Перепуганная компания - Энтони Беркли

— Ну, вы и прощелыги!

— Честное слово. Спроси у Кристл.

— Но для чего?

— А тебе не приходит в голову, что это забавно — забросить всю компанию на две недели на остров в полмили шириной, где негде спрятаться друг от друга и приходится заниматься работой, которая настолько хороша для них, что вызывает отвращение? Разве это не интересно?

— Да ты, я вижу, не любишь людей, — проворчал Роджер. — Просто какой-то человеконенавистник.

— Вовсе нет, — возразил мистер Пиджин, обидевшись. — Может, я и провожу рискованные эксперименты, но я человек, и я люблю людей. Подумай о толстом, никому не нужном сэре Джоне Бирче. Подумай о бесполезной леди Дарракот. Подумай обо всех остальных. Эти две недели позволят им вновь обрести форму.

— Если ты и дальше будешь везде водить леди Дарракот под ручку, твой эксперимент может быть успешным. Но ты ведь не будешь этого делать.

— Существуют разные пути, — сдержанно ответил мистер Пиджин. — Да, думаю, каждый случай требует конкретного подхода.

— И наконец, — продолжал Роджер, взяв другую картофелину, — очень трогательно, что этот тщательно продуманный розыгрыш устроен для моей же пользы, но боюсь, за две недели нам всем это смертельно надоест. В любом случае не думаю, что компания, которую ты собрал, так уж интересна, и две недели монотонного лагерного распорядка обернутся чистой скукой.

— Скуку можно разогнать, — и плечи мистера Пиджина вновь начали трястись. — Дорогой мой, об этом я тоже подумал. Не стоит забегать вперед. Ты ведь не представляешь себе всего замысла в целом.

— Еще запланировано нападение пиратов с пулеметами на бронированном крейсере? — спросил Роджер с явной иронией.

— Хорошая идея, — сказал мистер Пиджин, явно заинтересовавшись. — Очень хорошая. Представь себе мистера Брэя в окружении пиратов! Жаль, что я не придумал чего-нибудь в этом духе. Наши заготовки гораздо менее масштабны.

— И что же это?

— Сам увидишь, — пообещал мистер Пиджин.

Роджер бросил очищенную картофелину в кастрюлю и с хмурым видом взял следующую.

Первый обед грозил получиться более чем скромным. Он состоял только из картошки Роджера, которую поставили вариться. Тем временем все собрались в первом шатре, и были поданы коктейли.

Если мистер Пиджин рассчитывал, что его низкие интриги тотчас принесут плоды, то его ждало разочарование. К удивлению Роджера, их небольшая компания стала даже более дружелюбной. Общее несчастье сделало людей более терпимыми друг к другу. Настрой, первоначально исходящий от самых юных членов их компании, — воспринимать происходящее как забавное приключение, постепенно захватил и всех остальных, за исключением наиболее почтенных членов. Даже сэр Джон Бирч теперь сипел с некоторым намеком на игривость. Все прочие относились друг к другу как добрые друзья.

В этой атмосфере доброго согласия, уже в сумерках, при зажженных лампах, миссис Фэйри вспомнила о тайне разрушенной каменной хижины и попросила своего кузена рассказать о ней. Все остальные поддержали ее, и мистер Пиджин под всеобщим нажимом, с видимой неохотой, но все же согласился поведать им об этом.

— Не думаю, что стоит рассказывать об этом при нынешних наших обстоятельствах, — сразу предупредил он, — по крайней мере, мне эта затея представляется сомнительной. Но раз уж вы настаиваете, то вся ответственность за это ложится на вас. Как мне удалось выяснить путем расспросов в Лиссабоне и других местах, история этой хижины примерно такова.

На португальском побережье много лет назад жил юноша-рыбак по имени Педро Лопес, человек достойный, но бедный. Юноша собирался жениться на чудесной девушке, скромной и достойной, но, увы, — такой же бедной, как он сам. Удача отвернулась от юноши, и женитьбу пришлось отложить. Но он с надеждой смотрел в будущее и никогда не терял присутствия духа, поэтому в поисках выхода он вспомнил о своем двоюродном дедушке, наследником которого он себя считал.

Его дед был стар и считался очень богатым человеком, но имел скверную репутацию в тех краях, где жил Педро. Не в последнюю очередь дурные слухи о нем были вызваны тем, что по крайней мере в течение двадцати последних лет никто не видел его, поскольку он жил один на островке в открытом море, вдали от берегов. Даже самые отважные рыбаки толком не знали, где же находится этот островок, и произносили его имя, понизив голос. Эта отдаленность острова и неопределенность его местоположения защищали его хозяина от смерти, ведь если бы его отыскали, то предали бы смерти. Дело в том, что его преступления являлись святотатственными, по сравнению с ними меркли грехи порочной жизни, множество краж и даже два убийства, которые числили за ним. Из близлежащей церкви, посвященной Святому Анастасию, он похитил священные сосуды, украшенный драгоценными камнями крест и священную реликвию: чудесным образом сохранившуюся подлинную правую руку Святого Анастасия, которой тот начертал свое известное послание.

Время от времени до материка доходили смутные слухи о том, что нечестивец все еще жив на своем островке, но их невозможно было проверить. Считалось, что старик очень богат. Он увез с собой на остров саженцы плодовых деревьев и кустов, и говорили, что его плантация апельсинов и бананов теперь так разрослась, что и представить невозможно. Как достоверный факт, передавали, что каждый год с Мадейры приходит судно для скупки и транспортировки урожая, за это старик получал якобы баснословные суммы. И наконец, прошел слух, что старый негодяй почувствовал приближение смерти и не проходит дня без того, чтобы он не беседовал дерзко громким голосом со святыми, а по праздникам и воскресным дням — с самим Господом Богом. Простые рыбаки единодушно решили, что старый нечестивец не просто воплощение всех пороков, но посланник Сатаны.

Но все эти ужасающие слухи не испугали отважного юного Педро Лопеса. Его ближайший друг, юноша, столь же твердый духом, как и он сам, — Колорадо Кларо — хотел жениться на сестре Педро. Педро пообещал ему половину того, что им достанется. Нежно попрощавшись со своими сужеными, отважные юноши наняли фелуку, на что им пришлось потратить последние песо, и пустились в плавание.

Они поплыли наобум, в том направлении, где, по слухам, находится остров.

Миновала неделя с тех пор, как они покинули свое селение. И вот прямо перед ними на горизонте показался небольшой островок. Затем небо затянулось облаками, ласковые волны грозно запенились, и безотчетный страх сжал сердца обоих искателей приключений. Они испытующе взглянули друг на друга, но справились со своим страхом, и вместо того чтобы повернуть обратно, устремились вперед и причалили свое суденышко в небольшой песчаной бухточке, удобной для этой цели.

Почти стемнело. Небо насупилось, и все же приятели нашли путь наверх и по петляющей тропинке поднялись от воды на гребень утесов. Там они приостановились, но некое безотчетное чувство говорило им, что они достигли своей цели. На отдалении виднелись приметы жилья: посадки апельсиновых деревьев и банановых пальм, среди которых они сумели разглядеть крошечную каменную лачугу, которую лишь с большой натяжкой можно было назвать домом. Сюда они и направились. Было душно, воздух дышал зноем. Далекие громовые раскаты говорили о том, что приближается шторм. Они подошли к хижине, и Педро постучал в дверь. Никто не ответил. Он постучал снова — и вновь ничего. Тогда, решив укрыться, поскольку пошел сильный дождь, а вспышки молний начали полосовать небо над их головами, Педро собрался с духом и поднял запор. Дверь не открывалась. Педро налег на нее, сперва слегка, а потом что было силы, но дверь не поддавалась. Его друг пришел к нему на подмогу, и они налегли на дверь вместе. Тут она внезапно подалась, и они ввалились внутрь.

Сначала им показалось, что внутри никого нет. Из чернильной тьмы, окружавшей их, не доносилось ни звука. В следующее мгновение вспышка молнии высветила леденящую душу сцену, а от раската грома хижина содрогнулась от пола до крыши. То, что они увидели в свете молнии, заставило их выскочить наружу, невзирая на грозу и ливень, и визжа, спотыкаясь и падая, они что было сил бросились прочь от этого проклятого места. Им хватило и одного взгляда на это почерневшее лицо, которое, как казалось, ухмылялось им перекошенными челюстями, глядя на них невидящими глазами, обрамленными ореолом седых волос. Перед ним на столе лежали костлявые руки.

Педро, поддавшись страху, сбился с дороги и с душераздирающим криком сорвался с края скалы. Это случилось примерно в десяти ярдах от того места, где мы с вами сидим сейчас. Колорадо повезло больше. Спустившись на берег, он с огромным трудом сумел спустить на воду фелуку. Он забрался на борт, и ветер с неимоверной силой понес его прочь от острова, словно все вокруг знало, что это остров Сатаны и Смерти и что живым на нем нет места. Он вернулся домой конченым человеком, его волосы были такими же, как у мертвеца в лачуге. На всем португальском побережье нет человека более несчастного, чем он.