Заговор Холокоста: Международная политика геноцида - Уильям Перл

Из нескольких независимых друг от друга немецких источников доктор Герхард Ригнер, представитель Швейцарии в Американском еврейском конгрессе, узнал о роковом решении германских властей убить всех европейских евреев. Это решение было принято в январе 1942 года у озера Ванзее. Он также узнал, что процесс массового убийства организован с немецкой дотошностью и каждый день гибнут тысячи людей. Установив эти факты из различных источников, в начале 1943 года он отправил через американскую дипмиссию в Швейцарии телеграмму своему начальству в США. Информаторы добыли эти сведения и доставили их в Швейцарию с риском для жизни, и теперь они наконец отправлены в Америку. Но так ли это на самом деле?

На телеграмму, описывающую все ужасы нацистской бойни, пришла ответная телеграмма, на этот раз без задержек. Это печально известная телеграмма №354 от 10 февраля 1943 года. В ней швейцарскому представительству предписывается в будущем не отправлять информацию подобного рода. Ни Госдепартамент, ни тем более общественность не желали знать о начале реализации Окончательного решения, ведь это привело бы к усилению давления на правительство по организации спасательных мер. Для заговорщиков из Госдепартамента это было недопустимо.

Однако Ригнер не доверял Госдепартаменту. Он решил продублировать свое сообщение и отправил новости рабби Вайзу, председателю Американского еврейского конгресса. На этот раз телеграмма пришла с опозданием. Вайз встретился с заместителем госсекретаря Самнером Уэллсом, который, не зная о директиве не посылать подобную информацию, телеграфировал дипломатическому посланнику в Швейцарии, запросив свежую информацию от Ригнера. Посланник Лиланд Гаррисон выполнил поручение, при этом выразив пожелание, чтобы дальнейшие сведения об Окончательном решении «не подпадали под ограничения, наложенные вашей (телеграммой) 354, и чтобы мне было разрешено и дальше передавать сообщения от Р. (Ригнера), особенно ввиду того, что они часто содержат полезную информацию». Это упоминание «354» показывает, что отдельные лица в Госдепартаменте пытались скрыть информацию об Окончательном решении и от самого департамента, и от общественности.

Очень скоро интриганы в Госдепартаменте получили возможность посодействовать германским планам так, как никогда раньше. На этот раз речь шла уже не о 238 и даже не о 2000 жертв: на карту была поставлена жизнь более чем 100 тысяч человек.

К началу 1943 года, когда Германия потерпела поражение под Сталинградом, потеряв всю свою 6-ю армию, когда немцы отступали по всему Восточному фронту, а США готовили вторжение с Запада, поражение Третьего Рейха было лишь вопросом времени. В это время большинство евреев балканских стран находилось в крайне стесненном положении, но по крайней мере они были живы. Союзники Германии были готовы отмежеваться от действий нацистов, особенно в части Окончательного решения, поскольку боялись возможного возмездия. Это обстоятельство таило в себе возможность договориться с ними о спасении евреев на их территории, однако по невероятной причине эта возможность так и не была использована. Союзники просто не хотели спасать ни балканских евреев, ни вообще любую большую группу евреев. Если надавить на поставленных Гитлером диктаторов Румынии, Венгрии, Болгарии и Греции, можно было бы спасти около миллиона евреев. Это подтверждается тем фактом, что когда 400 тысяч евреев депортировали из Венгрии в Освенцим, венгерского правителя Миклоша Хорти попросили остановить дальнейшие депортации, и он удовлетворил эту просьбу. В течение всего периода правления Хорти депортаций евреев больше не было. Осуществить это в одиночку немцы не могли, им должны были помогать местные власти, знающие своих евреев.

В феврале 1944 года спасти евреев предложила Румыния, на этот раз по собственной инициативе. Ее диктатор Ион Антонеску недавно депортировал 185 тысяч евреев в Транснистрию – пустынный район между реками Буг и Днестр. Евреи там жили – а точнее, умирали, – в нечеловеческих условиях. Не было ни жилья, ни еды, ни одежды, чтобы защититься от снежных бурь. Ежедневно десятки евреев гибли от голода и холода. 13 февраля 1943 года газета Нью-Йорк Таймс опубликовала статью с заголовком «Румыния предлагает перемещение евреев». Автор статьи и совладелец газеты К. Л. Зальцбергер писал, что Румыния предложила переместить 70 тысяч евреев из Транснистрии «в любое место, выбранное Союзниками». Румыния запросила за свои услуги цену – 20 тысяч леев за человека (около 2,40 доллара США). План заключался в следующем. 70 тысяч евреев сначала будут доставлены в Бухарест, где их некоторое время будут содержать в специально выбранных зданиях, а затем посадят на румынские корабли под флагом либо Красного креста, либо Ватикана (на что дал согласие католический архиепископ Бухареста). Эти корабли отправятся в любую точку, указанную Союзниками. По мнению румын, самым удобным пунктом назначения была бы Палестина, но они были готовы рассмотреть и другие варианты.

Предполагалось, что эти 70 тысяч станут первой группой, и затем последуют и другие евреи, которым удалось выжить в Транснистрии.

К 13 февраля Госдепартамент США уже знал об этом предложении, но не принял его. 20 апреля Госдепартамент получил телеграмму Ригнера, в которой он просил дать ему полномочия выплатить Румынии сумму в румынской валюте, эквивалентной 175 тысячам долларов, – смехотворно малая сумма за спасение 70 тысяч человек. Он также предложил профинансировать из специального фонда помощь детям депортированных евреев Франции и доставку молодых евреев через Пиренейские горы в Испанию. Министерство финансов должно было наделить его официальными полномочиями для ведения переговоров, и ввиду неотложности мер Ригнер имел полное право позвонить в Минфин по телефону. Как позже сказали сотрудники министерства, по телефону эти вопросы можно было решить за пять минут, и уже в тот же день в американском представительстве в Швейцарии была бы телеграмма, подтверждающая все необходимые полномочия.

Госдепартамент ничего не предпринимал два месяца – с 20 апреля до конца июня. Более того, он скрывал от Минфина сам факт запроса Ригнера, так что Минфин узнал об этом лишь случайно. Хотя он немедленно предпринял необходимые шаги, пришлось ждать еще три недели, поскольку протокол в таких случаях требовал провести совещание с сотрудниками Госдепартамента. На этом совещании Р. Борден Римз отклонил прошение Ригнера, поскольку, по его словам, это не поможет делу. Конечно, это не объясняет, почему нельзя было дать Ригнеру полномочия на всякий случай, для использования при первом же появлении возможности. Кроме того, само наличие таких полномочий у Ригнера показало бы румынам, что с Соединенными Штатами можно вести дела. (Именно этого Госдеп и не хотел допускать.) Ригнер лишь попросил наделить его формальными полномочиями для ведения переговоров. Он не просил у правительства денег: все расходы покрыли бы еврейские организации. Не было и угрозы, что румыны получат иностранную валюту: все расчеты должны были производиться в румынских леях[36].

Рабби Вайз обсудил планы Ригнера с президентом Рузвельтом, и он их одобрил. Несмотря на одобрение президента Брекинридж Лонг задерживает выдачу полномочий для Ригнера еще на 45 дней, утверждая, что враги получат доллары, хотя платеж должен был состояться в иностранной валюте, а Минфин и Белый дом уже одобрили план. С 20 апреля, когда Ригнер отправил свой запрос, прошло пять месяцев: Госдепартамент прислал телеграмму в швейцарское представительство с подтверждением полномочий Ригнера от Минфина только 28 октября. Однако американский представитель в Берне уже успел понять, какие настроения движут его руководством. Он не стал выдавать Ригнеру лицензию, вместо чего телеграфировал, что против сделки выступают англичане: их беспокоят некие соображения «экономической войны»[37].

И снова задержка. В это время в Транснистрии евреи гибнут, как мухи, а единственной альтернативой по-прежнему остается депортация в Освенцим. В Госдепартаменте с энтузиазмом восприняли ответ Гаррисона о несогласии англичан с планом, на который вовсе не требовалось их согласия. Это позволило им организовать новые интриги. Они не стали сообщать Минфину об этой проблеме, однако он все равно об этом узнал из источников, которые нам сегодня неизвестны. К сожалению, все сообщение с швейцарской дипмиссией осуществлялось через Госдепартамент, поэтому телеграмму для Гаррисона Минфин передал для отправки Госдепу. В телеграмме Гаррисону прямо приказывалось выдать Ригнеру необходимые полномочия, а его ответ характеризовался как провокационный и абсурдный. Он был против планов по спасению, потому что они, дескать, отдают предпочтение «особой группе вражеских чужаков»[38]. Однако Лонг понимал, что доводы Римза бессильны остановить план Ригнера, и наконец 26 октября предписал Гаррисону выдать Ригнеру лицензию[39]. Прошло уже более полугода с того момента, когда Министерство финансов впервые получило запрос Ригнера. Если бы он связался с министерством напрямую по телефону, решение вопроса заняло бы пять минут.