Дочь Вороньего Короля (СИ) - "Sleepy Xoma"

Лариэс перешел на шаг, полностью успокоил дыхание, после чего привел в порядок свою одежду — для похода в город он надел простые штаны, которые заправил в сапоги; серую рубаху навыпуск; и повязку на голову, столь любимую матросами. За спиной юноши висел пустой холщовый мешок, а на простом поясном ремне болтались небольшие ножны с кинжалом разрешенной длины.

Выглядел он как моряк, отправившийся с корабля по своим делам. Вполне нормальный внешний вид, к тому же платок удачно маскировал уши, а если не улыбаться и не смотреть никому в глаза, можно было сойти за человека. В том, что окружающие вряд ли станут особо вглядываться в лицо мрачного здоровяка, спешащего по своим делам, виконт не сомневался.

Лариэс остановился возле нужной мастерской и постучал в закрытую дверь.

Ему тотчас же открыла небольшая девчушка, которая, узнав гостя, звонко засмеялась и бросилась в темный зев кузницы, туда, где весело звенел молоток. Несмотря на свое феноменальное мастерство Руфин любил работать с горном и мехами. Он наслаждался тяжелым мужским трудом и обожал вдыхать ароматы огня и металла. Ему нравилось смотреть, как заготовка приобретает нужную форму, как из прямоугольного бруска рождается новая вещь.

Все это прославленный среди знающих людей мастер лично рассказывал Лариэсу, когда они одним прохладным вечером рыбачили за городом.

«А ведь он мог делать оружие для герцогов! Да что там, для членов королевской семьи!» — подумало Лариэс, и это не было преувеличением.

Кому-то могло показаться странным, что личный охранник принца заказывает оружие не у одного из поставщиков двора, а у простого мастера из Нижнего города, но тому была серьезная причина. Говоря кратко, Руфин был лучшим на сто миль окрест. О его мастерстве слышали даже в Венисе, а уж в этом-то герцогстве уважали талантливых мастеров и знали им цену!

Что же до дворян Дилириса… Ну, кое-кто знал о Руфине и передавал ему самые сложные, самые ответственные, самые важные заказы. Но таковых было до обидного мало.

«А ведь я предлагал ему помощь», — печально подумал Лариэс, прислушиваясь к тому, как молот перестал стучать, — «Но он не захотел принять ее. Никогда не мог понять этого человека».

В темноте кузни послышались тяжелые шаркающие шаги и на улицу выбрался Руфин. По виду этого огненно-рыжего здоровяка, чьи борода и волосы — этакое колыхающееся на ветру живое пламя — были заметно опалены и пропитались потом, никогда нельзя было сказать, что перед тобой — человек с золотыми руками.

В голову скорее лезли истории о морских людях, прибывших в Интерсис в далекие времена Второго Переселения, безжалостных и отчаявшихся до предела.

Но первое впечатление было обманчивым.

— Лариэс, мальчик мой! — хохотнул Руфин, сдавливая юношу в медвежьих объятьях. — Я рад тебя видеть!

— И я тебя, старина, — поморщился Лариэс, пытаясь вырваться из тисков, в которых оказался. — Может, отпустишь меня?

Рыжебородый ремесленник засмеялся и поставил своего собеседника на землю.

— Над чем работаешь? — поинтересовался Щит принца.

— Да так, безделушка одна, — отмахнулся могучей дланью тот.

«Ну, как скажешь», — подумал Лариэс.

Несмотря на все свое любопытство, виконт старался не лезть в душу к друзьям, если те об этом не просили. Хотя, конечно, иногда жажда знаний брала верх.

— Ты сообщил, что все готово.

— Именно, — просиял Руфин. — Ох и намаялся я, доложу тебе! Давненько не было такой сложной работы.

Тут он не кривил душой — Лариэс передал чертежи и полную оплату больше года назад. Юный воин предполагал, что быстро ждать результатов не стоит, но не догадывался, что все затянется на такой срок.

Мастер заметил голодный блеск нетерпения в глазах Лариэса, а потому улыбнулся, обнажая крупные желтоватые зубы, и произнес:

— Пойдем уже, а то ведь изведешься.

Оружейник провел Лариэса через помещение лавки, в которой скучала одна из его многочисленных дочек, потом — через внутренний двор, и, наконец, они оказались возле небольшого помещения без окон и с одной дверью, обитой железом и закрытой на хитроумный замок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Руфин достал ключ, вставил его в скважину, осторожно повернул.

Раздался щелчок и дверь бесшумно отворилась.

— Прошу, — мастер сделал приглашающий жест.

— Что, все еще боишься своего же замка? — ехидно поинтересовался Лариэс.

Оружейник буркнул что-то себе под нос, но все-таки ответил.

— Не люблю я колдовство.

— Зато можешь быть уверенным, что никто сюда не проберется и ничего не утащит. По крайней мере, без очень сильного сковывающего в банде. Ну а если это произойдет, то им займутся Тени, это по их части.

Оружейник хмыкнул, но порога не переступил.

Лариэс вздохнул и зашел внутрь, подавая пример.

— Спрашивается, на кой черт нужен замок, который ты не желаешь открывать?

— Терпеть не могу магию! — прорычал Руфин, входя следом. — А без чар — никак, сам знаешь, какие штуки я храню.

— Знаю, и некоторые из них принадлежит мне.

— Да сейчас, сейчас, — Руфин зажег магический фонарь — еще одна дать необходимости, ведь живой огонь в хранилище был под запретом, — и помещение затопил яркий молочно-белый свет, открывший взору Лариэса бочонки, коробки и самые разнообразные изделия, лежащие на многочисленных полках.

Каждый из предметов, покоящихся здесь, был либо смертельно опасен, либо баснословно дорог, либо совмещал в себе оба эти качества, а потому его просто нельзя было оставить в мастерской.

Оружейник подошел к одной из полок, снял с нее большую коробку, которую бережно поставил на стол в центре помещения. Затем достал еще один ключ, засунул его в обманчиво простенький замочек и повернул. Щелкнуло и крышка, повинуясь скрытым пружинам, плавно отошла в сторону.

Лариэс, затаив дыхание, заглянул через плечо своего друга и издал вздох восхищения.

— Ты превзошел сам себя, — прошептал он.

— Ну, я старался, — Руфин старался говорить спокойно, но явно был польщен. — Решил, что негоже Щиту принца таскать простые побрякушки, а потому немного украсил все это дело.

— Я тебя обожаю! — Лариэс обнял здоровяка. — Ты лучший!

— Эй-эй, аккуратнее тут, а то знаю я эти ваши дворцовые штучки, — фыркнул Руфин, отстраняя Лариэса от себя.

— Да ладно, а кто пару минут назад сам едва не задушил меня? — хихикнул юноша.

— Я-то — что, я-то простой мужик, я — другое дело. А ты — дворцовый хлыщ, — он подмигнул собеседнику. — Слыхал я, чем вы там вытворяете по ночам.

— Чего ж по ночам-то? — деланно оскорбился юноша. — Я и днем только этим и занимаюсь.

Они одновременно расхохотались, после чего Руфин сделал шаг назад и проговорил:

— Ну давай, взгляни поближе.

Лариэса не нужно было упрашивать дважды. Он принялся доставать содержимое коробки.

Первым юноша взял меч в простых ножнах, которые украшал личный герб виконта — черный пес, вставший на задние лапы в верхней левой четверти разделенного крестом червленого поля. Он извлек оружие на свет и благоговейно вздохнул — меч был совершенен!

Тонкое и легкое прямое лезвие с двухсторонней заточкой, по которому знаком качества вились волнистые узоры, сложная, невероятно красивая гарда, полностью закрывающая руку и позволяющая эффективно использовать кисть для атаки, навершие, испещренное тонкой вязью подписи мастера.

Лариэс положил меч на палец и одобрительно цокнул языком.

«Идеальный баланс», — подумал он, — «впрочем, ничего иного от Руфина я и не ожидал».

После этого телохранитель принца отыскал на лезвии небольшую руну — знак сковывающего. Свидетельство того, что меч прошел через руки мага предметов. Конечно, камень им крошить не получится, зато можно не беспокоиться о том, что оружие разлетится на куски, приняв удар, например, двуручника. И руна эта была не одинока! Волукримская сталь была дополнительно усилена еще двумя магическими знаками: долговечности и остроты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лариэс не знал, как работает магия сковывающих — они умели хранить секреты и не трепали языком. Не один раз он интересовался у Мислии, и та неизменно отвечала, что это — не его дело. В принципе, тут не было ничего странного — каждый цех оберегал свои тайны и никогда не открывал их чужакам. А маги предметов, в общем-то, мало чем отличались в этом плане от каких-нибудь стеклодувов или оружейников.