Наши звезды: звезда Полынь (журнальный вариант) - Вячеслав Рыбаков

А я - не отдам. Мое право. У нас демократия.

Значит, на продажу у него был только он сам - и эта маленькая квартира. Простор для маневра оказался, что греха таить, невелик.

Говорят, сейчас модно и выгодно торговать органами для трансплантации, по зрелом размышлении вспомнил Журанков. Здоровьем Бог его не обидел, так что…

Он присел к компьютеру. Благословенное время, когда можно узнать все обо всем, не выходя из дома! Можно экономить на хлебе, но нельзя - на скорости подключения… Уже через какие-то десять минут, пробежавшись по поисковым программам, Журанков потрясенно читал:

“Почки. В нашей стране торговать человеческими органами - тяжкое преступление, но за рубежом почка стоит от 10 до 50 тысяч долларов. Потенциальные покупатели имеются в Японии, Индии, Ливии, Гонконге, Англии и Германии.

Печень. Этот внутренний орган восстанавливается, поэтому может идти речь о нескольких порциях на продажу. Один срез печени за пределами США стоит около 150 тыс. долларов…”

Самое странное - у Журанкова даже сомнений не возникало в том, что он должен сделать это.

Она же попросила. Он же обещал. И какая разница, что, если вдуматься, ее - той, тогдашней, любимой и влюбленной, светящейся в ночи - давно уж на самом-то деле нет. Нет нигде на белом свете, словно она умерла. Даром что незабываемое тело ее по-прежнему живет, охорашивается, надевает колготки. Она действительно умерла и кремирована где-то в самых потайных глубинах себя. Не только воскрешение - эксгумация и та невозможна, ведь в ее теле давно поселился новый человек, производная новой жизни; судя по утреннему разговору, даже не прямой наследник… Но какая разница? Я уношу в свое странствие странствий лучшее из наваждений земли!

Наверное, сходное с этим чувство не очень понятного даже ему самому долга и не позволяло Журанкову торговать тем, что он так заботливо укрыл в земле. Не создан был Журанков для свободы.

Прихлебывая несладкий чай, он несколько раз вдумчиво перечел безучастные, даже слегка игривые по тону прейскуранты. Из документов явствовало, что выгоднее всего, похоже, толкать нарезкой собственную печенку (“Вам кусочком или нарезать?”), но период реабилитации короче после удаления почки. Да и операция проще. Денег, правда, дают меньше…

Прошло еще с полчаса, в сущности, утро только начиналось, а он уже сидел, сняв руки с клавиатуры, успев перелистать несколько досок виртуальных объявлений - совершенно обыденных, будто речь шла о распродажах домашней мелочевки, - и удрученно переваривал обескураживающую информацию: предложение тут, похоже, сильно превышало спрос.

“Дорогие люди Обращаюсь к Вам с предложением Хочу начать новую жизнь исправить свои ошибки прошлых лет вернуть дорогим и самым любимым мне людям всё что отнял и всё чего не дал Воровать грабить обманывать убивать не умею и что более важно не хочу С работой постоянно не клеится Есть хорошее предложение начать свое дело но нужны деньги поэтому предлагаю Вам себя в качестве донора почки О себе: мне 32 года здоровье хорошее группа крови 1 положительная гепатитом не болел алкоголь не употребляю больше 8 лет рост 175 см вес 65 кг анализ на совместимость тканей не делал не за что Цену ломить не хочу 10 000 долларов США Если Вы всё-таки считаете что здоровье стоит дешевле то зря Контактные телефоны ускорят нашу встречу Пожалуйста это для меня очень нужно и очень срочно С уважением Петр”.

“Срочно нужны деньги продам любой орган за кароткий срок АБСОЛЮТНО ЛЮБОЙ + костный мозг кто заинтересован пишыти мне 20 лет 1 + група к. я абсолютно здаров полный мед асмотр”.

А делать было нечего.

В такой толпе надо как-то выделиться, обратить на себя внимание… Яркий фантик зачастую ценнее вкуса конфет.

Непроизвольно стиснув зубы и сам не понимая, почему ноют скулы, с наивностью неудавшегося святого он принялся легко набивать на шелестящей клавиатуре правду: “По семейным обстоятельствам срочно продам почку или срез печени. Абсолютно здоров, никогда не курил и не увлекался алкоголем. Сорок три года, доктор физико-математических наук, главный теоретик бывшего СКБ „Сапфир“ (там, где теперь казино „Остров сокровищ“), лауреат Государственной премии уже не существующего государства. Контактный телефон…”

Потом пошел в булочную.

И только возвращаясь домой с кирпичиком хлеба и пакетом йогурта, только поздоровавшись с Афанасием, безмятежно поглощавшим пузырек за пузырьком целебную настойку, Журанков по-настоящему понял: жизнь его кончилась, когда кончился “Сапфир”. Именно поэтому ничего ему нынче не жалко и ничего не страшно. Кроме одного: не выполнить свой долг. Долг, который, собственно, он слепо навязал себе сам давным-давно, ни с того ни с сего возомнив себя порядочным человеком. Теперь не отвертеться.

Он стоял у окна, сунув руки в карманы, и бездумно глядел сквозь растопыренные ветви кустарника на серую пятиэтажку напротив. Ветви были усыпаны нежными хвостиками распускающихся, полных надежд почек и обляпаны ссохшимися мутно-прозрачными презервативами; когда налетал порыв ветра, они разом принимались шевелиться, точно опустевшие коконы неизвестных науке, быть может, даже внеземных тварей, заразивших весеннюю планету. И в голове медленно, как пузыри в вязкой среде, сами собой всплывали совсем не относящиеся к делу строки: претенциозные, высокопарные, манерные по нынешним простым временам… Откуда они плыли сквозь Журанкова и куда, он не знал и не задумывался над этим.

В час кровавый,

В час заката

Каравеллою крылатой

Проплывает Петроград.

И горит на рдяном диске

Ангел твой на обелиске,

Точно солнца младший брат.

Я не трушу,

Я спокоен,

Я, поэт, моряк и воин,

Не поддамся палачу.

Пусть клеймит клеймом позорным,

Знаю: сгустком крови черным

За свободу я плачу.

Всех, кого я ненавижу,

Мертвый, мертвыми увижу.

И за стих,

И за отвагу,

За сонеты и за шпагу,

Знаю: строгий город мой

В час кровавый,

В час заката

Каравеллою крылатой

Отвезет меня домой.

Но то уже была рисовка. На самом деле ненавидеть он тоже не умел - так и не научился. Как и презирать. Некоторым вещам некоторых людей учить совершенно бесполезно.

Время жевать камни

День пролетел незаметно. И хорошо. А то Кармаданову было нынче не по себе. В каком-то смысле он ведь свою контору предал. Ибо сказано в писании, сиречь в законе о Счетной палате: при проведении комплексных ревизий и тематических проверок должностные лица Счетной палаты не должны предавать гласности свои выводы до завершения ревизии или проверки и оформления ее результатов.