Товарищ Резак (СИ) - Горшенев Герман

Я подбежал к двери конторы и зубами крутнул многогранную ручку. Я это специально сделал, чтобы увидели, что я это и сам в состоянии открыть, и не строили догадки о загадочном некто, пришедшим мне на помощь. Корж был скорее мёртв, чем жив. Если бы помощь пришла завтра, то не факт, что мы бы нашли своего товарища живым.

Моё участие больше не требовалось. Над ним суетились знахари и военмеды, а я отправился к уже знакомой мне пирамиде из сырокопчёной колбасы. Содрав полиэтилен, я лежал на брюхе и неспешно жевал. Ко мне, прямо на пол, подсел один из бойцов, тоже взял колбасу и ободрав её с помощью ножа, молча присоединился к моей трапезе, свободной рукой почёсывая мне загривок. Устал я порядком, почти вторые сутки без сна и настроение было самым благодушным и сонным.

Из нирваны меня вырвало моё чувство. К нам, с той стороны, от куда мы приехали, приближалась приличная толпа заражённых. Сколько сказать не могу, просто много. Я подорвался и направив в ту сторону морду и придав своему телу охотничью стойку зарычал, а потом завыл. Сидящий рядом парень, от такой смены моего настроения, отдёрнул руку и отполз, активно двигая булками. Затем заорал:

— Тревога! Блохастый что-то показывает! Туда рычит!

Народ подорвался. Уже получившего первую помощь и уложенного на носилки Коржа сунули в броню, а бойцы срочно готовились делать ноги. Мне сразу поверили и колонна начала движение не в сторону нашего стаба, а в противоположную. Через пару минут нас начали догонять заражённые. Они были повсюду и везде. Пока только бегуны и опасности для брони они не представляли, а вот для пикапов всё было гораздо хуже. Мы пока двигались по пересечённой местности и главную защиту — скорость, они использовать не могли, несмотря на лифтованную подвеску.

Я уже начал волноваться, но мы выкатились на кластер с большим многополосным шоссе. Прекрасный асфальт со свежей разметкой, и три полосы в одну сторону тянулись от горизонта до горизонта. Пикапы рванули вперёд, оставив заражённых кидаться на нашу броню. Вполне разумно. Бегуны и пара особо шустрых лотерейщиков ничего нам сделать не могут, а мехводы наших коробочек не стали рвать трансмиссии, а чинно проследовали, за скрывшимися за горизонтом пикапами. Изредка слышались профилактические выстрелы из малошумного оружия. Твари прибывали.

Пикапы были уже очень далеко, а наша колонна замерла, и крутнувшись на месте стала носами брони в сторону идущих тварей. Выполняя роль волнорезов, мы рассекали поток заражённых, которые шли по своим неведомым делам на сколько хватало глаз. По корпусу стучали, скребли и лезли сверху, снизу и пытались выцарапать добычу. Мехвод цокал языком и материл тварей за оторванные антенны и испорченное внешнее оборудование. Бойцы поудобнее расселись, а я опять подвергся нашествию чесальщиков. Под монотонное почёсывание со всех сторон и приглушённые бронёй звуки ударов и царапания, я заснул.

Проснулся, когда мы ехали уже довольно долго. По разговорам понял, что пережидали около часа. Пикапы пошли на стаб по своему маршруту, объезжая орду по большой дуге, а мы, пропустив основную волну заражённых, спокойно поехали обратно. Непрошенных пассажиров, облепивших нашу технику, скинули по дороге ободрав их об ветки деревьев, а особо цепким оказав помощь парой пуль из бесшумного оружия. Я слишком сильно устал, и всё пропустил. Прошёлся по салону и заглянул в триплексы. Яркий солнечный день и проносящиеся мимо нас деревья и кусты. Ничего интересного. По сторонам от нас стояли и бродили совсем маленькие группки заражённых. Я их чувствовал. По сравнению с тем, как я сюда бежал, тварей было на порядок меньше. Очевидно всех заражённых подгребло ордой, и они ушли в сторону от нашего стаба.

Въезжали мы героями. Пикапы прибыли раньше нашего и народ уже успел встать на уши, ожидая экспедицию спасения. Мальвина, как и положено жене, немного попричитала над бессознательным мужем, которого перетащили в бункер, выполнявший функцию полевого госпиталя. В милитаризованной зоне нашего городка архитектура была весьма оригинальна. Пара этажей над землёй и три-четыре вниз. Тут обожали бункеры. В госпитале, а именно так тут называли мед учреждение, а не больница или поликлиника, два этажа с палатами были над уровнем земли, а реанимация, склады и палаты послеоперационного восстановления были под землёй.

Глава 6. Пёс. Новые звуки в научной деятельности

Шли дни. Корж уже давно пришёл в себя, и к историям про патроны и консервные банки добавился героический эпос о собаке, которая не пожелала бросить своего хозяина, а тащила его к спасению через все терни судьбы. Жил я разумеется согласно прописке, у Мальвины, но уходил из дома утром, а возвращался поздно вечером. Всё это время крутился, слушая рассказы бойцов, которые радостно принимали меня в свою компанию. Питался в столовой. Корж со своими тремя чёрными жемчужинами мне очевидно помог открыть, умение сенса. Это благодаря ему я теперь чувствую все живое, но и подгадил, как по мне, прилично.

Я стал меняться. Туша стала крупнее, а пасть прибавила в размере почти в полтора раза. Сейчас я по размеру укуса мог посоревноваться с пантерой. Пальцы на лапах прилично удлинились, очевидно сработали генмодификанты, которые должны были превратить меня в подобие человека. Шерсть стала выпадать многочисленными проплешинами, на месте которых появлялись роговые наросты. Как мне удалось вяснить, я становился квазом. В отличие от людей, превращавшихся в полное подобие мертвяка, у животных это происходило иначе. Возможно причина в генмодификантах.

Мой, и без того пронзительный нюх, стал острее в разы. Теперь я мог, просто понюхав руку, точно сказать о том, что в течении дня ел человек, сколько раз ходил в туалет, когда последний раз чистил оружие, и как давно гладил свою кошку. Немного привыкнув к избытку информации от моего прежнего носа, сейчас мне пришлось перестраивать полное отношение к запахам. Чтобы занять немного голову, я начал свою научную деятельность. Единственное что плохо, так это то, что всё приходиться держать в голове. Записывать или спереть планшет для диктовки не рискнул.

Мне удалось с головой погрузиться в научную деятельность. Я всегда считал, что заниматься надо тем, к чему у тебя есть возможности. Если ты имеешь рост метр пятьдесят, то скорее всего, в баскетболе ты успехов не достигнешь, а вот шахматы или борьба нанайских мальчиков вполне подойдут. Придумывать уже придуманное тоже не серьёзно. Я решил заняться тем, чем раньше наверняка не занимались, по крайней мере, мне неизвестно что раньше этим занимались.

Чем ближе к старости, тем, к сожалению, больше приходиться проникаться медициной. Анализы крови не всегда проявляют отклонение от нормы, потому что организм по максимуму старается сохранить постоянный баланс. Состава крови и химические компоненты до последнего остаются постоянными, и уже совсем серьезные аномалии вызывают какие-то химические расхождения. В нашем мире сейчас активно начали использовать анализы волос. Волосы выросли, и организм считает их инородный частью тела, и засовывает туда всё лишнее. Подробностей не скажу, но некоторые вещи по волосам видно лучше, чем по крови.

Тоже самое, как оказалось, касается газов в пищеводе. Если запах крови останется неизменным до последнего, то запах внутри кишечного тракта является инородный частью организма и туда наоборот сбрасывается всё лишнее. Запах может меняться в зависимости от состояния здоровья, в покое или в активном движении находится организм и даже от душевного состояния. Я совершенно отчётливо унюхивал изменение запаха, когда люди разговаривали о бабах или новых стволах, и обсолютно другой запах был, когда они чистили оружие и выполняли нудную, но нужно работу солдата.

На самом деле всё выглядит не так. Я не поехал крышей и не стал извращенцем. Если вы живёте в деревне, и выходя на крыльцо, полной грудью вдыхаете запах утренней росы и свежескошенной травы, то и запах свежего навоза тоже вдыхаете. Всё идёт комплектом и одно без другого не бывает.