Российский флот Тихого океана, 1898-1905 История создания и гибели - В. Грибовский

Само решение о создании третьего флота было принято Николаем II по ходатайству адмиралов без должного согласования с Военным и другими министерствами. Более того, особое совещание в декабре 1897 г. не приняло во внимание здравые рассуждения М.И. Кази и великого князя Александра Михайловича, предлагавших в своё время ограничиться на Балтике минной обороной. Совещание постановило: «На Балтике мы должны быть по-прежнему сильны, чтобы в нужный момент отстоять исконные свои задачи». Распыление средств между Тихоокеанским и Балтийским флотами при одновременном усилении Черноморского флота явилось для страны непосильным бременем. Но это не остановило императора, хотя он ещё в ноябре 1895 г. справедливо отметил на полях журнала особого совещания: «вся наша беда именно состоит в том, что России приходится строить и содержать три самостоятельных флота» [выделено в подлиннике. — Авт.]. 41 При этом Николай II сам не наметил путей преодоления этой «беды», а руководство Морского ведомства оказалось не в состоянии сформулировать доступные цели морской политики.

Все это происходило на фоне очередного этапа международной гонки морских вооружений, теоретической основой которой стали известные взгляды А.Т. Мэхэна и Ф. Коломба. Именно в конце XIX в. в традиционное соперничество морских держав включились, кроме Японии, такие сильные в экономическом отношении государства, как США и Германия. Создание Германией линейного «Флота Открытого моря» в случае коалиционной войны в Европе осложняло стратегическое положение России на Балтике.

Англия, ежегодные расходы которой на флот в начале XX в. превышали 300 млн. рублей, стремилась удержать пальму первенства в морских вооружениях. Сохранение англо-русских противоречий не исключало возможность вторжения превосходящих сил английского Средиземноморского флота в Чёрное море. Восточный флот Англии в таком случае мог оказать существенную поддержку японскому в Тихом океане. Анализ соотношения сил на море (см. таблицу) показывает, что к 1905 г. российский флот не получал превосходства в силах ни на одном из трёх морских театров. Поэтому внезапное начало войны в неблагоприятных политических комбинациях заведомо означало господство на море вероятных противников России. При этом возможности межтеатрового маневра были весьма ограниченными — выход Черноморского флота через проливы зависел от прихоти турецкого правительства (а в реальности — фактически от позиции английского правительства), а маршрут перехода с Балтики на Дальний Восток и обратно находился под контролем Германии и всё той же Англии.

Очевидная опасность такого положения требовала гибкости внешней политики, единства военной и морской стратегии. В действительности Николаю II не удалось согласовать позиции своих министерств, которые зачастую ставили ведомственные интересы выше государственных. Так, С. Ю. Витте в 1896 г. под влиянием русско-китайского банка добился от Китая согласия на строительство Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), которая связала забайкальский участок Транссибирской магистрали с Владивостоком через территорию Манчжурии. В 1901 г. по КВЖД прошёл первый поезд. В начале XX в. Министерство финансов израсходовало почти 26 млн. рублей на строительство коммерческого порта и города Дальний на Квантунском полуострове. Новый порт связала с КВЖД Южно-Манчжурская железная дорога (ЮМЖД). Все эти дорогостоящие начинания требовали надёжной обороны, финансирование которой откладывалось тем же главой министерства. Впоследствии и Дальний, и ЮМЖД были эффективно использованы Японией в войне против России.

Министр иностранных дел граф М.Н. Муравьев настоял на занятии Порт-Артура в ответ на оккупацию Германией Циндао (Киао-Чао) вопреки опасениям С.Ю. Витте за последствия захвата китайской территории и сомнениям вице-адмирала П.П. Тыртова в удобствах и стратегическом значении этого порта. При этом не было учтено мнение начальника эскадры Тихого океана вице-адмирала Ф.В. Дубасова, который еще в 1898 г. считал, что Порт-Артур может быть легко отрезан от сообщения морем с Владивостоком и от сухопутных коммуникаций в Манчжурии. Ни М.Н. Муравьев, ни его приемник (с 1900 г.) граф В.Н. Ламсдорф не предавали должного значения увязыванию политических целей с задачами флота. Военно-морское руководство — ведомство августейшего генерал-адмирала — оказалось не в состоянии сформулировать их самостоятельно. Вице-адмирал С.О. Макаров, предлагавший в декабре 1897 г. определить задачи флота на Дальнем Востоке, а уже потом, исходя из этих задач, установить и его состав, остался при особом мнении и не был поддержан другими участниками особого совещания.

Морское ведомство рассматривало флот в Тихом океане как фактор, удерживающий Японию от нападения, а не как силу, способную нанести поражение ее флоту. В результате важнейший принцип стратегии, требующий сосредоточения максимальных средств на театре военных действий, оказался в забвении. Решающая роль флота в возможной войне с Японией была очевидна для руководителей Морского министерства задолго до её начала. Тем не менее, планируемый состав российского флота в Тихом океане даже к 1905 г. обеспечивал лишь незначительное превосходство над противником. Само сосредоточение этого флота в водах Дальнего Востока адмиралы П.П. Тыртов и Ф. К. Авелан поставили в зависимость от сметы на заграничное плавание, а не от политического положения или наличия корабельного состава. Сметой расходов Морского министерства заведомо предопределялось и отставание материального обеспечения базирования флота от его состава — ассигнование на оборудование Порт-Артура растягивалось на восемь лет. При этом первые 2 млн. рублей были получены только в 1900 г. 42

Соотношение сил на морских театрах к 1905 г. Балтика Чёрное море Тихий океан Россия Германия Россия Англия Россия Япония Англия Эскадренные броненосцы 8 14 8 15 10 6 5 Броненосцы береговой обороны 4 9 . . . 1 Крейсера 1-го ранга 4 8 2 4 13 10 8 Всего: 16 31 10 19 23 17 13 (Таблица составлена в соответствии с российскими кораблестроительными программами и данными ежегодника Brassey's Naval Annual за 1899–1905 гг. Не включены устаревшие корабли. Для Англии показаны Средиземноморский (в графе Чёрного моря) и Восточный (в графе Тихого океана) флоты. Турецкий флот к 1905 г. не имел современных крупных боевых кораблей. Главные силы шведского флота на Балтике составляли 11 броненосцев береговой обороны водоизмещением 3100–3650 т)

Военное министерство, в свою очередь, не торопилось со строительством Порт-Артурской крепости, окончание которой планировалось к 1909 г. Отпущенные на крепость до 1904 г 4,6 млн. рублей выглядели более чем скромно по сравнению с расходами на создание Дальнего. Военный министр (с 1898 г.) генерал-лейтенант А.Н. Куропаткин являлся активным противником чрезмерного, по его мнению, усилению флота. Правда, ему не удалось склонить на свою сторону Николая II, зато министр явно недооценил боеспособность японской армии, оставив к 1904 г. Порт-Артур и Владивосток без надёжной сухопутной обороны. Сосредоточенные Военным министерством на Дальнем Востоке войска качественно уступали войскам российской армии в целом: основу их организации составляли так называемые Восточно-Сибирские стрелковые бригады вместо полноценных армейских корпусов.

Не лучшим образом был решён вопрос управления силами армии и флота, хотя, по аналогии с Тавридой XVIII в., Николай II стремился к созданию единого командования на Дальнем Востоке. В августе 1899 г. была учреждена должность главного начальника и командующего войсками Квантунской области и Морскими силами Тихого океана, на которую император назначил вице-адмирала Е.И. Алексеева. В его подчинение поступили начальник эскадры и командиры портов Тихого океана. Сам Е.И. Алексеев в отношении управления силами флота подчинялся управляющему Морским министерством43 и пользовался правами главного командира флота и портов, поднимая на корабле флаг командующего флотом. При нём состоял морской отдел штаба, который с января 1900 г. возглавил контр-адмирал В.К. Витгефт.