, обратив внимание, насколько же она была уляпана грязью, даже на фоне военных. Да и я сам… примерно как и машина, в грязных штанах и сапогах, потертой куртке «бомжстайл». Ну да, точно, работник администрации. Штырлиц, блин, доморощенный, Станиславский икает от истерического смеха… Я почувствовал досаду, представив, как все выглядело со стороны. Стоял там, тупил, а был похож на «джентльмена в поисках десятки». Словно приехал посмотреть, чему тут можно “приделать ноги”. Запоздало подумалось, что при виде моей тачки, прицепа и меня самого, других ассоциаций бы не возникло. Точно мелкий жулик, мечтающий стырить мешок цемента или кусок сетки-рабицы. Блин, а ведь и правда мог по морде отхватить, как нефиг делать.

Как только я, заведясь, хотел выехать с обочины на дорогу, как услышал сзади спецсигнал и увидел в зеркале моргание проблесковых маячков. Хриплый уставший голос из матюгальника потребовал всем автомобилям прижаться к обочине и освободить дорогу колонне.

Следом за машиной ДПС, ревя моторами, мимо меня пролетели КАМАЗы и древние ГАЗ-66 (эту то рухлядь откуда вытащили?) с характерными крестами на бортах. Внезапно появилось ощущение надвигающейся катастрофы. Нет, я знал об этом, интеллектом знал, но вот внутренне, наверное, не вполне осознавал. А вот теперь вник и вкурил. Я словно был в лифте, и он скрипя и ускоряясь сползал вниз. Ещё немного, и начнет падать, и мне точно хана.

Надо ускоряться. Хватать семейство под мышки и рвать когти. Время, мать его, время!

УАЗ рявкнул мотором и со второй передачи бодро покатил за колонной.

***

— Алле? — хриплый голос Боба Миркина заставил меня поморщиться.

— Ты чё там, сука, бухаешь что ли?

— Ну, во-первых, здравствуй, эт самое. Здороваться учили?

— Так что, бухаешь?

— Здоровца учили, э?!

— Ну здравствуйте, здравствуйте. Бухаешь, собака?

— Да. И чё? Сам, самое… собака.

— Через плечо. Один что ли? Почему без меня?

— Прыжжай — язык Боба явно заплетался.

— Я к тебе сегодня вечером приеду. Трезвей давай, ты мне дееспособный нужен.

— А ты чё, эт самое, со мной не выпьешь? — пьяно возмутился Боб.

— Конечно выпью, братан, — сменил я тон. — Ты спать пока ложись, я вечером приеду, бухнём. А то мне тебя не догнать будет. Выйдет, как в прошлый раз.

— Ой-ой-ой, нормально всё было… ик… и будет… ты ж меня знаешь, эт самое!

— Ага. Знаю. Ладно, братан, я за рулём, неудобно говорить, давай, до вечера.

— Водки батькиной возьми, — услышал я в трубке, прежде чем отключился. Захотелось долго и матерно выражаться. Ну блин вовремя! Кабан хренов, вот ни раньше ни позже. Интересно давно бухает? Надо Людмиле звякнуть. Прояснить, с чего вдруг такие дела.

— Привет, Люда.

— О, Максим, здравствуй. Давно не звонил.