Дюна - Фрэнк Герберт

Леди Джессику со всех сторон окружали коробки, контейнеры, пакеты, ящики, некоторые из них частично распакованные. Они громоздились по углам, у дверей, между колонн — где только находилось свободное место в огромном вестибюле замка Аракин. Она слышала, как носильщики с транспорта Гильдии сгружают остальной багаж у входных дверей замка.

Джессика стояла посередине вестибюля. Медленно поворачиваясь, она осматривала резные деревянные балки, узкие бойницы, окна, спрятанные в глубоких нишах. Высокое старомодное помещение напоминало Зал Сестер в Бен-Джессерите. Но в школе от стен исходило ощущение тепла. А здесь — голый, холодный камень.

Колонны, пилястры, тяжелые гардины — неведомый архитектор явно переусердствовал, подражая древнейшей истории. Сводчатый потолок, высотой не меньше чем в два этажа, подпирали чудовищной толщины балки. Доставить их через космос на Аракис наверняка стоило немыслимых денег. Ни на одной планете их системы не росли деревья, из которых можно сделать такие балки, если, конечно, это не подделка.

Ей казалось, что нет.

Когда-то, в дни Старой Империи, здесь размещалось правительство. В то время деньги не имели такого значения. Это было еще до Харконненов. Уже потом они построили свою новую столицу — Картаг. Шумный и грязный город, полный жуликов и всякого сброда, километрах в двухстах к северу отсюда. Герцог Лето поступил правильно, решив обосноваться в Аракине. Уже само название города звучит благородно, в духе старых традиций. К тому же он не такой большой, значит, его легко защищать.

Снова у входа загрохотали разгружаемые коробки. Джессика вдохнула.

Рядом с ящиком, справа от нее, стоял портрет отца Лето. Растрепанные упаковочные веревки свисали с него, как кисти хоругви. Обрывок такой же веревки Джессика сжимала в левой руке. Рядом с картиной лежала черная бычья голова, прибитая к полированной доске. Она, как темный остров, возвышалась в море застилавшей пол бумаги. Блестящая бычья морда была задрана к потолку. Казалось, гулкое помещение вот-вот заполнится звериным ревом.

Джессика удивилась: что побудило ее распаковать первыми именно эти две вещи — голову и портрет? Она знала — в этом есть нечто символическое. Впервые с того дня, как люди герцога приехали в Бен-Джессерит, чтобы купить ее, Джессика чувствовала себя испуганной и неуверенной.

Голова и картина.

Это они вызвали в ней смятение. Она поежилась и посмотрела на узкие щели бойниц высоко наверху. Было около полудня, но небо казалось холодным и темным. Как непохоже на теплую голубизну Каладана! Ее пронзила тоска по дому.

Прощай, Каладан. Навсегда.

— А, вот мы где!

Голос герцога Лето.

Она резко обернулась и увидела, что он шагает по коридору, ведущему в столовую. Черная рабочая куртка с красным ястребиным хохолком на груди выглядела помятой и пыльной.

— Я думал, уж не заблудилась ли ты здесь?

— Какой холодный дом, — поглядев на его смуглую кожу, она снова подумала об оливковых рощах и золотистых солнечных бликах на голубой воде. Мягкие серые глаза напоминали о дымке над костром, зато лицо казалось лицом хищника — всюду острые углы, ломаные линии.

Страх перед ним внезапно стеснил ее грудь. Он стал таким диким и непредсказуемым после того, как решил подчиниться императорскому приказу.

— И весь город кажется очень холодным.

— Грязный, дрянной гарнизонный городишко, — согласился герцог. — Но он у нас изменится, — Лето оглядел вестибюль. — Это все помещения для официальных церемоний. Я только что осмотрел жилые комнаты в южном крыле. Они гораздо привлекательнее.

Он подошел ближе, взял Джессику за руку и залюбовался ее статной фигурой.

Сколько раз он ломал себе голову над тем, кто были ее предки? Из каких-то опальных Домов? Побочная императорская ветвь? Она выглядела величественнее даже особ императорской крови.

Под его взглядом Джессика повернулась к нему в профиль. Нет, пожалуй, в ее лице не было особенно уж красивых черт. Строгий овал под шапкой волос цвета полированной бронзы. Широко посаженные глаза, зеленые, как утреннее небо на Каладане. Маленький нос, полные губы. Фигура хороша, но высоковата, хотя, впрочем, безупречно стройна.

Он вспомнил, как сестры из ее выпуска дразнили ее долговязой: об этом доложили ему посланные. Но это явно упрощенное определение. Она добавила в кровь Атрейдсов царственную красоту. Он был рад, что Поль похож на мать.

— Где Поль? — спросил он.

— Где-то в доме, занимается с Юхом.

— Наверное, в южном крыле. Мне показалось, что я слышал голос Юха, но не было времени зайти посмотреть, — он запнулся и взглянул на нее. — Я забежал сюда, собственно, только повесить в столовой ключ от замка Каладан.

Она задержала дыхание, подавляя желание броситься ему на шею. Нечто окончательное, неотвратимое увидела она в этом простом решении — повесить на стену ключ от их старого замка. Но сейчас не место и не время для утешений и слез.

— Когда мы входили, я видела на башне наше знамя.

Он посмотрел на портрет своего отца:

— Где ты собираешься его повесить?

— Где-нибудь здесь.

— Нет, — ответ прозвучал столь категорично и резко, что она поняла: своими приемами она, может, чего-нибудь и добьется, но спорить бесполезно. Тем не менее она попробовала, зная, что все равно не станет пользоваться никакими приемами.

— Милорд, если бы вы только…

— Я сказал нет, значит — нет. Я и так совершенно постыдно уступаю тебе во многом, но в этом — никогда. Я сейчас как раз из столовой…

— Милорд! Пожалуйста…

— Ты предлагаешь мне выбор между твоим пищеварением и фамильной честью, дорогая. Эти вещи будут висеть там.

Она вздохнула.

— Да, милорд.

— Ты сможешь снова обедать в своих комнатах, если тебе так удобнее. Я буду приглашать тебя только на официальные обеды.

— Спасибо, милорд.

— И брось, пожалуйста, эти дурацкие церемонии! Скажи спасибо, что я на тебе не женился, а то тебе пришлось бы всегда сидеть за столом рядом со мной.

Ничто не отразилось на ее лице.

— Хайват уже установил над обеденным столом наш ядолов. Второй, портативный, стоит в твоей комнате.

— Так вы знали, что… я буду против?

— Дорогая, просто я думаю о твоем удобстве. Слуг я уже нанял. Они из местных, но Хайват проверил, что все они вольнаибы. Они будут здесь, пока наши люди заняты переездом.

— Разве можно доверять кому-либо на Аракисе?

— Тому, кто ненавидит Харконненов, можно. Если тебе интересно, могу сказать, кто будет у нас старшей экономкой — некая Мейпс Шадут.

— Шадут… Это вольнаибский титул?

— В переводе с их языка — «копатель колодцев», как мне объясняли. Представляешь, какое значение вкладывают в это понятие здесь, на Аракисе. Может, она тебе не слишком понравится как служанка, но Хайват очень хорошо о ней отзывался. Они с Дунканом убеждены, что она сама хочет служить, причем именно тебе.

— Мне?

— Вольнаибы узнали, что ты бен-джессернтка. А местные легенды как-то связаны с Бен-Джессеритом.

Миссия Безопасности, подумала Джессика. Нет такой дыры, где они не побывали.

— Похоже, наш Дункан добился успеха? Значит, вольнаибы — наши союзники?

— Еще ничего не ясно. Дункан считает, что они хотят некоторое время за нами понаблюдать. Но тем не менее они дали слово пока не трогать наши пограничные города. Это большое достижение, гораздо большее, чем кажется на первый взгляд. Хайват говорит, что они здорово донимали Харконненов. До сих пор загадка, как им удавалось совершать такие удачные набеги. Императору не мешало бы знать, что солдаты барона отнюдь не всегда побеждают.

— Экономка из вольнаибов, — задумчиво повторила Джессика, возвращаясь к теме слуг. — У нее будут синие глаза без белков.

— Пусть внешность тебя не смущает. Она часто обманчива. В этих людях таится огромная жизненная сила. Я думаю, в них есть все, что нам нужно.

— Не слишком ли многое мы ставим на эту карту? Если мы проиграем…

— Давай не будем без конца об одном и том же.

Она через силу улыбнулась.

— Как скажешь, — она быстро взяла себя в руки: два глубоких вдоха, ритуальное заклинание, мгновенная концентрация. — Я займусь распределением комнат. Тебе отвести какие-нибудь специальные помещения?

— Когда-нибудь ты меня обязательно научишь таким штукам, — искренне восхитился герцог. — Ты так ловко умеешь обуздывать свои эмоции и переходить к делу! Наверняка что-то чисто бен-джессеритское.

— Всего лишь женское.

Он улыбнулся.

— Прекрасно. Итак, комнаты: мне нужно одно просторное помещение рядом со спальней. Здесь будет гораздо больше бумажной волокиты, чем на Каладане. И, разумеется, комната для охраны. Пожалуй, все. О безопасности дома можешь не беспокоиться — люди Хайвата прочесали его вдоль и поперек.