Диссертация по некромагии (СИ) - Соболянская Елизавета

— Надо так, — отмахнулся отец, вручая наследнику ведро с гвоздями.

Инталия только вздохнула. Когда-то она тоже спрашивала, зачем под полом казармы насыпано стекло. Ответ оказался простым и сложным одновременно. Острые осколки, торчащие в разные стороны, разрывали контур помещения. Из-за этого некоторые виды подземных тварей не могли его найти своими подобием зрения. Опытные солдаты вообще бутылки собирали, кололи камнем, да втыкали осколки в щели снаружи, так что издалека казарма щетинилась и блестела. Даже в деревнях, расположенных в сутках пути от границы, знали этот фокус, но по бедности сыпали под пол осколки горшков и кринок. Тоже помогало, хотя и слабее.

Бездельничать времени не было. Некромант наложил свою защиту, от живых, и теперь ей следовало наложить свою — от мертвых. Девушка вынула из сумки обычный графитный карандаш и отправилась чертить руны на досках пола. Принцип был тот же, только вместо графита можно было чертить углем или алмазом. Малюсенький камушек, даже не обработанный, у Инталии был, отец отдал свадебное кольцо матери, но на досках им чертить было бесполезно. Вот когда плотники вставят стекла…

Ее кривенькие руны предназначались, в основном, для того, чтобы обитатели лаборатории не разбежались. Вообще, по такому принципу строились все здания Академии. Если внутри работали некроманты, внутреннюю защиту накладывали маги жизни. Если внутри химичили зельевары, защиту накладывали боевики. Полярность сил уберегала от обрушения само здание, давая шанс горе-магам выбраться наружу, или хотя бы достойно похоронить результаты эксперимента под обломками, если что-то в эксперименте вдруг шло не так.

Мягкий климат, в котором располагалась Академия, позволил бы обойтись принятым здесь фахверковыми домами, слепленными, по сути, из глины и палок. Однако новый ректор Академии посчитал затраты на строительство, плюс убытки от простоя лабораторий и классов, а после отдал распоряжение строить все здания из дикого камня, легко проводящего магию, либо из высококачественного кирпича с наложением магической печати на каждый. В итоге здания перестали разрушаться, ремонт в случае различных происшествий обычно требовался лишь косметический, а благодаря встроенным в стены и крыши амулетам, убытки ограничились битым стеклом да разорванными в щепки столами.

Поначалу в столице нашлись крикуны, считающие, что ректор складывает деньги себе в карман. Инта помнила, что Академию даже прибыла комиссия от Счетной палаты с полномочиями инспекторов Двора. Они осмотрели все здания на территории, спровоцировали парочку мелких неполадок в лабораториях, а потом удалились восвояси. Король получил доклад от комиссии, что-то посчитал сам и в Академии появился факультет магического строительства, куда поступали слабые маги, способные к математике и магии рун. Они изготавливали те самые клейменые кирпичи, проектировали магически нейтральные здания и были весьма востребованы в Академии и в столице.

Старательно выведя значки на досках, Инталия перешла к стенам. Их непременно заштукатурят и побелят, чтобы очистить воздух, удалить плесень и сохранить тепло, но ее магия останется на голом камне стен, создавая еще один круг защиты.

Пока девушка возилась внутри, некромант накладывал цепочки рун снаружи. Только теперь он делал круг, отталкивающий любую постороннюю магию. На территории Академии столько магов, использующих различные способы подпитки, столько источников силы или, наоборот, поглощения, что лаборатории и практические классы приходится экранировать друг от друга именно таким образом.

Закончив работу, они снова присели на бревнышко. Сил не осталось. Инта полезла в свою сумку, висящую как торба нищего, на ремне, протянутом через грудь, и вынула пару припрятанных печений. Одно молча протянула некроманту и наткнувшись на удивлённый взгляд, коротко пояснила — «завалялось». Он так же молча взял, пожав плечами — «завалялось, так завалялось» — и протянул в ответ флягу с ледяной водой. Вода восстановила силы девушки даже быстрее, чем зелье, магу жизни важнее живая вода или растения, чтобы вернуть баланс в норму. А вот некроманту явно больше подошло зелье, ведь кладбище на территории только одно, да и то находилось довольно далеко от шестого полигона.

***

На ужин пошли вместе. Точнее, двинулись по аллее в сторону корпусов-близнецов. Присмотр за будущей лабораторией вымотал больше, чем обычный учебный день. Инталия шла, не торопясь, стараясь глубоко дышать и любоваться расцветающим парком. Обычно это помогало быстрее восстановиться, но сегодня ее концентрацию нарушал некромант, мягко перебирающий ногами по усыпанной мелкой галькой дорожке. Снова эта походка — плавная, осторожная, так ходили солдаты и офицеры в гарнизоне отца… Ах, да, профессор говорил, и Софа добавила, что Арикшавер сбежал от престижной должности в Черную степь. Интересно, а зачем? Прилично ли будет спросить?

Видимо девушка слишком пристально смотрела на некроманта, а может, и он из-под своей тьмы наблюдал за ней, потому что притормозил у развилки и хмыкнул:

— Спрашивайте, фройлян!

— Что спрашивать? — удивилась она.

— Что хотите, — в голосе аспиранта послышалась улыбка. — Я отвечу. Понимаю, что слухов ходит много, спрашивайте то, что для Вас важно.

— Почему Черная степь? — выпалила Инта.

— А почему нет? — немного напряженно переспросил он.

— Вы обещали ответить! — не дала она ему увильнуть. — Есть ведь еще побережье, есть Северные горы, там тоже воюют. Некроманту будут рады в любом гарнизоне.

— Хорошо, — сдался Арикшавер, присаживаясь на лавочку, — за пару печений с зельем расскажу все в подробностях!

— Это шантаж, — пробормотала Инта, копаясь в сумке.

Аспирант лишь тяжело вздохнул в ответ и откинулся на спинку скамьи. Студентка вдруг обратила внимание на то, что мантия некроманта стала значительно светлее, и теперь цвет ткани можно было назвать угольно-серым, края выглядели обтрепанными, а тьма под капюшоном словно усохла. Инталия нашла в сумке последнее печенье, торжественно вручила Арикшаверу и чуть коснулась края мантии:

— Зачарована на уровень силы?

— Угу, как у всех, — буркнул он в ответ, глотая зелье почти не жуя.

Инта сделала вывод: прежде такие мантии носили многие некроманты, может, поэтому они и перешли на обычную одежду мрачных тонов? Чтобы не выдавать свою силу или ее отсутствие? Вскоре по ткани пробежала волна, делая ткань темнее и новее, тогда Инта решилась поторопить собеседника:

— Так почему степь?

Аспирант тяжело вздохнул и приступил к рассказу:

— Я из обычной семьи, небогатой. Дар проснулся, когда уже школу заканчивал. Особых денег в семье не было, поступал сюда как «королевский студент».

Девушка понимающе кивнула. «Королевские», значит, поступили с условием отработать на Корону некоторое количество лет. К счастью для студентов, практика тоже учитывалась, и при желании, можно было не отрабатывать весь срок. Достаточно было просто вернуть казне деньги, потраченные на обучение. Не всем это удавалось, но такой талант, как Арикшавер, наверняка, мог остаться в Академии и это тоже сочли бы отработкой. Учить новых некромантов, способных сдерживать тварей на границах и просто защищать крепости и города — это почетная и денежная миссия, а он сбежал в Черную степь. Девушка невольно прониклась уважением к человеку, способному выбрать нелегкий и опасный труд, не приносящий большого дохода.

— Когда нас распределяли на практику на третьем курсе, меня отправили именно в степь. Там было… непросто.

Некромант даже чуть отвернулся, делая вид, что рассматривает свежий пенек от сломанного зимней бурей дерева. Было понятно, что воспоминания о той практике причиняют ему боль. Девушка даже пожалела, что спросила, но в чем-то Арикшавер был прав — лучше узнавать все из первоисточника, сплетни гораздо хуже.

— Жарко, страшно, куча непонятных правил и сходящих с ума от безделья солдат… — невеселым голосом рассказывал аспирант. — Я мечтал удрать оттуда побыстрее и никогда больше не появляться, а потом мы отправились в ночную вылазку. Мне «повезло» — провалился в яму с корпоскарами. И тот парень, который больше всего издевался надо мной в казарме, вытащил меня, оставив этим существам руку.