Повседневная жизнь колдунов и знахарей в России XVIII-XIX веков - Наталия Будур

От сглаза и оговора может пропасть молоко у женщин после родов, приключиться всякая другая болезнь и кончиться даже смертью больного.

Одной из довольно частых причин заболеваний считался в деревне также испуг.

Словами «заболел с испугу, испужан, измегиан» всего чаще определялось происхождение таких страданий, которые относятся к идиотизму, умопомешательству, истерии, эпилепсии и кликушеству.

Была еще загадочная деревенская болезнь «притка». К притке относили все то, что случалось с человеком внезапно. Если кто оступится и захромает — это притка, если сделается удар и отнимется рука, нога или язык — это тоже притка.

Помимо порчи, болезнь, по мнению русского народа, можно иногда получить через передачу ее кем-нибудь другим, через «подброс» и «относ». Таким образом передавались, например, бородавки, насморк, лихорадка. Эта передача совершается или через какие-нибудь наговоренные предметы, которые бросаются на дороге или меже, или через платье, снятое с больного и где-нибудь оставленное. Во всех этих случаях болезнь переходит на того, кто поднимет или возьмет эти предметы.

Под «относом» также понимали обряд отведения от семьи и скота какой-нибудь болезни или другой напасти. Этот обряд не является вредоносным по своему прямому назначению, так как исполняющие его стремятся отвести беду от своего скота или от человека. Однако «относ» имеет свою опасную сторону — всякий, кому первому на пути попадется наговоренный предмет, будет «испорчен».

Вот почему поднять какую-нибудь вещь на меже или на перекрестке крестьяне всегда опасались. Поднявший должен был отнести вещь на прежнее место и там три раза плюнуть на сторону. За несоблюдение необходимой осторожности в таких случаях можно было жестоко поплатиться.

Наводили ведьмы и колдуны порчу на домашний скот и птицу. От этой напасти русский народ предохранялся при помощи особого оберега — «куриного, или куричьего, бога». Это был камень с естественным отверстием, который подвешивали в курятнике или в конюшне для охраны кур и лошадей. В XIX веке камень стали заменять горлышком разбитого кувшина или носком подойника. Кроме того, в роли «куриного бога» выступал истоптанный лапоть, который перекидывали через нашест с курами.

Защита от колдунов

Против чародейской силы колдунов народная практика выработала свои меры.

При свидании с колдуном, чтобы он не мог причинить вреда, нужно упереться безымянным пальцем о сучок, где бы он ни был, а при споре или ссоре с колдуном следует плюнуть ему в лицо и смотреть в глаза: тогда он на время лишается своей силы.

Теряет он эту силу и в том случае, если «вышибить» из него кровь. При этом необходимо пользоваться осиновой или вязовой палкой, а если нужно совсем убить колдуна, то этого ничем другим нельзя сделать, как только осью из летней повозки. Чтобы пустить колдуну кровь, крестьяне считали необходимым «бить его по носу, разбить ему губы или зубы», а в более легких случаях — ударить его наотмашь и сказать: «Чур меня».

Для обезвреживания колдуна в некоторых местностях поили его чистым дегтем, смешанным с лошадиными испражнениями, и прокалывали левое ухо, но иногда пользовались и более невинными средствами.

Хорошо, оказывается, пробить тень колдуна осиновым колом или пользоваться палкой с прижженным концом. Такой палкой, при встрече с колдуном, следует сделать круг на земле и встать на его середине: тогда колдун ничего не может сделать.

Если же колдун или ведьма встают из могилы, то им в спину или в сердце надо вбить осиновый кол или порезать пятки и подколенные жилы.

Собственно, о «мерах по борьбе с ведьмами» в народе существует много рассказов, сказок и быличек, одной из которых — «Солдат и ведьма» — мы и закончим эту главу:

«Жил-был солдат, служил Богу и великому государю пятнадцать годов, ни разу не видался со своими родителями. На ту пору вышел от царя приказ отпускать рядовых для свидания со своими сродственниками по двадцати пяти человек с роты; заодно с другими отпросился и наш солдат и отправился домой на побывку в Киевскую губернию.

Долго ли, коротко ли — пришел он в Киев, побывал в Лавре, Богу помолился, святым мощам поклонился и пошел на родину в ближний уездный город. Шел-шел, вдруг попадается ему навстречу красная девица, из того же уездного города дочь купеческая, собой знатная красавица. Известное дело: коли завидит солдат пригожую девку, ни за что не пройдет просто, а чем-нибудь да зацепит.

Так и этот солдат: поравнялся с купеческой дочерью и говорит ей в шутку:

— Эх, хороша девушка, да не объезжена!

Отвечает красная девица:

— Бог знает, служивый, кто кого объездит: либо ты меня, либо я тебя! — Засмеялась и пошла своей дорогой.

Вот приходит солдат домой, поздоровался с родными и крепко обрадовался, что всех их застал в добром здоровье. Был у него старый дедушка, белый как лунь, лет сто с хвостиком прожил.

Стал ему солдат рассказывать:

— Шел я, дедушка, домой, и попалась мне навстречу знатная девица; я — грешный человек — так и так посмеялся над ней, а она мне сказала: «Бог знает, служивый: либо ты меня объездишь, либо я тебя!»

— Ах, батюшки! Что ж ты наделал! Ведь это дочь нашего купца — страшная ведьма! Не одного молодца свела она с белого свету!

— Ну, я и сам не робкого десятку! Меня не скоро напугаешь; еще поглядим, что Бог даст!

— Нет, внучек, — говорит дед, — если не станешь меня слушать, тебе завтра живому не быть.

— Вот еще беда! Да такая беда, что ты этакой страсти и на службе не видывал… Что ж мне делать, дедушка?

А вот что. Приготовь узду да возьми толстое осиновое полено и сиди в избе — никуда не ходи; ночью она прибежит сюда и если успеет прежде тебя сказать: «Стой, мой конь!» — в ту ж минуту оборотишься ты жеребцом; она сядет на тебя верхом и до тех пор будет гонять, пока не заездит тебя до смерти. А если ты успеешь наперед сказать: «Тпрру! Стой, моя кляча!» — то она сама сделается кобылою, тогда зануздай ее и садись верхом. Она понесет тебя по горам, по долам, а ты знай свое — бей ее осиновым поленом в голову, и до тех пор бей, пока не убьешь до смерти!

Не чаял солдат такой службы, а нечего делать — послушался деда: приготовил узду и осиновое полено, сел в углу и дожидается, что-то будет.

В глухую полночь скрипнула дверь в сенях и послышались шаги — идет ведьма; только отворила дверь в избу, он тотчас и вымолвил: «Тпрру! Стой, моя кляча!» Ведьма оборотилась кобылою; солдат зануздал ее, вывел на двор и вскочил верхом. Понесла его кобыла по горам, по долам, по оврагам и все норовит, как бы сбить седока долой; да нет! Солдат твердо сидит да то и дело по голове ее осиновым поленом осаживает; до тех пор угощал ее поленом, покудова с ног сбил, а после накинулся на лежачую, хватил еще разов пять и убил ее до смерти.

Стало светать, он домой пришел.

— Ну, внук, как твое дело? — спрашивает старик.

— Слава Богу, дедушка, убил ее до смерти.

— Ладно! Теперь ложись спать.

Солдат лег и заснул крепким сном.

Вечером будит его старик.

— Вставай, внучек!

Он встал.

— Ну как-же теперь-то? Ведь купеческая дочь померла, так отец ее за тобой приедет — станет звать тебя к себе Псалтырь читать над покойницей.

— Что ж, дедушка, идти али нет?

— Пойдешь — жив не будешь, и не пойдешь— жив не будешь! Однако лучше иди…

— А коли что случится, куда я денусь?

— Слушай, внучек! Когда пойдешь к купцу, будет он тебя вином потчевать — ты не пей много, выпей сколько надобно. После того поведет тебя купец в ту комнату, где дочь его во гробу лежит, и запрет тебя на замок; будешь ты Псалтырь читать с вечера до полуночи, а в самую полночь вдруг дунет сильный ветер, гробница заколыхается, крышка долой упадет… Вот как эта страсть начнется, ты скорей полезай на печь, забейся в угол и твори потихоньку молитвы; там она тебя не найдет!

Через полчаса приезжает купец и просит солдата:

— Ах, служивый! Ведь у меня дочка померла, почитай над нею Псалтырь.

Солдат взял Псалтырь и поехал в купеческий дом. Купец тому радехонек, сейчас его за стол посадил и давай вином поить. Солдат выпил, сколько ему надобно, а больше не пьет, отказывается.

Купец взял его за руку, повел в ту комнату, где мертвая лежала. «Ну, — говорит, — читай Псалтырь! Сам вышел вон, а двери на замок запер.

Нечего делать, принялся солдат за Псалтырь, читал-читал, вдруг в самую полночь дунул ветер, гробница заколыхалась, крышка долой слетела; солдат поскорей на печь, забился в угол, оградил себя крестом и давай шептать молитвы.

Ведьма выскочила из фоба и начала во все стороны кидаться — то туда, то сюда! Набежало к ней нечистых видимо-невидимо — полна изба!

— Что ты ищешь?