Телохранитель Генсека. Том 2 - Петр Алмазный

соцреализм. Правда, ассортимент детских книг оказался неплохим. Взял несколько сборников сказок девочкам. Еще выбрал настольную игру «Уходим завтра в море». Её посоветовала продавщица — милая девушка, сама не так давно вышедшая из детского возраста. Она с таким восторгом рассказывала об игре, что я не устоял. Тем более, сейчас буду свободнее — и сам с удовольствием составлю дочкам компанию.

Задержался возле букинистического отдела. Ко мне тут же подошел мужчина. Вполне солидный человек, в костюме и пальто, на голове шляпа. Даже трость в руках и перчатки. Прямо-таки персонаж викторианского романа.

— Прошу прощения сэр… — услышав это обращение, я удивленно поднял брови.

Не сразу дошло, что это не сумасшедший фанат Шерлока Холмса, а этакий «книжный бизнесмен». Но не спекулянт популярными книжными новинками, а более серьезный специалист. Букинисты держались особняком от «торговцев ширпотребом» — фантастикой, приключениями, детективами — и считали себя элитой «книжной мафии». Кажется, ко мне сейчас обращался один из них.

— Вы, я вижу, интересуетесь серьезной литературой? Я могу предложить вам кое-что интересное. Но вначале хотел бы знать о ваших предпочтениях.

— Мне нужно сделать подарок жене. Хотелось бы купить «Консуэло», Жорж Санд. Это возможно?

— Прекрасный выбор, — одобрил книголюб, — могу предложить книгу издательства Сытина тысяча восемьсот девяносто четвертого года. Также есть советское издание тысяча девятьсот двадцать восьмого года, издательство «Прибой». Это настоящий раритет, вы должны знать, что тираж был очень небольшой, разошелся сразу же. Теперь сложно найти эту книгу, и цена на это издание с каждым годом только растет.

— А попроще ничего нет? — спросил у букиниста. — Мне важно содержание романа, а не то, в каком году он вышел на русском языке и сколько штук было издано.

— А, так вам нужен ширпотреб… — разочарованно протянул пожилой джентльмен. — Тогда я рекомендую вам обратиться к вон тому вертлявому щеголю. — И он тростью указал в сторону молодого парня с длинными, до плеч, волосами. Одет тот был модно — в расклешенных джинсах, в джинсовой же куртке, а в руке держал настоящую роскошь по тем временам — пластиковый пакет «Мальборо». Такие войдут в обиход уже после восьмидесятого года.

— Скажете, что от Вениамина Семеновича, иначе он с вами не станет разговаривать, — поучал джентльмен. — А если надумаете взять что-то более серьезное, то обращайтесь, помогу.

Он протянул визитку и, тут же потеряв ко мне интерес, стал рассматривать выложенные в стеклянной витрине книги.

«Вертлявого щеголя» звали Мареком, и он быстро увлек меня из магазина на улицу. Мы подошли к его машине — желтые Жигули-универсал второй модели. Да, в таком багажнике можно было половину книжного магазина упрятать.

Парень открыл багажник, сдвинул в сторону какое-то цветастое одеяло, под которым прятались его сокровища. Покопошился с минуту — и достал несколько книг, которые могли меня заинтересовать.

— Выбирайте!

Я выбрал. Взял две книги Жорж Санд — «Консуэло» и «Графиня Рудольштадт». В солидном матерчатом переплете, свежие новинки — как раз семьдесят шестого года издания. Уже хотел рассчитаться, когда заметил в серии «Военные приключения» роман братьев Вайнеров «Эра милосердия». Тоже отложил для себя. Позже, кажется, в семьдесят девятом году, по этой книге снимут фильм «Место встречи изменить нельзя». Пока же знаменитая фраза Высоцкого «А теперь Горбатый!» не превратилась в крылатое выражение.

За три книги отдал шестьдесят рублей. Очень дорого, конечно, но что хотеть от спекулянта? Ушлый Марек попытался содрать с меня еще больше, но я напомнил, кто мне порекомендовал обратиться к нему и показал визитку Вениамина Семеновича.

— Только ради его благородных седин, — с неохотой пошел на уступки Марек.

С книгами в руках я дошел до своей копейки и, решив, что на сегодня поездок достаточно, вернулся в Кретово.

Поставил машину в гараж. Убраться бы тут не мешало. А я ведь даже не помню, что находится в составленных здесь ящиках и коробках. Наугад заглянул в две ближайшие — и обалдел. Внутри лежала ГДРовская электрическая дрель. Достал пенал со сверлами — отличные, победитовые, разного размера. Распечатал вторую, обнаружив в ней отличную углошлифовальную машинку, в просторечье — болгарку.

Вспомнилось, наконец, что друзья из Штази подарили её Медведеву на прошлый день рождения, который совпал с поездкой в ГДР. Медведев не стал отказываться, принял подарки, но сам пользовался привычной советской дрелью. Болгарка тоже лежала невостребованной. Коробки год пылились в гараже. Конечно, подарки не передаривают, но сейчас это правило не актуально. Убрал инструменты обратно в коробки, смахнул с них пыль и сразу положил в багажник, чтобы не забыть. Что ж, с отцом вопрос решен. Теперь осталось придумать, что подарить матери. Может быть, книги? Она любит читать. Что-то такое в духе «Тихий Дон» Шолохова или «Угрюм река» Шишкова. Жаль, что эти воспоминания Медведева не «проснулись», пока был в книжном магазине.

Дождь усилился, потому от гаража до дома спешил бегом. Надо будет сегодня встретить Светлану с работы и девочек из школы, чтоб не промокли.

Дома было тихо, только на кухне приглушенно бормотало радио.

— Володя, иди помогать! — крикнула с кухни теща.

— Сейчас, переоденусь, — ответил я, не спрашивая, какая помощь нужна. Ежу понятно — лепить пельмени.

Отнес книги в спальню, положил их на комод. К счастью, не промокли. Быстро переодевшись, прошел в ванную комнату и, вымыв руки с мылом, присоединился к Валентине Ивановне.

Вспомнилось, как всей семьей мы сидели вечерами за лепкой пельменей. Мать, отец и я — маленький Володя Гуляев. Помню, как мама хвалила меня за каждый удачно слепленный пельмень. Хорошие воспоминания, теплые. Именно в такие моменты чувствовалось, что рядом родные люди, что все любят друг друга.

Теща раскатывала тесто и, перевернув вверх дном граненый стакан, выдавливала ровные кружки. Я ложечкой накладывал фарш и защипывал края. Потом завернуть вокруг подушечки указательного пальца, прижать уголки — и положить пузатый пельмень на посыпанную мукой разделочную доску.

— Валентина Ивановна, вы хоть немного поспали? — начал я издалека, но оказалось, что теща знает меня, как облупленного.

— С чего вдруг такая забота? — она подозрительно прищурилась. — Тебе от меня что-то надо?

— Совет, Валентина Ивановна, только совет, — я криво улыбнулся. — Даже два. Мне дали отпуск. Небольшой, всего десять дней. Я хочу съездить к родителям, но Светлана против.

— Не поверю, чтобы она была против твоей поездки, — фыркнула теща. — Она никогда не то, что слова против не говорит,