Жизнь животных. Рыбы и амфибии - Брем Альфред Эдмунд

Но злейшим врагом рыб, этого хищнического отродья, которые умерщвляют и пожирают друг друга, является человек. Только он непосредственно или посредственно ограничивает их удивительную способность размножаться. Кроме него и хищных рыб их преследуют также млекопитающие животные, птицы, пресмыкающиеся, земноводные и немало беспозвоночных морских животных. Но все враги, не принадлежащие к классу рыб, не приносят им такого вреда, какой приносит человек. Он опустошил реки и пресноводные озера, которые находятся в его власти, и теперь должен думать о том, чтобы их снова искусственно населить. Он опустошил бы и море, если бы только мог. Рыбы необходимы человеку. Целые народы не в состоянии были бы жить без них, многие государства с трудом могли бы существовать без разнообразных доходов с рыболовства и основанной на нем торговли.

Рыбы употребляются в пищу как в свежем состоянии, так и приготовленные для более долгого сохранения солением, сушением, копчением, а в недавнее время в большом количестве помещением в герметически закрытые жестянки. Из печени некоторых крупных рыб добывается ворвань, а маленькие рыбы, попадающиеся массами в сеть, перерабатываются целиком для той же цели; остатки представляют удобрение — рыбье гуано. Из плавательного пузыря многих видов рыб приготовляется прекрасный клей. Внешний покров рыб перерабатывается в кожу, шагрень, или же, высушенный, употребляется для полировки и чистки деревянных и металлических предметов. Чешуйки некоторых видов рыб служат для добывания вещества с перламутровым блеском, которое придает искусственным жемчужинам их ложный блеск. Зубы акул, насаженные рядами на палки и копья, служат у туземцев южноокеанских островов оружием, которым они могут наносить смертельные раны; хвостовые лучи скатов служат наконечниками стрел.

Нужно сказать, что открытое море сравнительно беднее рыбами, чем воды у берегов и на небольших глубинах, которые часто прямо называются рыбными мелями или рыбным дном. Богатство рыбы всегда считалось здесь очень значительным и вследствие этого почти неистощимым. Воззрение это было подкреплено значительно работами заседавшей в Англии комиссии, пришедшей к тому выводу, что акр хорошей рыбьей мели может каждую неделю доставить в среднем столько мяса, сколько можно его купить на доход с акра хорошей земли в Великобритании в течение целого года. Что этот расчет слишком велик, показали исследования Гензена, произведенные надлежащим образом. Две местности Балтийского моря, богатые рыбой, одна — мель Гелы, другая — около Экернферда, доставили, по Гензену, за пяти- и трехлетний промежуток в среднем с каждого гектара по 31,6 и 15,7 кг рыбьего мяса в год.

Принимая во внимание, что доход с одного гектара возделанной земли в Пруссии, переведенный на мясо, выражается средним числом 83,5 кг мяса, мы видим, что доход упомянутых водных областей стоит далеко ниже дохода земли. Во всяком случае следует осторожно обобщать эти данные, годные только для определенных участков и при известных условиях. Существуют участки, более богатые рыбой, доход с которых гораздо больше, особенно при тщательном производстве рыболовства. Но все же доход с воды не может быть гораздо больше дохода с земли. «Если допустить, — пишет Гейнке, — что вывод, к которому пришел Гензен, правилен, т. е. что площадь Балтийского моря величиной около 400 квадратных миль, на которой немецкие рыбаки ловят рыбу, приносит в год столько же, сколько 80–192 квадратные мили плодородной земли, то государству выгодно сделать что-либо для рыболовства, так как этот доход можно еще значительно увеличить». Но, с другой стороны, нужно помнить, что участки моря, населенные оседлыми рыбами, могут быть так же опустошены, как местности, богатые дичью, могут быть вовсе лишены ее посредством огнестрельного оружия.

Человек охотится за рыбами разнообразнейшими способами: ручными и закидными удочками, мережками, неводами, самоловами и ручными сетями, тентами, вершами и другими, зачастую очень искусно приспособленными приборами. Далее рыб бьют острогами и баграми, особенно при свете факелов, а также стреляют их стрелами из лука, ружьем и винтовкой. Об этом будет речь позже, в особых отделах. Употребляются и другие средства, от которых погибают рыбы всех величин. Эти средства, конечно, запрещены в государствах с упорядоченным рыбным промыслом. Таковы, например, взрывчатые вещества, воспламеняющиеся под водой, и известные растительные яды. Эти средства приводят рыбу в оцепенение и употребляются часто дикарями с поразительным успехом. Несмотря на запрещение и опасность отравиться впоследствии самим, у нас иногда местами «отравляют» воду, т. е. всыпают в нее кукельван, семя индийского вьющегося растения Anamirta cocculus, как правило, в небольшие, обыкновенно стоячие водоемы. Благодаря этому рыбы быстро оцепеневают и легко достаются противозаконным рыболовам. Способ ловли с помощью кукельвана перешел к нам из Индии.

Уайт Джиль следующим образом описывает большой улов рыбы на южноокеанском острове Раротонга, причем употреблялось другое средство для приведения рыб в оцепенение: «Однажды чрез наше местечко проходила толпа барабанщиков и объявила в лице своего начальника: «Завтра пусть каждый собирает яд для рыбы и приготовляет его: послезавтра должен быть большой лов рыбы у Никао». Последний представляет излюбленное рыбаками место на расстоянии двух миль отсюда. Там 60 акров водной поверхности внутренней лагуны совершенно ограничены большими коралловыми рифами, так что во время отлива рыбы находятся как бы в ловушке. Особенно много здесь прекрасных темных краснобородок (султанки). Чтобы быть вовремя на месте, некоторые семьи из более отдаленных селений приходят уже вечером и ночуют на белом песчаном берегу, защищенном драценами, растущими вплоть до воды. Каждый имеет при себе корзинку яда, который состоит из раздробленных орешков Barringtonia speciosa. На рассвете заменяющий предводителя идет в воду и весело приглашает народ следовать за ним и рассыпать яд. Все вооружены трезубцем или же мечом, сделанным из обручного железа. Мелкие рыбы погибают быстро и всплывают на поверхность, где их собирают в корзины женщины и дети. Напротив того, более крупные рыбы, как краснобородки, только слегка оцепеневают, поэтому медленно двигаются и легко умерщвляются или же ловятся в сети. Было около девяти часов утра, когда я пришел на место ловли и увидел красивое зрелище, как несколько сотен туземцев охотились и убивали барабуль и других благородных рыб. Мне подарили 25 больших рыб.

Вдоль морского берега расположились в тени стройных, красивых драцен различные маленькие группы, усердно занятые стряпаньем и поеданием части добычи. Поводом к столь поспешно приготовленному завтраку служит странное поверье, что если есть и курить прежде, чем яд окажет свое действие на рыб, то лов будет несчастлив. Поэтому, как только известное число рыб поймано, народ спешит с добычей на сушу, чтобы нескольких зажарить. Когда же они утолят голод, то принимаются снова за ловлю. В 11 часов утра наступил прилив и, когда волны стали перекатываться через наружный край рифа, охота окончилась. Живописный караван из мужчин, женщин и детей с корзинками в руках потянулся домой по узкой дороге, заросшей мимозами, щурупником (Helicteres), пальмами и всюду встречающимся Hibiscus. Довольное выражение лиц и веселый, далеко раскатывающийся смех доказывали, что все необычайно рады. Кроме массы других рыб в это утро было поймано около 2000 темных краснобородок. Когда я пришел домой, то взвесил одну краснобородку из своей добычи; она весила 2 кг; иногда, говорят, попадаются и более тяжелые экземпляры. Другая рыба, вылавливаемая также в большом количестве, — это «нануэ». У нее превосходное мясо. Иногда попадается также желтая разновидность нануэ. Туземцы уверяют, что когда одна из желтых нануэ попадется в сеть, то остальные из обыкновенной породы плывут вслед за ней. Этим объясняется прозвище, которое туземцы дают вышеупомянутой рыбе: «король нануэ». Если в одно время поймают двух желтых нануэ, то одну выпускают снова в море. Один из этих «королей» был подарен мне в вышеупомянутое утро.