Яд Горькой Любви (СИ) - Топазова Александра

— Тебе вообще все равно на меня?

Черт. На телефоне же Натэлла. Все равно? Еще недавно, она сводила меня с ума, обнажала к чертям собачьим мою душу. Доводила до экстаза одним только взглядом. Ее хотелось, я не мог от нее оторваться и всерьез подумывал ее украсть. А сейчас что? Конец? Хочется сказать все, как есть, но не решаюсь.

— Нет, Нат, не все равно! Прости, я позвоню позже!

Вешаю трубку и выругавшись, допиваю недопитый с женушкой коньяк, все летит к чертовой матери, ни так, как я задумал.

***

У нее были темные длинные волосы с крашеными белыми прядями. Сейчас это модно называть мелирование и большинство выглядят, как шмары, а ей очень шло. У моей женушки было также, только волосы подкачали, не такие шикарные. Я смотрел в ее глаза и понимал, что ненавижу отца за нее. Испуганно оглядевшись по сторонам, сложила руки на коленках, прикрытых длинным платьем.

— Как Рустам?

Я отвернулся. О нем хотелось говорить меньше всего.

— Нормально, что с ним будет!

Она коснулась меня, с такой нежностью, с какой никто не касался.

— Он твой брат, не сердись!

— Я не могу не сердится! Он тебя предал, как и отец, мама!

Мама вздохнула. В ее больших глазах читалась печаль.

— Я давно всех простила, Тимур!

— Я не простил! — взревел я. — У меня отняли семью, нормальную семью!

— Прекрати! Я пришла поговорить об отце! Тимур, он жестокий человек! Не ввязывайся никуда, прошу тебя!

Я обнял маму за плечи.

— Все хорошо, дед знает, что делать!

Мама поежилась.

— Я не хочу мести, Руслан, как ни крути ваш отец!

Усмехнулся.

— Ты до сих пор его любишь несмотря на то, что он сделал?

Мама молчала, а я знал, что попал в точку. Она любила этого урода, а он взял и выкинул ее из дома, променяв на прошмандовку.

— Любовь, странная вещь! Ты еще не поймешь, ты не любил!

Я рассмеялся.

— Будь уверена и не полюблю, это не для меня!

Мама прижалась ко мне крепче. Она боялась, и я чувствовал это. Боялась, что узнают о наших встречах, ее новая семья, ее новый ничуть не лучше ублюдка отца, муж.

— Полюбишь! Я знаю, чувствую! Прости!

Встала и надев на глаза темные очки, достала из сумочки телефон.

— Мам, мы и десяти минут не посидели!

Мама виновато смотрела на меня. Знал, что одела очки, чтобы не видел ее горьких слез. Я для нее был в прошлом, так решили за нас.

— Прости! Я вызову такси! Не провожай, не надо, я люблю тебя сынок!

Так быстро ушла. Я едва сдерживался чтобы не побежать за ней. У нее новая семья, я никто, у нее своя семья. Я ненавижу их всех за это, и единственным желанием для меня является месть, месть всем, кто лишил меня семьи. Кто отобрал мать, кто оставил меня одного, а наши короткие свидания раз в месяц, становятся для меня все мучительнее и мучительнее. Сжав кулаки, двинулся в сторону своей машины. Скоро и дед, и мой отец, и ее муж узнают, какого это, когда тебя лишают всего.

Уже в машине видел, как она садится в такси. Как уезжает туда, где ее дом. Где у нее растет дочь. А ее сын с пяти лет рос без нее. А все потому, что отец нашел другую, изменил ей и притащил в дом новую бабу, выкинув мать на улицу. Все, потому что, он лишил ее семью всего. Отобрал, растоптал, ненавидел. Все решил за нас. Ударил кулаком по рулю. Кто он такой? Ничтожество. За что его уважать? Не за что. Спас меня? От чего? Подсунув нищую шлюху которой нужны деньги? Саша. Вроде так ее зовут. Ну погоди красотка, моей злости нет предела и твои игры в гляделки с моим братом и то, что ускользнула из моей постели. Сейчас ты подруга ответишь за все. Заведя тачку, тронулся с места. Жизнь по моим правилам покажется тебе адом, Александра. Хотела денег, ты их получишь, я же ведь еще не успел заплатить. А ночь с тобой очень мне понравилась, и я жажду продолжения, еще, как жажду.

САША

Я напилась. Пивом. А дальше опять вино. Даже то что на работу не останавливало завтра. Плевать на эту работу и на Светлану Юрьевну, директрису плевать. Последний разговор с ней состоялся крайний тяжелый, когда увидела, что я у нашей маникюрщицы, милой Леночки, сделала ногти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я что должна материал на тебя тратить? Сотрудникам не бесплатно!

— Понимаю, я отдам с зарплаты! Я же лицо салона! У меня два ногтя сломалось! Посетители обращают на это внимание! Как сапожник без сапог получается!

Светлана Юрьевна поджала сделанные губы. Неприятная особа, хоть и в свои пятьдесят восемь лет, выглядела очень даже хорошо.

— Мне все равно, где ты будешь брать деньги, Александра! Откладывай! С твоей зарплаты вычитывается 3000 тысячи рублей!

Я растерянно смотрела на нее. Обидно было до ужаса. Еле сдержалась чтобы не послать ее и не развернувшись уйти. Мне посчитали даже не по себестоимости, как сотруднику, а, как клиенту.

— Иди работай Александра! Еще раз, кстати, задержишься или выйдешь курить или отпустишь кого- ни будь из девочек, когда в зале клиенты, будете уволены!

Я развернулась и ушла, но этого разговора до сих пор забыть не могла. У самой не так давно был салон, и я так никогда не относилась к сотрудникам.

Черт. Открываю глаза. Где я, кто я? Как же болит голова. И эта настойчивая противная трель дверного звонка. Неужели хозяйка? Но ведь еще рано отдавать ей деньги, да и нет у меня сейчас ничего. Бросила взгляд на телефон. Первый час ночи, кого могло принести. Уму непостижимо. Может опять ненормальная соседка? Иду на автомате к двери и даже не посмотрев распахиваю ее. Резко отшатываюсь, не веря своим глазам. Хватаюсь за дверь, пытаясь тут же ее закрыть, но не успеваю. С другой стороны сильные мужские руки открывают ее нараспашку. Прямо передо мной стоит мой бывший супруг Макс.

— Привет!

Я делаю тут же шаг назад. Нет только не это, только не он.

Глава 8

САША

Растерянность — это, необычное чувство и оно сейчас мной руководило. Я стояла у стены и во все глаза смотрела на Макса. Не ожидала, увидеть его, спустя год. Не изменился. Все такой же. Те же большие голубые глаза, которые так смотрели на меня.

— Привет!

— Здоровались уже! — сухо произнесла я. — Какого хрена тебе надо?

Макс закрыл дверь и тоже прижался к стене, выжидательно смотря на меня. Просто глаза в глаза.

— Я знаю, ты очень злишься! Я сам на себя злюсь и ненавижу себя за то, что так вышло!

— Так вышло? — парирую я. — У тебя язык еще поворачивается говорить? Макс зачем ты приперся? Если тебе интересно, я тебя мусорам не сдавала!

— А Кариба?

Я вздыхаю.

— Ты за него пришел разговаривать?

— Саш, он серьезный человек! Будет мстить! Тебе вообще здесь опасно оставаться! Ты и без меня это прекрасно понимаешь!

Я хмыкаю.

— Только не говори, что ты за меня забеспокоился! Не поверю! Уматывай отсюда, Макс!

Макс продолжает стоять и смотреть на меня. Непроизвольно в голову лезут все воспоминания, как поженились, как заботился обо мне, каким был нежным и ласковым, а сейчас это все ушло. Сейчас передо мной чужой человек, который вогнал меня в долги, ради своей выгоды.

— Ты хоть кушаешь что-то? Совсем похудела!

В глазах бывшего мужа что-то теплое, даже искреннее, но мне мешает в это поверить его прошлые поступки.

— У меня все прекрасно, Макс! Я не голодаю, и моя жизнь налаживается! Чего и тебе желаю!

Злость захватывает меня полностью. Одет с иголочки и парфюмом хорошим пахнет, и цепь массивная золотая на шее. А Саша сидит без копейки денег, думая, где выплатить займ и папа ее на двух работах работает. Еще эта сделка никчемная, на что только рассчитывала, когда соглашалась. Надо же было головой думать. Дура, ты Саша.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я хотел помочь! У меня деньги есть, правда немного, но есть! Давай уедем вместе!

Я прищуриваюсь.