Неделя неудач - Сергей Лукьяненко

– А, – Витька прищурился. – Адекватно? У тебя василиски ещё остались?

– Остались.

– Так вот возьми одного, и доставь на рандеву с Выбегаллой. А потом укрась вестибюль статуей.

Юрик испытующе смотрел то на меня, то на Витьку. Человек он был в институте новый, и не всегда понимал, где шутка, а где правда.

– Виктор, а ты уверен, что Жиакомо именно это имел в виду? – спросил Юрик с проснувшейся надеждой.

– Не уверен, – неохотно признал Корнеев. – Просто плюнь и забудь. Это и имелось в виду. А у Амвросия сегодня будет достаточно проблем… не до тебя ему будет.

Булкин благодарно закивал. Шёпотом спросил:

– Говорят, Выбегалло сегодня доклад на учёном совете делает?

– Делает, – признал я.

– Можно там поприсутствовать? Говорят, тот ещё цирк ожидается.

– Вряд ли. Да ты спроси Жиана, он же твой начальник. Может и проведёт.

Юрик помотал головой. Перед Жианом он робел больше, чем перед живым василиском.

– А, ладно… потом расскажешь, Витька?

Корнеев кивнул, и Юрик побрёл к кассе, подхватив со стола свободный поднос. Я его вполне понимал, Жиан Жиакомо был личностью крайне уважаемой, магом потрясающей силы, но при этом каким-то неуловимым, держащимся от всех в отдалении. Даже Кристобаль Хозевич, с которыми они были так похожи, что я поначалу их путал, казался по сравнению с Жианом рубаха-парнем.

– Значит так, Сашка, – рассуждал Корнеев. – Ты первым в бой не лезь. Действуй по моему сигналу, если что. Я сейчас поговорю с Ойра-Ойрой, с Почкиным, с Амперяном. Старики пускай с Выбегалло по-интеллигентному воюют, а мы его будем бить его же методами.

– Это как?

– Увидишь, – Корнеев потёр ладони. – Преклонение перед Западом… часики-то гонконговские…

– Это восток.

– А, какая разница! Некорректное использование чужих приборов, отсутствие прикладного эффекта…

– Витька. Нельзя бороться с дураками и резонёрами их оружием, – отхлёбывая какао, сказал я.

– Почему?

– Они этим оружием лучше владеют, поверь. Либо проиграешь… либо шерсть из ушей полезет.

Корнеев загрустил.

– Ну что ты такой пессимист, Сашка! Надо же что-то делать!

– Надо, – признал я. – Но – не это.

Мы ещё поспорили немного, и по лабораториям разошлись, едва не поссорившись. Работалось плохо. Я отдал забежавшему Володьке его расчёт, мы немного посудачили о Выбегалло и решили, что надо ориентироваться по ситуации. Потом девочки подошли ко мне с вопросом о никак не поддающейся оптимизации программе, и почти на час я полностью забыл об Амвросии Амбруазовиче. Это был хороший час. Но он кончился телефонным звонком.

– Александр Иванович? – вежливо поинтересовался У-Янус.

– Да, Янус Полуэктович, – непроизвольно вставая, сказал я.

– Вы сидите, сидите… Не могли бы вы минут через двадцать подойти к нам на учёный совет? Может потребоваться ваша консультация.

– Конечно, Янус Полуэктович.

– Спасибо большое, Саша… Тяжёлый денёк сегодня будет.

Я опустил трубку и посмотрел на весело щёлкающий «Алдан».

Началось…

Малый учёный совет проводили в кабинете у Януса Полуэктовича. Кто-то из магов его временно расширил, и, помимо огромного овального стола, там появилась площадка с до боли знакомой машиной времени Луи Седлового. Сам Луи Иванович сидел в сторонке, крайне смущённый и начисто выбритый. Были все великие маги. Киврин ласково кивнул мне, и я, отводя глаза, пожал ему руку. Никак не выходило из головы, как дубль Фёдора Симеоновича пытался колдовать. В углу жизнерадостно топтались Г.Проницательный и Б.Питомник. Пристроившись между Витькой и Эдиком, я стал ждать.

Выбегалло расхаживал вдоль трибуны, раскланиваясь с подходящими. При появлении Кристобаля Хозевича он гордо вскинул бороду и отвернулся. Хунта не обратил на это ни малейшего внимания.

– Все собрались? – Янус Полуэктович поднялся. – А, Привалов, вы уже подошли…

Все посмотрели на меня. Растерянный таким вниманием, я потупился. Выбегалло, мгновенно сориентировавшись, воскликнул:

– Дорогой мой, рад вас видеть!

Мне стало противно. Тем временем Янус Полуэктович продолжал:

– Мы собрались по просьбе Амвросия Амбруазовича, чтобы выслушать доклад о проведённой им, совместно с товарищем Седловым, работе. Прошу.

Я заметил, что при слове «совместно» Выбегалло дёрнулся, как кот, которому мимоходом наступили на хвост, но промолчал. Потрепал бороду и бодро начал:

– Товарищи! Чего мы все хотим?

Витька засучил руками, как девица, щиплющая пряжу, но промолчал.

– Хотим мы все внести свой вклад в закрома Родины! – продолжил Выбегалло. – Так, Янус Полуэктович?

Невструев поморщился и вежливо ответил:

– Без сомнения. Реальный вклад, а не демагогическую болтовню.

Кое-кто хихикнул, но Выбегалло сделал вид, что ничего не понял.

– Что мы на данный момент наблюдаем? – продолжал Амвросий Амбруазович. – Страна шагает вперёд семимильными шагами – но ведь без помощи сапогов-скороходов. Космические корабли бороздят просторы галактики, но что вынуждены есть наши героические звездопроходцы, покорители Марса и Венеры, наши славные Быковы и Юрковские? Всяческую водоросль и иную консерву! Некоторые личности занимаются производством живой воды, но так и не наладили её полноводный поток на целинные поля, которые нас всех кормят!

На моё удивление Витька прореагировал очень спокойно. Негромко сказал:

– Докладчик сегодня плохо позавтракал, – и продолжал слушать Выбегалло.

– Итак, вклад наш в общенародное хозяйство никак не отвечает возросшим потребностям населения…

– Можно конкретнее? – осведомился Янус Полуэктович. – Самовыкапывающаяся морковь плохо себя оправдала.

– Есть у нас отдельные недостатки, – признал Выбегалло, косясь на корреспондентов. – Кто много работает, тот и ошибается… порой. А в чём мастерство подлинного учёного? В том, чтобы, эта, обращать внимание на дела своих коллег, и творчески их доработав, обратить на пользу материальным потребностям народа! Вот сидит мой скромный товарищ, Луи Иванович Седловой, создавший малополезную штуку – машину, для путешествия по придуманному, значится, будущему…

– Вот гад, – сказал Эдик. – Сашка, надо было вам вчера…

– Не помогло бы, – отмёл я недоконченную идею. Смущённый Седловой съёжился в кресле.

– Зачем советскому человеку путешествовать в выдуманные миры? – вопрошал Выбегалло. – Не будет ли это уклонизмом, и, не побоюсь этого страшного термина – диссидентством? Ежели кто хочет книжку почитать, так это дело хорошее. Много чего напечатано, одобрено, и стоит на нашей книжной полке. Читай хоть журналы, хоть газеты, хоть иную литературу. А заглядывать туда из порожнего любопытства – вещь смешная, ненужная. Этим пусть оторвавшаяся от труда молодёжь занимается, чтобы нам было что пресекать.