Русский Белград - Сергей Юрьевич Нечаев

class="p1">Все эти меры помогли части беженцев найти заработок. К 1921 году, например, без особых хлопот устроились на службу инженеры, техники, землемеры, работники образования, врачи, деятели культуры. С другой стороны, сложно было подыскать работу по специальности юристам, военным и чиновникам. В связи с этим значительная часть бывших военнослужащих и чиновников вынужденно довольствовались скромным служебным положением в провинции с невысокой оплатой или же занимались физическим трудом.

Одновременно с этим многие беженцы все еще продолжали жить в надежде на скорое возвращение на родину и не желали серьезно заниматься поисками работы. Они либо проживали накопленные деньги и драгоценности, либо полагались на материальную поддержку от правительства или беженских организаций.

Трудные условия эвакуации, лишения по пути в Королевство СХС и в первые месяцы пребывания на его территории, как правило, плохое питание и жилье, часто изнурительный труд приводили к увеличению заболеваемости. Медико-санитарная помощь беженцам, находившаяся в ведении РОКК, оказывалась как непосредственно лечебными учреждениями данной организации, так и путем оплаты лечения в государственных и частных медицинских заведениях королевства.

Весной 1920 года РОКК открыло центральную амбулаторию в Белграде, чуть позже – амбулатории в Нише, Земуне и ряде других городов. В небольших провинциальных городках открывались врачебные пункты, состоявшие из одного врача. С конца апреля до осени 1920 года в Топчидере под Белградом действовал русский санаторий на шестнадцать мест. В сентябре 1920 года РОКК открыло зубоврачебный кабинет при Белградской амбулатории.

Возможность длительного проживания российских эмигрантов в Королевстве СХС требовала организации обучения детей. Королевство стало первой страной, где уже в 1920 году зародилась российская зарубежная школа.

Основу школьной сети для беженцев в Королевстве СХС составили эвакуированные в начале 1920 года из Южной России казенные учебные заведения – несколько кадетских корпусов, объединенные после ряда переименований в Русский кадетский корпус в Королевстве СХС, и два девичьих института – Харьковский институт императрицы Марии Федоровны (начальница – М.А. Неклюдова) и Донской Мариинский институт (начальница – Н.В. Духонина).

Первоначально финансирование кадетских корпусов и девичьих институтов осуществлялось правительством Юга России, а с лета 1920 года начала возрастать денежная помощь правительства Королевства СХС, осуществляемая через ГК по приему и устройству русских беженцев. Уже осенью 1920 года на содержание Харьковского и Донского институтов, а также Русского кадетского корпуса ГК выдавал ежемесячно суммы из расчета 400 динаров на каждого воспитанника – институтку или кадета.

С мая 1920 года представительство ВСГ приступило к осуществлению своей миссии по организации школьных учреждений. В это время в среде беженцев еще преобладало мнение о кратковременности их пребывания вдали от России, поэтому руководство указанной организации видело свою задачу в создании таких школьных учреждений, которые, не требуя крупных средств на свое содержание, давали бы детям классическое русское воспитание и образование. Учитывалась также разбросанность небольших групп беженцев по территории всей страны, невозможность для многих детей нормального семейного воспитания.

Летом 1920 года в Белграде, Панчеве, Сараеве, Земуне и Скопье возникли детские заведения, которые взяли на себя все заботы о детях в течение дня (обучение, питание, отдых). Такие заведения назывались детскими домами. На первых порах деятельность представительства ВСГ в Королевстве СХС также финансировалась правительством Юга России. Однако средств не хватало. В какой-то мере они пополнялись за счет пожертвований английских благотворительных обществ через российского посланника в Белграде.

В наиболее благоприятном положении по многим критериям находилась 1-я Русско-Сербская гимназия в Белграде. Она была открыта в октябре 1920 года, благодаря финансовой поддержке ГК по приему и устройству русских беженцев, по предложению профессора Санкт-Петербургского университета В.Д. Плетнева, входившего в состав ГК, и состояла из пяти старших классов.

В.И. Косик по этому поводу пишет:

«Перед учителями стояла сложная задача: не только дать некую сумму знаний, но и воспитать детей в православии, любви к родине своих предков, к славянству. Здесь, как и везде, шла работа под девизом – истинное просвещение соединяет умственное образование с нравственным. Там стремились не допускать какого-либо разрыва между национальным воспитанием и воспитанием в православном духе. Уже название этого учебного заведения свидетельствовало о стремлении его отцов-основателей (с русской стороны это прежде всего профессиональный педагог и славянский деятель Владимир Дмитриевич Плетнев, с сербской – Александр Велич, будущий президент Сербской академии наук и искусств) сделать все, чтобы гимназические выпускники, оставаясь русскими, сохранили «и понимание, и знание, и любовь к стране, которая в тяжелые годы проявила себя истинным, бескорыстным другом».

Безусловно, создание первых русских учебных заведений в Королевстве СХС имело очень большое значение, но в 1920 году большая часть беженцев не обучались в школах.

В 1919–1920 годах юридический статус российских беженцев в Королевстве СХС был достаточно определенным – граждане России, временно проживающие на территории королевства. В последующие годы они получили статус политических беженцев.

При этом в Королевстве СХС, в отличие от западноевропейских стран, свидетельства и дипломы об образовании, воинские звания, полученные в России до Февральской революции, а также научные степени считались имеющими законную силу. В этом смысле российские подданные по сравнению с подданными других государств находились в явно привилегированном положении.

* * *

Развитие общественной жизни российских граждан в Королевстве СХС до весны-лета 1920 года не отличалось особой активностью. В их политическом сознании господствовали либерально-демократические настроения. Общественная деятельность была направлена на создание не политических организаций, а благотворительных культурно-просветительских обществ, подобных возникшему в феврале 1920 года Обществу попечения о духовных нуждах православных русских в Королевстве СХС.

Резкое увеличение численности российских беженцев в начале 1920 года привело к некоторой активизации их общественной жизни. Весной и летом того же года продолжала формироваться система местного самоуправления, оформлялись политические группы и движения, профессиональные организации – Общество русских офицеров, Союз русских инженеров, Общество русских ученых.

Весной 1920 года заявила о себе белградская группа кадетской партии, заметно активизировались монархисты.

Третья волна массовой эмиграции (ноябрь-декабрь 1920 года)

В октябре 1920 года белая армия была окончательно разгромлена большевиками, и началась массовая эвакуация военных и гражданских лиц из Крыма. Всего в период с 13 по 16 ноября 1920 года крымские порты на 126 кораблях покинули более 145 тысяч человек. Вся эта масса беженцев из России сначала прибыла в Константинополь. По тем временам это была огромная численность людей, ибо в том же Белграде насчитывалось всего чуть больше 110 тысяч жителей. Много это было и для Константинополя. В связи с этим генерал П.Н. Врангель тут же начал вести переговоры по поводу дополнительного приема беженцев в Балканские страны, однако полностью навстречу пожеланиям генерала пошло только правительство