Все мужчины негодяи? - Сари Робинс

– Вы представляете интересы моей семьи или нет? Или мне оспорить вашу компетентность в суде?

Он выпрямился.

– Не стоит так нервничать, мисс Амхерст. Да, я был юристом вашего покойного отца…

– Был? Что значит «был»?

– Дело в том, что кое-что изменилось. Учитывая специфический род занятий вашего отца…

Эвелина вскипела:

– Мой отец умер! Согласно всем имеющимся юридическим документам, которые были подготовлены вами лично, его единственной и полноправной наследницей назначаюсь я!

– Видите ли, возник вопрос, не являются ли эти вклады… – Он замолчал, нервно барабаня пальцами по крышке стола.

Эвелине хотелось выкрикнуть: «Да договаривай же ты, черт возьми!»

– …не являются ли эти самые вклады средствами, нажитыми неправедным путем, – продолжил он монотонным гнусавым голосом.

Эвелина вспыхнула и гордо вскинула голову.

– Неправедным путем? Что все это значит?

– Мое внимание привлекли некоторые вопросы, которые потребуют подтверждения в дальнейшем. До их решения мы с вами не можем производить никаких финансовых операций со счетами вашего покойного отца.

– Кто посмел подвергнуть сомнению мои права?

– Послушайте, мисс Амхерст, я уже очень долго представляю интересы вашего отца.

– Судя по всему, вы это делаете недостаточно хорошо. Иначе не возникло бы вопроса о правах единственной назначенной им наследницы.

Мистер Мальборо тяжело вздохнул.

– У меня связаны руки.

– Кто покушается на мои права?

Ее резкий тон заставил его поморщиться, но он воздержался от ответа.

Эвелина поняла, что все ее усилия тщетны. Очевидно, кто-то запугал мистера Мальборо и, что бы она ни сказала, он был непреклонен.

– Заверяю вас, что я на этом не успокоюсь! – Она повернулась и выбежала из кабинета. Проходя через приемную, Эвелина даже не заметила мистера Таттла. Она выскочила в коридор и остановилась. Несколько минут девушка стояла там, тяжело дыша и дрожа от гнева. Чтобы не было заметно, как у нее трясутся руки, Эвелина изо всех сил сжимала в руках зонтик и ридикюль. Сердце у нее в груди билось так громко, что ей казалось, что его стук слышен всему Лондону. Что все видят ее гнев. И ее страх. Эвелина шла мимо пустых и темных кабинетов большого здания. Прочь отсюда! Прочь от ответов, которые она ожидала услышать. Ответов, которых она боялась и которые подтвердили ее худшие опасения.

Эвелина спускалась по лестнице, ведя рукой в перчатке по стене темной и мрачной лестничной клетки. Подойдя к выходу, она прислонилась лбом к деревянной обшивке двери. Желая успокоиться, девушка сделала глубокий вдох, стараясь не обращать внимания на пропитавший все вокруг запах сырости. Она чувствовала одиночество и опустошенность. Что-то теплое и влажное скользнуло по ее щеке, и только в этот момент Эвелина осознала, что плачет. Она плачет! Боже милостивый! Неужели это ничтожество, эта пародия на человека – мистер Мальборо довел ее до слез? Девушка возмущенно вытерла слезы и всхлипнула. Без денег у нее не будет свободы. Она лишится своего независимого положения. К горлу подступил комок. У нее не будет будущего… Но тут она расправила плечи и отодвинулась от стены. Нет! Это всего лишь препятствие, которое необходимо преодолеть. Рытвина на дороге, которую надо обойти. Однако тяжесть на сердце не проходила.

Эвелина вздохнула и толкнула массивную деревянную дверь. Она вышла на погруженную в сумерки улицу, полной грудью вдыхая наполненный вечерней свежестью воздух. Девушка собралась с силами и попыталась совладать с собой.

Откуда-то из полумрака навстречу ей шагнул Ахмет. Рядом со своим слугой она увидела еще чью-то фигуру. Этот человек двигался с ленивой грацией тигра – короля джунглей.

– Лорд Баркли? Что вы здесь делаете?

Увидев маркиза, Эвелина вспыхнула, мгновенно вспомнив их горячие объятия и пылкий поцелуй. На миг она даже забыла о своих тревогах. Она неосознанно поднесла руку к губам, но тут же опустила ее. У нее и без того слишком много проблем, чтобы думать об одном поцелуе украдкой, который, возможно, для лорда Баркли ничего не значит.

– Мы беспокоились о вас. Дворецкий слышал адрес, который вы назвали, когда нанимали экипаж. Я приехал, чтобы убедиться, что с вами все в порядке.

Эвелина мечтала только об одном – чтобы маркиз не заметил ее заплаканных глаз. Она покашляла, чтобы скрыть смущение.

– Почему вы решили, что со мной может что-то случиться?

– Ваш слуга не самый лучший провожатый. Да он по-английски и двух слов связать не может.

По лицу Ахмета было трудно сказать, понял он слова лорда Баркли или нет. Эвелина посмотрела на слугу с нескрываемым одобрением. Молодец Ахмет! Какой он мудрый и прозорливый! Если человек не понимает языка, задавать ему вопросы не имеет никакого смысла.

– Сколько вы уже здесь?

Маркиз неопределенно махнул рукой.

– О, довольно долго.

– Почему вы не поднялись наверх?

– Насколько я понял, вы здесь по личному делу. Я не хотел вас беспокоить. – Из кармашка он достал золотые часы на цепочке. – Да, сейчас довольно поздно. – Баркли закрыл крышку часов и внимательно посмотрел на Эвелину: – Надеюсь, все хорошо?

– Прекрасно. А теперь нам нужно возвращаться домой.

Тут за их спиной тяжелая деревянная дверь распахнулась, и из нее вышел толстый мистер Мальборо. Он поднес мясистую ручищу к своей шляпе.

– Ах, извините, мисс Амхерст… – Он напрягся, увидев маркиза. – О, здравствуйте, милорд Баркли.

Баркли коротко кивнул.

Эвелина повернула голову и посмотрела на мистера Мальборо с нескрываемой неприязнью. После неловкой паузы мужчина повернулся и направился прочь, растворившись в темноте улицы.

Эвелина посмотрела на маркиза:

– Вы знакомы с этим человеком, милорд?

– Я знаю о нем только понаслышке. Я пользуюсь услугами другой юридической фирмы, которая помещается в том же здании. – Джастин посмотрел в сторону виднеющихся в темноте деревьев. – Может, пойдем? Мой экипаж ждет за углом.

– Конечно. Я не хочу, чтобы ваша тетушка волновалась. – И кроме того, Эвелине больше нечего было делать в этом месте.

Сидя в обитом плюшем экипаже маркиза, Эвелина не могла не думать о словах мистера Мальборо – горьких и до слез обидных. «Неправедным путем нажитые средства»! Это может означать только одно: кто-то пытается доказать, что ее отец совершил государственную измену, и собирается конфисковать средства на его счетах. Но какие доказательства они могут предъявить? Или сфабриковать? Никаких обвинений против отца выдвинуто не было. Более того, правительство не может объявить его изменником родины без того, чтобы не стало известно, что он служил в разведке. Правительства не очень любят публично сообщать о таких вещах. Так как же официально продвигается это дело? Или Эвелину возьмут и просто сбросят со счетов? Но они заблуждаются, думая, что она будет спокойно стоять в стороне и молча наблюдать, как имя ее отца смешивают с грязью, а ее состояние у нее беззастенчиво отбирают. Если понадобится, она проберется в палату общин и во всеуслышание заявит о том, что ее отец невиновен. Однако поможет ли ей это? Вряд ли. Эвелина вздохнула. Что же ей делать? Что предпринять?