«Яки» против «мессеров» Кто кого? - Андрей Харук

Битва под Москвой стала первой операцией, в которой достаточно широко применялись истребители Яковлева. В частности, в составе ВВС Калининского фронта на них воевали 163, 237, 518 и 521-й ИАП, Западного фронта – 20, 66, 188 и 236-й ИАП; также здесь действовали 211-й и 484-й ИАП из состава резерва Верховного Главнокомандования. Однако следует учитывать, что реальная численность этих частей была далека от довоенных штатов. Уже с августа 1941 г. истребительные авиаполки – как вновь формируемые, так и переформируемые – комплектовались по 20-самолетным штатам, т.е. были втрое меньше довоенных. На фронте же такой полк очень быстро «таял». В итоге к исходу советского контрнаступления под Москвой в четырех упомянутых полках Калининского фронта имелось лишь 14 исправных Як-1.

Як-1 на лыжном шасси

Опыт первых месяцев войны на советско-германском фронте показал, что воздушные бои проходили в основном на высотах 1500-4000 м – гораздо ниже, чем предполагалось перед войной. Оказалось, что главными объектами ударов для бомбардировщиков обеих сторон являются не площадные цели типа городов или промышленных предприятий, а колонны войск противника, мосты и прочие относительно малоразмерные объекты. Для повышения точности ударов по таким целям бомбардировщикам приходилось снижаться – а за ними тянулись как истребители прикрытия, так и перехватчики. Естественно, что летные характеристики МиГ-3, ЛаГГ-3, Як-1 в этом диапазоне высот ухудшались (напомним, что создавались они, согласно заданию, как высотные истребители). Более всего страдал от этого МиГ-3 – на малых высотах он был тяжел и инертен, существенно уступая Bf 109Е, не говоря уж о «Фридрихе», в маневре. Не обладая к тому же пушечным вооружением, он явно не соответствовал роли фронтового истребителя, и уцелевшие машины этого типа были быстро переданы в систему ПВО. ЛаГГ-3 по ряду причин, как объективных, так и субъективных, внедрялся в серию очень медленно и к моменту нападения Германии в строевые части попасть не успел. Несмотря на то что опытный И-301 превосходил полетным данным И-26, серийные ЛаГГ-3 оказались хуже Як-1 из-за худшего качества отделки. К тому же его цельнодеревянная конструкция оказалась хуже приспособленной к хранению в полевых условиях. Як-1 проверку боем прошел лучше других советских истребителей. По мнению летчиков, он мог на равных вести бой с «мессершмиттами», хотя и уступал «сто девятому» в скороподъемности, а модификации Bf 109F – и в скорости. Бой с «мессером» в вертикальной плоскости был тяжел для Як-1, требовал хорошей пилотажной и стрелковой подготовки, а также избытка скорости перед маневром. Преимущества Bf 109 обуславливались, в частности, более передовой механизацией крыла. Имея предкрылки, он легко гасил скорость на вертикалях до величины, меньшей, чем скорость сваливания Як-1. К тому же снабженный системой непосредственного впрыска мотор «мессершмитта» надежно работал в условиях околонулевых и отрицательных перегрузок. Это его качество нередко использовали немецкие пилоты, загоняя «яки» на такие режимы, на которых их двигатели глохли. В лобовой атаке Як-1 мог использовать свое преимущество в огне: вес его секундного залпа составлял 1,9 кг против 1,56 кг у Bf 109F-4. Но от таких атак немцы, как правило, уклонялись, пытаясь всячески избегать входа в бой на равных условиях. Поэтому летчики «яков» стремились вести бой на виражах, где их самолеты имели небольшое преимущество. Для того чтобы затруднить пилотам Bf 109 вертикальный маневр, их пытались затянуть под облака, а при наличии достаточных сил – эшелонировать боевой порядок по высоте. В общем же применение горизонтального маневра в начальный период войны носило преимущественный характер еще и потому, что летчики советской истребительной авиации имели незначительный опыт эксплуатации скоростных самолетов. Лишь с повышением мастерства пилотов Як-1 они начали с успехом применять и вертикальный маневр. Тем не менее Як-1 оказался едва ли не единственным советским истребителем, способным в определенных обстоятельствах на равных сражаться с грозным «мессером». Да простят нас читатели за обширную цитату, но лучше непосредственного участника боев наверняка никто не сможет объективно оценить достоинства и недостатки обеих машин. Итак – слово И.И. Кожемяко, летчику 867-го ИАП (впоследствии 107-й гвардейский ИАП):

«Максимальная скорость у Як-1 была поменьше, чем у «мессера», километров на 10-15. «По прямой», на одной высоте, мы «мессершмитт» догнать не могли. Динамика разгона – вровень с «мессером», Як-1 не отставал, «за газом ходил».

Насчет «вертикали» скажем так – если «вертикаль» у «сто девятого» принять за «пять», то у Як-1 вертикальный маневр был на «четыре с плюсом». Я считаю, что даже этот тип «яка» был тяжеловат, поэтому на «вертикали» и уступал.

Но тут было так: «горка», да и другие вертикальные фигуры, у «мессера» были получше. В основном за счет того, что на «вертикали» «мессер» был быстрее, отрывался он от «яка» на вертикальных фигурах (например, на «горке» «сто девятый» был быстрее «яка» километров на сорок). Величина же фигур была практически одинаковой.

В общем, все зависело от боевой обстановки. Если у нас было преимущество по высоте (хоть метров двести), а значит, и запас скорости, то мы уверенно дрались со «сто девятыми» и на «вертикали», тем более что по «боевому развороту» посильнее был уже Як-1. Почему-то, уступая практически на всех вертикальных фигурах, по «боевому развороту» Як-1 был сильнее. На «боевом развороте» Як-1 и большую высоту набирал, и разворачивался с меньшим радиусом (в бою часто бывало, что в одинаковой ситуации «мессера» уходили на «горку», а «яки» – на «боевой разворот»).

Если же встреча с «мессерами» происходила на одной высоте, то боев на «вертикали» мы старались избегать.

По горизонтальному маневру все было наоборот: если «горизонталь» Як-1 принять за «пятерку», то у «мессера» твердое «четыре»…

Что касается боевых скоростей в маневренном бою, то тут скорости «яка» и «мессера» выравнивались – диапазон от 200 до 550 км/ч, эти скорости считались боевыми».

Таким образом, преимущество «мессершмитта» в скорости создавало некоторый перевес при вступлении в бой, но в маневренной схватке все определялось уровнем подготовки пилотов, знанием сильных и слабых сторон как своей машины, так и самолетов противника.

Реактивные снаряды РС-82 на Як-1 встречались редко

Однако это утверждение верно в том случае, когда самолеты противников встретились в воздухе, иными словами, начался воздушный бой. До того момента определяющим фактором является эффективность системы управления и оповещения, позволяющей командиру направить свои истребители именно в тот район, где находятся (или ожидаются) вражеские самолеты. А вот в этом отношении советские ВВС в 1941 г. проигрывали Люфтваффе, что называется, вчистую. Достаточно сказать, что на Як-1 радио появилось лишь в ноябре 1941 г.! Не намного лучше обстояло дело с радиооборудованием других советских истребителей – на МиГ-3 и ЛаГГ-3 радиостанции монтировались с самого начала их выпуска, правда, лишь на каждый 15-й самолет. А с другой стороны фронта – абсолютно все боевые самолеты Люфтваффе комплектовались приемопередатчиками. Это ставило советские истребители в совершенно неравные условия, лишая их надлежащего управления с земли и возможности должным образом координировать свои действия в воздухе. Да и наземная система наблюдения и оповещения находилась еще в зачаточном состоянии. Немецкий ас Гюнтер Ралль (Gunther Rail), в начале войны сражавшийся в составе группы III/JG 52 над Украиной, отмечал: «Действия русских в воздухе превратились в бесконечные и бесполезные вылеты… которые продолжались с раннего рассвета и до поздних сумерек. Не наблюдалось никаких признаков какой-то системы или концентрации усилий. Короче говоря, прослеживалось желание в любое время держать самолеты в воздухе, в постоянных патрульных миссиях над полем боя». Подобная бессистемность не позволяла эффективно использовать лучшие истребители, вынуждая их бесцельно расходовать ценный моторесурс. И если истребительная авиация Люфтваффе привлекалась главным образом для решения наступательных задач (расчистки воздушного пространства перед своими бомбардировщиками на направлении главных ударов или «свободной охоты» на этих направлениях и над советскими аэродромами), то истребители ВВС Красной армии, в силу отсутствия надлежащей системы оповещения и средств связи, вынуждены были прибегать почти исключительно к действиям оборонительного характера (патрулирования воздушного пространства над районами, занимаемыми сухопутными войсками, и непосредственного сопровождения штурмовиков и бомбардировщиков).

Нельзя сказать, что «Барбаросса» стал легкой прогулкой для Люфтваффе. Согласно официальной немецкой статистике, июль 1941 г. стал одним из самых тяжелых месяцев за всю войну! Потери «ягдваффе» составили почти 23% наличных сил и значительно превосходили пополнения. За тот месяц безвозвратная убыль на всех фронтах составила 294 Bf 109, а еще 229 машин пришлось отправить в ремонт. Выпуск же новых «мессершмиттов» составил 250 единиц, еще 115 прибыло из ремонта. Одним из наиболее ярких примеров стала история группы II/JG 27: 29 июня, вследствие налета советских бомбардировщиков на аэродром Вильно, почти все ее самолеты были выведены из строя. Группу пришлось отвести в Германию, и больше на Восточный фронтона не вернулась… И если в воздухе конкуренцию «мессеру» составить было крайне трудно, то на земле «сто девятым» приходилось нелегко. Частые перебазирования, необходимость работы с плохо подготовленных площадок, для чего Bf 109 мало подходил ввиду узкой колеи и слабости стоек шасси, вели к многочисленным поломкам. На советско-германском фронте отмечалось постоянное снижение количества исправных истребителей и числа боеготовых летчиков. Несмотря на подтягивание свежих сил (осенью 1941 г. на Восточный фронт прибыли вооруженные Bf 109 группа I/JG 52 и отряд 15./JG 27, укомплектованный испанскими добровольцами), ситуация продолжала меняться не в пользу Люфтваффе. В конце ноября 1941 г. количество исправных «мессершмиттов» на фронте сократилось примерно втрое по сравнению с концом июня. Поэтому сначала на московском направлении, а затем и на других участках фронта Люфтваффе утратили господство в воздухе. Не имея резервов, потрепанные истребительные части приходилось выводить на отдых и пополнение. Количество действовавших на Востоке групп Bf 109 сократилось по сравнению с началом войны на треть – до 14.