Остров Безымянный - Юрий Александрович Корытин

– Эта бухта называется «Три внука», – моя спутница не забывала о своих обязанностях экскурсовода.

– Странное название для бухты.

– Это по названию песни – песня такая была, «Три внука». Её Утёсов исполнял. – И она напела: – А ну-ка, а ну-ка, у бабушки было три внука!

Я признался, что песни такой не слышал. Но посмотрев, куда указывала Полина, действительно увидел в море, довольно далеко от берега, скалу, похожую на сгорбленную старушку, а рядом трёх «молодцов» – торчащие из воды узкие вертикальные столбы, нацеленные в небо.

Третья бухта была самая красивая. Море подковой вдавалось в сушу, за серой полосой галечного пляжа сразу начинались изумрудные луга, постепенно поднимающиеся на пологие холмы. На холмах росли деревья, оттуда стекала речка с настолько чистой водой, что были видны песчинки на дне.

– Я назвал бы эту бухту Эдем.

– Погодите, Эдем ещё впереди, – возразила Полина.

Мы круто повернули от берега в гору, и вскоре на склоне я заметил какие-то бетонные плиты, которые здесь, высоко над морем, среди деревьев и травы, показались мне совершенно неуместными. Полина перехватила мой взгляд и пояснила:

– Это береговая батарея. Вся береговая линия нашего острова усеяна скалами. Поэтому пристать можно только в одном месте, там, где посёлок. Батарея защищала пристань и всю прилегающую акваторию на несколько километров вокруг.

– Теперь перестала защищать?

– Да, в девяностых годах военные ушли с нашего острова.

– А можно попасть на батарею?

– Я договорюсь, и завтра нас туда пустят.

Насчёт уникальной природы Полина была права. Путь к вершине Шептуна напоминал прогулку по ботаническому саду. Мы пересекли берёзовую рощу, один вид которой, где её ни встретишь, согревает русское сердце. Затем пошли заросли тиса вперемежку с дубом, а в одном месте повстречались даже лианы дикого винограда, ползущие вверх по скалам. Всё это росло по соседству с суровой таёжной флорой – пихтами, елями, лиственницами. Нам пришлось обходить совершенно непроходимые заросли бамбука. Глядя на них, я подумал, что утверждения ботаников, считающих бамбук травой – это из серии анекдотов «Учёные шутят». Вообще на Острове из-за влажного климата травы достигают прямо-таки гигантских размеров. Зонтичное растение с мелкими белыми соцветиями, произрастающее и в Центральной России, здесь вымахало намного выше моего роста. Наша родная крапива тоже стала акселераткой, а под листьями лопуха диаметром метра полтора вполне можно прятаться от дождя. По словам моего экскурсовода, местные мальчишки пекут рыбу, заворачивая её в лопушиные листья. Полина показала мне, как выглядят лимонник и элеутерококк. Однако «Божья роса» не произвела на меня впечатления – так себе, неказистая травка. Изобретатель «божественного» напитка был человек с фантазией, если догадался настаивать на ней спирт. В болотистых низинках мы мимоходом «попаслись» на ягодных полях – брусничных, голубичных. Вокруг летали утки, бакланы, чайки, среди деревьев мелькали снегири и синицы, стуком обозначил своё присутствие дятел. Глядя на всё это биологическое богатство, стало понятнее, чего в этот Эдем так рвётся сопредельная держава.

Мы перешли вброд несколько речек, скорее даже ручьёв. Они питались от ключей, бьющих на склонах. Вода в одной из речек имела чуть уловимый запах сероводорода. Тропа шла вверх вдоль её русла. Чтобы завязать разговор, я решился на довольно провокационный вопрос:

– Мне показалось, что вы здесь, на острове, не рады наступлению современной цивилизации? – В последний момент я постарался придать своему высказыванию не утвердительную, а вопросительную интонацию.

Полина ответила сразу, без раздумья. Должно быть, взрослое население Острова обсуждало эту тему.

– Смотря что считать цивилизацией. Нельзя это понятие сводить только к прогрессу техники. Если развитие современных технологий – телевидения, компьютеров, Интернета ведёт не к улучшению, а ухудшению нравственного здоровья нашего общества, если последующие поколения оказываются в интеллектуальном отношении более слабыми, чем предыдущие, разве это можно считать цивилизационным прогрессом? Поэтому мы даже рады, что живём без электричества. Как говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло. Наши дети читают книжки, а не играют в компьютерные «стрелялки». В школе мы их учим размышлять, а не искать готовые ответы в Интернете.

– Но Вы же, надеюсь, не против свободы распространения информации?

– Конечно, нет. Дело не в технических достижениях, а в том, в чьих руках находятся информационные ресурсы и и в чьих интересах они используются. В том, какую политику проводит государство.

«Надо же, какая умная девушка! Хотя высказывает спорные мысли. Надо к ней получше приглядеться», – подумал я.

Действительно, не часто услышишь подобное от столь юной барышни. В жизни часто путают умную женщину с высокомерной дурой, но их легко различить: умная женщина не стремится казаться умной. Впрочем, это относится и к мужчинам.

Внешность Полины, кстати, самая заурядная, не удивительно, что я на неё поначалу не обратил особого внимания. Крепенькая такая конституция, «тонкий стан», «лебединая шея» – это не про неё. Правда, полной её тоже никак нельзя назвать, вид у неё очень даже спортивный. Лицо тоже самое обычное. Волосы тёмно-русые, над причёской она явно долго не размышляла – обычный «конский хвостик». В общем, ничего особо выдающегося, женщина умеренно привлекательной внешности.

Полина ничем – ни внешностью, ни манерой поведения не выделялась бы в толпе, снующей по московским улицам. Однако, стоит только на несколько секунд задержать на ней взгляд, и его уже трудно отвести. Есть в ней что-то притягательное, вызывающее тёплое чувство в груди. Глядя на неё, я непроизвольно расплываюсь в улыбке. Даже неудобно становится: если я буду всякий раз глупо улыбаться, Полина, чего доброго, засомневается в моих умственных способностях. Надо обязательно при случае сказать что-нибудь шибко умное.

И всё-таки, почему мне приятно с ней общаться и хочется смотреть на неё снова и снова? Ведь красавица Вика не вызывает у меня подобного чувства. Что же в ней так привлекает? Наверное, глаза, что же ещё? Не нос же с ушами. Надо проверить. Вот сейчас окликну её, она обернётся, и я рассмотрю её получше.

– Полина, а почему вода в речке воняет тухлыми яйцами?

Ну и ляпнул! Нельзя было, что ли, задать девушке вопрос в более приличной форме? Впрочем, надо отдать должное женщинам: они нам, мужикам, легко прощают глупость.

Я намеренно остановился, моя спутница также была вынуждена остановиться и повернуться ко мне.

– Дело в том, что вулкан работает как постоянный генератор пара и газов, – начала она объяснять с чуть заметной профессиональной учительской интонацией. – Через пористую породу вглубь просачиваются грунтовые воды, обратно, уже в виде пара, они выходят через трещины и отверстия – те самые фумаролы, про которые я Вам говорила. Вместе с паром на поверхность прорываются и вулканические