Славянский викинг Рюрик. Кровь героев - Василий Седугин

Проснулись с восходом солнца. Полусонные, вялые, медленно стали ухаживать за конями, собрали хворост и разожгли костер, поставили котел с мясом. Рерик повел поить коня. Наблюдал, как конь брезгливо нюхал воду, широко раздувая ноздри и шумно дыша, отчего по гладкой поверхности воды пошла матовая рябь; потом стал неторопливо пить. Конь у него был отменный: высокий, с сильной грудью жеребец, послушный узде и свирепый в бою. Рерик погладил его по боку, потрепал холку и тронул с места, они стали подниматься по круче берега. Почти у самого верха вдруг услышал истошный крик.

– На помощь! Викинги-и-и!

Рерик рванулся вперед и взбежал на ровное место. Увидел: из-за перелеска мчалась на них группа всадников численностью до четырех десятков человек, видны были конические норманнские шлемы (саксы и бодричи носили плоские шлемы), на солнце поблескивали мечи. Оглянулся: коляска герцогини стояла незапряженной, рядом паслись две лошади. Недалеко занималась своими конями примерно половина отряда, остальные были под берегом, поили животных.

Рерик мигом подтянул подпругу и вскочил в седло, кинул взгляд вокруг: воины торопливо прыгали на коней, некоторые охлюпкой, устремлялись навстречу врагам; из-под берега показалась голова Уто, расширенными глазами он зыркнул перед собой, крикнул:

– Рерик, спасай герцогиню! – и сам рванулся за воинами.

На Рерика мчались пятеро викингов, отделившихся от основной группы. Рядом с ним оказалось только двое всадников. Лица их были бледными, они молча наблюдали за приближавшимися норманнами.

– За мной! – выкрикнул Рерик, увлекая за собой растерявшихся воинов.

Он уже заметил, что седла викингов были без стремян. Видно, захватили коней у крестьян, бросили на них первые попавшие седла и выехали в глубь страны на поиски добычи. Между тем с IХ века все европейские войска уже применяли стремена. Они давали очень большие преимущества воину: можно было вернее сразить противника копьем наперевес, позволяли нанести более мощный удар мечом и саблей, точнее прицелиться из лука.

Рерик наметил себе крайнего викинга, самого сильного и, судя по всему, самого отчаянного; с остальными должны были справиться его товарищи.

Схватка была короткой и яростной. Привстав на стременах, Рерик, пользуясь более легкой, послушной саблей, чуть-чуть опередил противника, рубанув его с «оттяжкой на себя». Этим страшным и безотказным приемом он овладел в совершенстве и пользовался в каждом бою.

Проскакав несколько шагов, он придержал коня и оглянулся. Увидел, что «его» викинг падал с раскроенным плечом. Рядом рубился с противником сакс. Наддав коленями коня, Рерик подскочил сбоку и полоснул по открывшейся шее врага. Тот покачнулся и стал заваливаться назад, нелепо размахивая руками.

В схватке был убит еще один викинг, но двоим удалось прорваться к крытой тележке. Рерик увидел, как усатый с расплющенным носом норманн нырнул под полог, ловко вытащил наружу Ильву и воскликнул восторженно:

– Ах, какая красивая девушка!

– Быстрей! Быстрей! – стал сам себя подгонять Рерик, настегивая плеткой коня. Он видел только этих двоих: викинга с расплющенным носом и герцогиню, изо все сил сопротивляющуюся наглому и сильному мужчине. По топоту копыт определил, что следом скачут его товарищи.

Противник, увидев несущихся на них всадников, бросил Ильву и изготовился к бою, но что-то у него не ладилось: то ли был ранен, то ли конь чем-то был напуган и отказывался слушаться хозяина. На сей раз было равенство, трое против троих, но кони Рерика и его товарищей набрали скорость, они были умелыми наездниками, а норманны всегда сражались только в пешем строю и на коней сели случайно, в поисках добычи.

И тут случилось неожиданное: викинг с расплющенным носом вдруг дал плетей своему коню и помчался к месту, где сражалась основная группа' воинов. Оставшиеся даже не успели оказать серьезного сопротивления, как были изрублены на месте.

Рерик остановил коня и взглянул туда, где недавно кипел бой. Там все было кончено. Норманны загнали саксов под берег и, судя по всему, готовились торжествовать победу. Помочь своим спутникам он ничем не мог, надо было спасать герцогиню.

Он подскочил к коляске, откинул полог. Ильва сидела в углу, прижав к губам край одеяла, и с ужасом смотрела на него.

– Скорее! Ко мне! – крикнул он.

Ильва не двигалась, парализованная страхом.

– Быстрее! Надо бежать! Иначе мы погибнем!

Но она замерла, видно, не понимая его слов.

Тогда он соскочил с коня, взобрался в коляску, вскинул ее на руки. Помнил, что показалась она ему на удивление легкой, почти невесомой. Спрыгнул на землю, схватил за уздцы лошадь, которая оказалась ближе всех, кинул на нее герцогиню, сам вскочил на своего скакуна, и они помчались по берегу реки, подальше от страшного места.

Проскакав некоторое расстояние, оглянулся. Ильва сидела в седле, держась руками за гриву коня. Он несколько сбавил бег, поравнялся с ней и передал повод.

Их никто не преследовал. Наконец, крутой берег сменился пологим. Рерик взял влево, и кони вынесли их к воде. Они с Ильвой направились вниз по течению. Речка была неглубокой, только в некоторых местах вода доходила до колен лошадей. Рерик решил уйти по воде как можно дальше, хотя и знал, что все больше и больше удаляется от Аахена и приближается к морю. Но только так можно было скрыть свои следы и оторваться от викингов, если они вздумают преследовать. Уже солнце поднялось над деревьями и стало сильно припекать, когда он выбрал просторную лужайку и они выехали на нее.

Рерик помог Ильве слезть с седла, коней пустил покормиться и отдохнуть. Они сели на траву.

Ильва была в походной одежде – домотканой рубахе и широких штанах. Волосы ее была растрепаны, она машинально приглаживала их ладонями. Упорно глядела в землю. Наконец подняла на Рерика большие страдальческие глаза, разлепила спекшиеся губы:

– Что с нашими стало?

Он пожал плечами, не зная что ответить.

– Уто погиб?

Рерик ничего не ответил.

Тогда она закрыла лицо ладонями, сквозь пальцы потекли слезы, тело ее стали сотрясать рыдания.

Рерик постепенно остывал от азарта боя и бешеной скачки, на смену им приходило чувство вины, нараставшее где-то в глубине души. Напрасно убеждал он себя, что был не в состоянии помочь Уто и своим спутникам, что не повинен в их гибели. Но тяжелое, мучительное состояние подавленности все властнее овладевало им.

Он встал, медленно прошелся по лужайке. С той стороны стелилось просторное поле, с этой надвигался дубовый лес с высвеченными солнцем полянами. «Вот по нему мы и поедем в обратную сторону, – решил он. – Норманны не любят лесов, мы минуем опасное место, ну а там выедем на дорогу и доберемся до ближайшего города».

Он вернулся к лошадям, подтянул подпругу на своем коне, проверил содержание сумки. Там лежал трехдневный запас еды, которым снабдили его в Альдинбурге. Конь Ильвы оказался норманнским, к седлу тоже была приторочена кожаная сумка. Что находилось в ней, Рерик решил посмотреть позднее. Сейчас надо было спешить скрыться в лесных дебрях.

На молчаливый вопрос Ильвы ответил:

– Едем в этом направлении, – и махнул рукой в сторону леса.

Он посадил ее на коня, сам легко вскочил в седло, и они тронулись в путь. Лес встретил их прохладой и тишиной, только птички порой щебетали где-то среди листвы да в кустах мелькали тени каких-то животных. Кони шли легко по мягкой, устланной сгнившими листьями почве. Солнечные лучи освещали ярко-зеленую траву, цветы, мох и пестрые лишайники.

Но вот пошла низменная местность, дубовый лес сменился на смешанный. Сплошными зарослями стали попадаться молодые липы, осины и березки, сквозь которые невозможно было не только проехать на лошадях, но и пройти пешком человеку, их приходилось объезжать. Местами лес был завален буреломом, вывороченными корнями деревьев, в нем царил полумрак, он казался угрюмым. Воздух был сырой, настоянный на гнили и грибах.

Рерик часто поглядывал на солнце и старался ехать так, чтобы оно всегда было слева, а потом, после обеда, чуть спереди от него. Он долгое время жил в родовом имении, расположенном в лесных массивах, часто с ребятишками ходил в лес по грибы и ягоды, отец брал его с собой на охоту, и поэтому сейчас чувствовал он себя уверенно.

Наконец местность стала посуше, пошли строевые сосны. Ярко блестела хвоя на фоне серых и красноватых стволов деревьев. Лес стал редеть, впереди проглядывалось степное пространство. Рерик решил остановиться и осмотреться, а потом уже выезжать из леса.

Он оставил лошадей под присмотром Ильвы, а сам, взяв на изготовку лук со стрелой, неслышно двинулся сквозь кустарник. И тут заметил оленя. Олень шел недалеко от него, в полутора десятках шагов. Призывно заиграл охотничий азарт. Можно было легко подстрелить животное. Но у него был запас еды, и он удержал себя от соблазна. Замерев, любовался изящными движениями стройного животного. Олень двигался медленно, ровным и спокойным шагом. Но вдруг остановился, запрядал ушами и пошел осторожней, а потом шарахнулся в сторону и исчез в кустах. В чем дело? Его он не заметил. Значит, испугало что-то другое. Какое-то хищное животное? Может, медведь или волк?