Круг почёта - Олег Дивов

Потом я думал не раз — времени хватило, — а как бы я действовал, окажись там, в прицеле, дорогой мне человек, тот же Боян. Не нашлось у меня ответа. Только ощущение, что выход из ситуации все-таки был. Но такие вычисления задним числом хорошо производить. А вот на сходе с трамплина, когда ты не лыжник, а истребитель на глиссаде… Пусть даже зависший в пространстве и времени — спасибо психической аномалии. Нет в такой ситуации мыслей, есть только перебор доступных вариантов. И феномен темпоральной компрессии позволил мне перебрать их все. И я выбрал оптимальный ход. Очень заманчивый, хотя и рискованный. Но я был железно уверен в своем контроле над полетом. Верил, что справлюсь. И действительно справился. Мне просто не повезло. Счет шел на сантиметры, и уже не важно сейчас — то ли у Дона голова мотнулась, то ли меня боковым ветром снесло. При благоприятном раскладе я красиво пролетал мимо, финишировал и брал свое золото. При самом паршивом — эффектно срубал Дону голову напрочь, так же напрочь калечил себе жизнь, падал и для полного счастья ломал пару-тройку костей.

Я знал, что стоит мне сделать окончательный выбор, придется сразу действовать — растянувшееся время тут же схлопнется обратно. Но если и дальше висеть на месте в раздумьи, пауза может оборваться сама, и я от неожиданности потеряю как минимум сотую, а то и две. Опоздаю с коррекцией траектории, и от Дона останутся рожки да ножки. Поэтому я внутренне перекрестился и шевельнул корпусом в избранном направлении.

Понеслись! Меня с жуткой силой рвануло вперед, только уже не прямо, а со смещением. На грани падения, но все-таки я летел и уходил влево, уклоняясь от своей потенциальной жертвы. Киркпатрика разворачивало и приподнимало, мой виртуальный прицел съехал с его затылка и оказался в опасной близости от шеи. Как нарочно, голова Дона сильно наклонилась вправо, и шея была открыта. Правая моя лыжа проскакивала буквально в двух пальцах над плечом канадца, и на таком же расстоянии от щели между этим плечом и нижним обрезом шлема. Если мне удастся такой ювелирный проход, за видеозапись потом будут драться все информационные службы мира. А почему не удастся? Все рассчитано точно. Проскакиваю. Вот, проскочил. Черт побери, да я ведь уже в доброй полусотне метров впереди! Очень неудобное было приземление, в основном на левую ногу, переборщил я с отклонением и еле вытянул себя на ровный киль, чуть не упал. Но ради чужой жизни и своей репутации стоило, пожалуй, и отклониться чуть больше, чем надо.

В заднем обзоре Киркпатрика не было — наверное, он продолжил кувырки, и его окончательно унесло с трассы. Оно и к лучшему. Я-то мужика перепрыгнул, фактически сквозь него проехал, а вот преследователи вообще не подозревают о том, что Дон упал. И угол обзора у них другой будет. Хорошенькое дельце — прыгаешь, а на горе приземления лыжник разлегся. Я хотя бы видел, с какой неприятностью имею дело. В этом смысле мне повезло. Если, конечно, тот легонький вжик не означал ничего серьезного. Даже не вжик — щелчок. Я почти уже совсем проскочил мимо Дона, когда мне послышался этот странный звук. Или не звук? Ощущение было, словно меня легонько ударило током. Не физически, а так, на уровне эмоций. Странно. Первым делом, когда доеду… Впрочем, я уже почти доехал.

Никогда бы не подумал, что может случиться такое — почти четверть самой ответственной горы в своей жизни я прошел на полном автомате. И отлично прошел. То ли из-за состояния отключки, то ли вопреки ему, но я удержал скорость, невозможную для себя, трусишки, и привез рекорд трассы, который продержался целых пять лет. Четвертое измерение выпустило меня, только когда впереди показался финишный створ. От неожиданности я так обалдел, что едва не оступился — на видео легко можно разглядеть, как лыжник передергивается всем телом и с большим трудом восстанавливает контроль. И все же я устоял на ногах, достойно проскочил финишный участок, пересек линию, раскрылся и затормозил. Чудом в бортик не впечатался. Меня всего трясло, прямо с места в карьер начало трясти, едва только остановился. Лыжи, и те вроде бы дрожали. Кстати, о лыжах. Я уперся наконечником палки в задник правого крепления и всем телом надавил на рукоятку. Поймал глазами взгляд тренера. И обомлел.

В финишные ворота со скрежетом влетали мои соперники — те, кто доехал. Толпа на трибунах орала и колыхалась. Вокруг победителя — меня, — скакали операторы, и кто-то уже лез с микрофоном. А тренер мой стоял за бортиком и таращился мне в забрало, будто силился разглядеть сквозь триплекс черты незнакомого лица.

Я дожал-таки задник, выдернул ногу из крепежа и бросил взгляд на лыжу. И подумал, что ставить ее торчком на всеобщее обозрение сегодня, пожалуй, не стоит. «Покупайте наши горные лыжи, элегантное и практичное оружие самообороны! Их убойная сила даже при неполном замахе достигает полутора тонн!» Это тоже Илюха выдумал. Но он на самом деле однажды дрался в одиночку против троих, не то «Фишерами», не то «Атомиками»… Потом как-нибудь расскажу. Вечно мне всякая ерунда вспоминается, когда нервишки зашкаливает.

На скоростном лыжу обдирает ветром со снежной пылью будто наждаком. Так что на ней не могло остаться никаких следов. Зато в глазах тренера хватало кровищи, чтобы я понял все.

Тренер наконец-то ожил и полез отгонять от меня журналистов. Большое табло переключилось на видео. Естественно, они показывали тот самый момент. Ту долю секунды, что моя лыжа шла мимо шеи канадца. В пошаговом режиме и с огромным увеличением. Вот проехала грузовая площадка, и как раз сейчас должен произойти тот самый чертов вжик. Меня слегка передернуло. Что может быть острее канта боевой горной лыжи? Скальпель хирурга? Бритва? Господи, меня же чуть завалило влево, и лыжа стояла под углом такого эффективного резания… Скальпель хирурга. И им я аккуратно располосовал канадцу сонную артерию.

Стоя посреди толпы, опустив глаза, погрузившись в себя и не отвечая на вопросы, я думал о главном — засчитают ли мне победу. Тогда Данки моментально переведет выигрыш. А вдруг не засчитают? Мало ли что комиссии в голову взбредет. По идее технических препятствий быть не должно. На трассе может произойти что угодно, в «Ди Челлендж» вообще люди гибнут, такая уж это гонка по определению. Тотализатор будет крутиться, даже если на склон летающая тарелка упадет. Я победил, заплатите денежки согласно коэффициенту. Но ведь и таких случаев, как сегодня, в «Ди Челлендж» еще не было…

Я бросил взгляд на табло. Хватит дергаться, Поль! Вот, смотри, твой результат зафиксирован, он давно ушел в Сеть, наверняка уже пошли выплаты… Это какое же счастье, что я не имею дела с легальными букмекерами! У Данки чужие деньги попусту не задерживаются, они ему очень сильно жгут руки. Такие, как он, мгновенно распихивают поступающие суммы по углам-закоулочкам и тщательно затирают следы — профессия требует. И не менее споро переводят выигрыши, пусть и взимая с них грабительский процент. Зато черта с два к Данки явятся дяди в штатском и начнут копаться в отчетности. А если даже и явятся — не найдут они ни малейших следов того, что сегодня неплохо подзаработал один лыжник, который ставить деньги права не имел.