Преследуемая нападающим - Майра Стетхем

и отпускает ее с хлопком. Удивительно. Руки исследовали жилистые мышцы его скульптурной спины в бессвязных узорах, погружаясь немного глубже. Его зубы царапнули изгиб там, где соединялись шея и плечо, и моя спина выгнулась дугой на его очень твердом матрасе.

Он поднял голову, встретившись со мной взглядом. В нем скрывалось столько всего, что трудно было расшифровать.

Страсть.

Желание.

Похоть и тепло. И кое-что еще.

Что-то первобытное и низменное.

— Если хочешь остановиться, скажи об этом. Хорошо, Печенька?

— Марш…

— Скажи, что понимаешь: я остановлюсь, когда тебе это понадобится, — процедил он, и я увидела, как напряглись мышцы его шеи.

— Прекрати, — прошептала я, облизывая губы. Он отстранился достаточно, чтобы я могла слегка приподняться и расстегнуть молнию на спортивном лифчике. С мягким подпрыгиванием груди выпали, и я выскользнула из лифчика, не особо обращая внимания на то, куда он упал.

— Ладно. Теперь можем продолжать, — я ухмыльнулась. Он глубоко вдохнул. Мышцы на шее напряглись.

— Сара, — выдохнул он. Внезапно мне стало немного неловко. Мы только что вернулись с пробежки. Оба работали до седьмого пота, и теперь я была почти голая.

— Может, мне освежиться? — прошептала я

— Черт возьми, нет, — выругался он и двинулся с места.

Быстро.

Быстрее, чем должен двигаться человек его габаритов. Маршалл вжал меня в постель. Обе мои руки за головой, запястья в одной из его ладоней, в то время как другой он пощипывал темно-коричневый сосок. Я ахнула.

— Черт! — прорычал он. Дыхание коснулось моей кожи. — Черт, я знал… Знал, что ты будешь чертовски красива, но, черт возьми, — он покачал головой, прежде чем ткнуться носом в сосок.

Моя грудь тяжело поднималась и опускалась, сердце бешено колотилось, а тело извивалось под ним.

— Так чертовски идеальна. Лучше, чем я мог себе представить, — пророкотал он, прежде чем вновь захватить сосок в рот. Мои бедра выгнулись под ним.

— Марш! — закричала я, не в силах произнести его имя полностью. — О боже… — захныкала я, сжимая бедра вместе для облегчения. Никогда в жизни мне так не хотелось кончить, как в этот момент. — Маршалл, ты мне нужен.

— Будь хорошей девочкой и скажи, чего именно хочешь, — приказал он.

Я кивнула в ответ на его слова.

— Заставь меня чувствовать себя хорошо. Пожалуйста, Марш, — я легко передала ему то, что он хотел услышать.

— Так и сделаю. Я, черт возьми, обещаю тебе. Заставлю тебя рассыпаться в прах и кончить. Снова и снова. Но мне нужно, чтобы ты была хорошей девочкой. Понимаешь? — я кивнула, передавая ему контроль.

Он по-волчьи улыбнулся.

— Умничка, — похвалил он. По какой-то причине его слова показались мне приятными. Заставили почувствовать себя самой красивой на свете. Он вознаградил мои усилия легкими поцелуями в ямку между грудями. — Держи свои красивые ручки над головой, пока я не скажу опустить их, хорошо? — прохрипел он.

— Хорошо, — пообещала я и почувствовала, что рука, удерживающая меня на месте, исчезла. Его рот опускался все ниже и ниже.

Осыпая нежными, слегка щекочущими поцелуями живот. Язык вертелся вокруг пупка, прежде чем погрузился внутрь. Я почувствовала его зубы, слегка прикусывающие кожу, от чего по киске пробежали разряды электричества и тепла. Пальцы на ногах подогнулись.

Нельзя отрицать: я была мокрой.

Несмотря на то, что все еще находилась в шортах для бега, я чувствовала, как влага скапливается между бедер, покрывая кожу. Тело было похоже на провод под напряжением. Но, срань господня, это круто!

Его руки с силой вцепились в ткань на моих бедрах, прежде чем он стянул ее вниз. В голове проносились видения того, как он срывает их с меня, и пришлось прикусить губу в попытке удержаться от того, чтобы попросить его сделать именно это.

— Этот сексуальный взгляд… Черт, прожить бы день, читая твои мысли, — прогрохотал его голос. — Чтобы знать все, о чем ты думаешь. Чего желаешь. Так, чтобы я мог дать это тебе, — он тяжело дышал.

Я сглотнула, глядя на него.

Опустившись на колени, он подтянул мое тело к краю матраса, спустив шорты ниже лобковой кости. Его сильное внушительное тело было подтянутым и слегка вспотевшим.

— Я подумала, что хотела бы, чтобы ты сорвал их, — это признание вырвалось так тихо и мягко, сомневаясь, услышал ли он.

Какое-то мгновение Маршалл ничего не говорил.

Не шевелился.

Но когда наконец сделал это, клянусь, я чуть не умерла.

Его руки переместились к центру моего пояса. Плечи и бицепсы напряглись, а вены на предплечьях стали более заметными, когда тот дернул за тонкий дышащий материал и воплотил мою маленькую грязную фантазию в реальность.

Звуки рвущейся ткани, казалось, эхом отразились от стен. Не прошло и секунды, как я почувствовала прохладный воздух, коснувшийся моих самых чувствительных мест. Он зарычал, приказав раздвинуть ноги шире. Именно это я и сделала.

— Хорошая девочка, — похвалил он, и я почувствовала, что свечусь от этих слов.

Уперевшись пятками в матрас, я закрыла глаза. У меня и раньше был секс, но никогда в ярко освещенной комнате. Начали просачиваться осколки сомнения и застенчивости. Но это продолжалось недолго.

Не тогда, когда Маршалл начал говорить, уткнувшись мне в бедра, а щетина на лице щекотала нежную кожу.

— Господи, Печенька. Ты чертовски хороша. Взгляни на себя, — сделал он комплимент, и когда мне удалось приоткрыть глаза, я поняла, что тот не просто осыпал меня красивыми словами. Он был предельно честен. Руки широко раскинулись на внутренней стороне моих бедер. Я сжалась, почувствовав, как большой палец скользнул между половых губ, и знала, что он мог видеть, насколько я влажная. Как сияла от его прикосновений.

— Ты хочешь этого, — выдохнул он. — Ты хочешь меня?

— Хочу. Нестерпимо сильно, — добавила я. — Маршалл, — позвала я его по имени, точно зная, что нужно сделать.

Я должна была попросить о том, чего хотела.

Наши глаза встретились, и дыхание перехватило. Его теплое дыхание коснулось моего набухшего клитора.

— Чего ты хочешь, Сара? — спросил он, словно прочитав мысли.

— Сделай так, чтобы мне было хорошо, Марш, — каким-то образом удалось сказать мне, получив в качестве награды улыбку, полную обещаний.

— Все, что захочешь, Печенька, — и с этими словами я потеряла его глаза из виду. Не потому, что тот отвернулся. Его язык был там, и мои глаза закрылись.

У меня были любовники. Этот же опыт…

Больше похож на первый раз.

«Первый и единственный» — прошептал голос.

То, как он ласкал меня, как будто знал тело по множеству прошлых жизней. Бедра затряслись, когда Маршалл медленно прокладывал путь к моему входу, не встретив сопротивления.

— Такая чертовски теплая, — пробормотал он почти про