Синдром войны - Александр Тамоников

– Что, умники, не ожидали?

– Не ожидали, – подтвердил Алексей.

Он прекрасно знал предел своего терпения. Рано или поздно оно иссякнет, и грохнет взрыв.

– Имеется ценное предложение, Игорь Николаевич. Вы прекращаете придуриваться, а мы больше вас не колотим. Этот процесс не доставляет нам никакого удовольствия. Сколько вас было?

– Да ладно, чего уж тут. – Майор харкнул очередным сгустком крови. – Вместе со мной семнадцать.

– Хорошо, Игорь Николаевич, поверим на слово.

Стригун скрежетал зубами от злобы. Он потерял отличных парней, не уберег захваченную технику! В живых осталось семеро ополченцев, включая его. Плюс двое в БМП на окраине Степановки.

– Нечего тут сидеть и соплями обливаться! Еще раз зачистить все помещения! Пленных стреножить, чтобы даже помышлять не смели о побеге или бунте! Тела ребят вынести на пятак, чем-нибудь укрыть. Сами – туда же, вместе с пленными, разумеется! Ничего, не замерзнем, БМД еще не догорели! Трупы врагов не трогать, свои заберут! Связаться с Гававой и Лопыревым. Пусть тащат сюда свои сонные задницы вместе с БМП! – командовал Алексей громовым голосом.

Он чувствовал, что от злости принимает неверные решения. Нереально увезти на одной БМП всю компанию – семерых товарищей, пятерых мертвых, четверку пленных.

Семицкий орал посаженным голосом, что незачем тащить всю братию на базу. Рядовые все равно ничего не знают! Расстрелять их к чертовой матери, а забрать одного офицера!

Идея была привлекательной, но чем-то не устраивала Алексея. Он отправил Левина на осмотр окрестностей. На задворках стоит гараж поселковой администрации, на вид не очень разбомбленный. Чем черт не шутит?

Он с нетерпением поглядывал на часы, исподлобья таращился на небо. Оно светлело с каждой минутой. Снегопад прекратился, в принципе погода летная.

Ополченцы вытаскивали из здания тела товарищей, аккуратно укладывали на пустыре. Тащили, словно мешки с картошкой, избитых пленных. Те уже перестали брыкаться и оскорблять, покорно дожидались своей участи.

Сердце Алексея сжалось, когда он смотрел на товарищей, ушедших из жизни. Никакие, словно восковые, с мучнистыми лицами. В них уже не узнавались прежние ребята – кто-то веселый, оптимист, кто-то злой, нелюдимый. Голову Котенко бойцы прикрыли тряпкой. Смотреть на обгоревший труп было невыносимо. Люди вспотели от утомительной беготни, переводили дыхание.

Гуляев, получивший пулю в бронежилет, кряхтел и стонал, как старый дед. Ноги его не держали, он рухнул в снег. Мужик был крепкий, пытался шутить про здоровый образ жизни. Мол, если уцелею в этой свистопляске, то обязательно куплю себе новые лыжи.

Гавава доложил по рации:

– Полосу оврагов удалось преодолеть. По курсу улица Восточная. Через несколько минут подойдем, если, конечно, ничего не случится.

– Дьявол, где этот не кочегар, не плотник? – возмущался Алексей, намекая на гражданское кредо «кровельщика-альпиниста» Левина.

Лучше бы не посылал. Ежу понятно, что нельзя найти рабочий транспорт в разрушенном поселке.

Но только он собрался загнать Левина в родные пенаты, как тот вышел на связь и зачастил, захлебываясь от волнения:

– Командир, не поверишь, но в твоей идее что-то было. В гараже администрации много интересного, включая парочку окостеневших трупов, но самое крутое – это «ГАЗ-66», нет тента, бампера, лобового стекла, зеркал, только голый кузов. Но эта штука завелась, когда я замкнул проводку, представляешь? В баке есть бензин – хватит километров на сорок, накачка колес терпимая.

– Гони его сюда! – приказал Алексей.

Невероятно! Впрочем, не секрет, что чудеса иногда случаются. Отличное подспорье в нелегком деле! Ополченцы оживились, выслушав хорошую новость. Алексей уже деловито распоряжался. Через три минуты оба транспортных средства будут здесь. В «шестьдесят шестой» загрузить погибших ополченцев. Левин пусть рулит дальше. Семицкий – к нему в компанию. Пленных – в десантный отсек БМП. Остальные – на броню, и отход. Нет, не просто быстрый, а лететь на базу на всех парах! Колесные транспортные средства ополченцев не догонят, но если хохлы отправят на шум вертолет, то игра с ним в догонялки в чистом поле будет чертовски увлекательной!

Бобрик принес из здания груду армейских одеял. Бойцы заворачивали в них тела погибших. Алексей нетерпеливо посматривал на часы.

Наконец-то утробный рев мотора прорезал неустойчивую утреннюю тишину! В начале улицы Восточной, обрывающейся у здания администрации, наметилось движение. Вдруг прогремел оглушительный взрыв, в небо взметнулся столб оранжевого пламени!

Глава 4

Позднее выяснилось, что майор Поперечный не всех бойцов разместил в здании администрации. По его приказу лейтенант Бутковский осмотрел строения на восточной стороне площади и облюбовал двухэтажное здание райотдела милиции, частично пострадавшее от обстрела двухмесячной давности. На втором этаже райотдела разместили пост – Палого и Черновского. У бойцов имелись автоматы «АК-74» и заряженный «РПГ-7». В сумке лежали еще пять выстрелов.

Здание администрации с позиции не просматривалось, но улица Восточная и остальная часть одноэтажного поселка, примыкающая к площади, были как на ладони. Всю ночь они грелись, как уж могли, заворачивались в шторы, сорванные с окон. Огонь не разжигали, боялись гнева начальства.

Борьба с холодом плохо сочеталась с бдительностью. Поэтому они не заметили, как поздно вечером разведгруппа ополченцев проникла в центр поселка, а затем покинула его. Когда через несколько часов мимо них проследовала основная часть отряда, солдаты сладко спали. Очнулись они в тот момент, когда в здании администрации разгорелась суматошная стрельба.

Парни растерялись, не знали, куда бежать. Пятак перед райсоветом с их позиции почти не просматривался. Героями эти ребята не были, трусами – тоже. Они скатились вниз, чтобы бежать на выручку своим, но залегли на углу перед выходом на площадь. На их глазах пылали боевые машины десанта, на которых солдаты прибыли из части.

Стрельба практически оборвалась, из чего бойцы сделали вывод, что их товарищи погибли под натиском превосходящих сил противника. Идти на смерть им не хотелось. Они отошли обратно в райотдел, вернулись на второй этаж и стали спорить, как вести себя дальше.

Рядовой Палый предлагал устроить засаду проклятым ватникам, когда те выйдут из здания, сжечь банду из гранатомета. Черновский выступал за то, чтобы подойти к проблеме взвешенно. У террористов явно имеется транспорт, не пешком же они сюда пришли.

Так уж вышло, что оба транспортных средства – БМП, ведомый Гававой, и «ГАЗ-66», найденный Левиным – встретились в одной точке. БМП подходила по Восточной улице, а Левину пришлось объезжать воронки и развалины через переулок, выходящий на улицу. Все это, по злой иронии судьбы, произошло рядом с полуразрушенным зданием райотдела.

Левин притормозил, пропуская БМП. Наводчик Лопырев заметил незнакомую машину и чуть не прошил ее из скорострельной пушки. Левин высунулся из кабины, стал махать рукой. Свои, мол, придержи коней. Грузовик пристроился в хвост БМП, и в этот момент со второго этажа райотдела грянул выстрел из «РПГ-7»! Первая граната попала в башню. Вторая взорвалась под днищем боевой машины, порвала гусеницы, третья угодила в отсек управления.

Лопырев погиб сразу, контуженный Гавава выбрался из горящей башни, скатился на землю, где и попал под огонь «АК-74». Обожженный человек, подволакивая простреленную ногу, пытался бежать из ада, но Черновский, вошедший в раж, буквально нашпиговал его свинцом.

Левин при первом же взрыве вывернул баранку, грузовик ушел с дороги и протаранил ограду ближайшего участка. Четвертая граната попала в кузов, пятая – в кабину. Машина загорелась как сухая спичка.

Левин вылетел из кабины, крича как полоумный, подмял собой искромсанный забор, чуть не сделал харакири, уткнувшись животом в ствол автомата. Дымились сапоги, он исполнял какой-то дикий степ с элементами лезгинки. Со стороны это выглядело бы смешно, если бы не было так грустно. Он словно задницей чувствовал неприятности, заскользил по свежевыпавшему снегу, используя приклад автомата в качестве лыжной палки, скатился в силосную яму. В том месте, где Левин только что исполнял зажигательные па, рванула шестая, последняя граната.

Ополченцы, матерясь, уже неслись на «огонек». Картина, представшая взорам бойцов, ранила их в самое сердце. БМП превратилась в факел, неподалеку валялся мертвый механик. Кабина грузовика была раскурочена, вывернута наизнанку. Тент уже сгорел, пламя слизывало краску с металлических бортов.

К счастью, в простреливаемую зону попал лишь Архипов. Сверху стегнула автоматная очередь, и бывший автоинспектор покатился под фундамент райотдела, где и засел со злобным лицом. Остальные разбежались. Гуляев сполз в развороченный колодец. Бобрик и Семицкий кинулись под защиту бетонной плиты. Алексей попятился, столкнулся с перебегающим Кульчием.