Миссия: разлюбить засранца - Ядвига Благосклонная

его обойти и делаю шаг в сторону, но Айдар отзеркаливает мое движение.

Понятно. Снова эти игры.

— Даже не поздороваешься, сладенькая? — невозмутимо спрашивает, на что я неохотно отвечаю.

— Привет. Теперь можно пройти?

— А волшебное слово?

Уйди с дороги, придурок! Вот мое волшебное слово!

Однако негодую и посылаю по назначению Долматова я только мысленно. Внешне остаюсь холодной и невозмутимой. По крайне мере мне хочется так думать.

— Пожалуйста, — произношу таким тоном, чтобы он понял насколько меня бесит.

Ну знаете, этот тон стервы. У каждой девушки он есть. Обычно к нему в комплекте идет демонстративное закатывание глаз и цоканье.

— Как твой парень? Бок прошел? Или к врачу поехали? Там же травма несовместимая с жизнью.

Мне не нравится это признавать, но Долматов в тот вечер оказался прав. Он не был виноват. Во всяком случае именно в том, что покалечил Рому, поскольку тот явно преувеличил свою «травму». И тем не менее, именно Долматов затеял то нелепое соревнование!

Айдар быстро смекает по моему выражению лица, что я в курсе что с Клюевым все в порядке, отчего растягивает на губах нахальную ухмылку.

Ух, если бы вы знали как велико искушение дать затрещину, а лучше унизительного пинка под зад этому говнюку! Ему что, напыщенность передали вместе со свидетельством о рождении?

Пожалуй, именно поэтому я яростно выпаливаю:

— Мой парень — отлично! Но это не твоего ума дела, Долматов!

Ухмылка с его лица исчезает. Лицо застывает каменной маской. Он крепко сжимает челюсть, прищуривая угрожающе глаза.

Не нравится такое слышать? Что ж, а придется!

Чувствуя себя победительницей в этой партии, я одариваю засранца фальшивой улыбкой, после чего делаю шаг в сторону и дальше спускаюсь по лестнице.

И неважно, что я дала понять Долматову, что встречаюсь с Клюевым, когда на самом деле это не так.

Глава 6

Полина

В столовой не протолкнуться. Я озираюсь по сторонам, чтобы найти укромное местечко, но все занято.

Весной или осенью я часто обедала во дворе школы, но сейчас на улице зима, поэтому этот вариант отпадает.

— Эй, Устинова, иди к нам! — зовет меня Ярик Васнецов. — Что ты как не родная?

Вообще-то обычно я всегда в чьей-то компании, но именно в столовой предпочитаю уединение. Мне кажется, что когда я ем все думают: «Куда ей еще?». Знаю, что скорее всего обо мне никто не думает и, если совсем уж честно, всем вообще наплевать с высокой колокольни, но не могу избавиться от этого загона.

Вздохнув, натягиваю на лицо дружелюбную улыбку и плетусь к одноклассникам.

Васнецовы бросаются в друг друга листьями салата, обмениваясь колкостями. Как я уже упоминала, они близнецы. И все же их можно отличить. У Яра шрам на лбу, а у Яна более короткая стрижка. Оба парни играют в команде квн, поэтому своими шутками достают друг друга и всю школу. Могу поспорить, что когда они выпустятся директриса перекреститься. Таких оболдуев еще поискать!

В прошлом году они притащили холодный огонь и подожгли себя. Учительница литературы до сих пор при виде идиотов начинает заикаться. Ну и, само собой, отказалась преподавать нашему классу.

— Поль, а кто из нас симпатичнее я или этот кретин? — задиристо спрашивает Ярик.

— Хм, учитывая, что вы однолицые? — вскидываю бровь, усмехаюсь.

— Что? — возмущенно надувает щеки уже Ян. — Я с этим? — показывает на своего близнеца, строя забавную рожицу.

— А если так? — напрягает мускулы Яр.

Признаться, Ярослав действительно чуть массивнее своего брата. Качается, что ли?

Ян закатывает глаза, ехидно комментируя:

— Кому-то мускулы, а кому-то мозги. То что ты прибавил немного в массе, не делает тебя привлекательнее. Девчонки умных любят. Скажи, Поль? — игриво подмигивает мне Ян, отчего я смеюсь.

— Девчонки любят галантных, немощь! — фыркает Ярик, а потом отодвигает мне стул, предлагая присесть, и я падаю на него.

Пока ребята продолжают спорить кто из них симпатичнее, кто умнее, а кто обаятельнее, я вытаскиваю из рюкзака контейнеры с отварной куриной грудкой и гречневой кашей, а также термос с чаем на травах для похудения. Я, конечно, уже давно не верю в эту чепуху для похудения. Ага, наученная горьким опытом. Даже не спрашивайте, что я пробовала! Но, полагаю, в комплексе с правильным питанием и спортом будет результат. По крайне мере для обмена веществ.

— Я тебе говорю, что симпатичная мордашка — вот залог успеха! — настаивает Яр.

— Ага, только если девушка глухая, и не слышит ту ахинею, которая извергается из твоего рта, — парирует Ян.

Вообще-то думаю, что это спор ради спора. Эти двое просто невыносимы, поэтому я решаю разрешить этот диспут, словами:

— Успокойтесь, болваны! Я как девчонка со всей ответственностью заявляю: девчонки любят, когда все эти качества совмещаются в одном человеке, а не по отдельности! Поэтому тебе, Ян, стоит подстричься, а тебе, Яр, прочесть хоть одну книгу!

Ребята, что сидят с нами за столом, взрываются громким хохотом. Шутка удалась. Васнецовы совсем не обижены моей подколкой. Они смеются со всеми, а потом все же садятся за стол по бокам от меня.

— Умеешь ты обломать, Устинова, — усмехается Тема Миронов.

— Им полезно, — улыбаюсь я, хватаю вилку и запихиваю в себя грудку.

И нет. За три недели я так и не привыкла к правильному питанию. Клянусь, мне каждую ночь снятся шоколадки. Кажется, скоро меня начнут преследовать галлюцинации. Полезная еда — редкостная гадость, сколько бы меня не убеждали в обратном. Безвкусно и пресно. Иногда мне действительно хочется послать к чертям собачьим эту диету и слопать сочный бургер, и лишь едкие слова Каролины и смех ее приятелей, который звучит в моей голове, помогают удержаться.

Я не сдамся. Похудею, и тогда Долматов себе все локти искусает, а Королева заткнется раз и навсегда!

Поэтому я запихиваю в себя грудку и гречку через силу и жую, заставляя проглотить.

Ребята бурно обсуждают грипп, которым сейчас многие болеют, и рассуждают на тему того объявят все-таки карантин или нет…

— В прошлом году две недели был карантин, — вспоминает Ярик.

— Да он каждый год! — резонно замечает Ян.

— Не каждый, — вставляю уже я свои пять копеек. — В позапрошлом году не было, поэтому не факт что и в этом будет.

— Вот-вот, — поддакивает Миронов. —