Любовная связь напоказ - Люси Кинг

– Что? – переспросил Дан, не отрывая глаз от того, что привлекло его внимание и, очевидно, представляло для него куда больший интерес, чем беседа с ней.

Нельзя сказать, что это сильно ее обеспокоило. Она привыкла скрывать свои чувства и в эти минуты думала о чем угодно, только не о том, чтобы поскорее упасть ему в объятия и слиться с ним в одно целое. Наконец она почувствовала, что сексуальности в ней осталось не больше, чем в дорожном указателе, и сидела окаменев и следя за дорожной разметкой, больше не думая о его соблазнительных бедрах, и ее не тянуло прикоснуться к нему пальцами.

– Первая разделительная линия на дороге в этой стране появилась в тысяча девятьсот двадцать первом году, – повторила она, ожидая его взгляда.

– Правда?

– Правда. Такая простая вещь. А ты знаешь, что благодаря разделительным линиям в дорожных происшествиях погибает в восемь раз меньше людей?

– Неужели?

– Так говорит статистика. А выделенные полосы для намеревающихся сделать поворот на двадцать процентов сокращают количество аварий.

– Как интересно, – сказал он таким тоном, будто считал совсем наоборот.

– Завораживающие цифры. Мне всякий статистический анализ кажется завораживающим.

– Да, как будто так.

Сухой и ровный тон его голоса заставил Зою нахмуриться. Дан не шелохнулся. Сидел скрестив руки на груди, стиснув зубы и сдвинув брови и пялился в свое окошко.

Не очень веселая у них получалась беседа. Не пожалел ли он, что повез ее к себе домой? Возможно, конечно, однако она не собиралась сдаваться без боя. Чем же его заинтересовать? Как привлечь его внимание, чтобы он отвернулся от окошка и посмотрел на нее?

Она задумалась, но вдруг приметила рекламный щит, который вскоре остался позади.

– Взять, к примеру, женское белье, – заметила она.

После короткой паузы он переспросил:

– Нижнее белье?

– Особенно женское.

Ей показалось, что у него перехватило дыхание.

– При чем тут оно? – пробурчал он.

– Когда мужчины покупают своим женам или подругам нижнее белье, семьдесят процентов из них выбирают красные переливчатые кружева, и продавцы вывешивают такое белье на видном месте. А девяносто процентов женщин предпочитают белое или черное. Отсюда кипы нераспроданного белья в ящиках и толпы разочарованных женщин. По-моему, тебе как рекламщику здесь есть над чем задуматься.

– Возьму на заметку.

– Конечно, – живо добавила она, – для пяти процентов женщин это не имеет значения.

– Почему?

– Потому что они вообще не носят нижнего белья.

– Пять процентов?

Зоя кивнула:

– Пять процентов. – Наверняка примерно столько.

– Дует, – пробормотал он, все еще упорно глядя в окошко.

– Есть немножко. – Она натянула платье на колени.

Это привлекло его внимание. Как и покашливающий на переднем сиденье водитель.

В тишине, словно перед грозой, она услышала, как Дан глубоко вздохнул, словно собираясь с силами, затем осторожно повернулся, глянул на ее бедра, потом медленно поднял взор, и наконец их взгляды встретились.

И теперь уже настал ее черед глубоко вздохнуть, потому что на его лице и во взоре запечатлелась такая сильная страсть, что согрела все ее тело до мозга костей. О своем решении он совсем не пожалел, изумилась она. Ничуть не пожалел.

– Простынешь, – сказал он. В его глазах блеснули опасные огоньки, лицо было мрачным и напряженным.

– Хочешь меня согреть? – спросила она, хотя ее бросало в жар от одного его взгляда.

– Очень хочу.

– Так чего же ты ждешь?

Дан посмотрел на водителя, а потом на нее и буквально пригвоздил взглядом к сиденью.

– Уединения.

– А здесь плохая компания?

Он слабо улыбнулся:

– Ничуть. Мы уже на месте.

Вот и приехали, подумала Зоя, оторвав взгляд от него и увидев, что они остановились у красивого дома в георгианском стиле. И хорошо, что остановились, ведь несмотря на привычку сдерживать свои чувства, Зоя могла и не преодолеть желания прикоснуться к Дану.

Пока Дан рассчитывался с водителем, она вышла из машины. У нее буквально ноги заплетались и руки не слушались, хоть к столбу привязывай, чтобы не упала. Потом он взял ее за руку, они прошли по тротуару и поднялись на три ступеньки к входу. Он открыл дверь ключом, провел ее внутрь и закрыл дверь, отгородив их от городского шума и вечернего холода. Они оказались в теплом, слабо освещенном холле, словно в уютном коконе.

Пока он закрывал дверь, ее сердце бешено колотилось, она прерывисто дышала, ее бил озноб. Он медленно повернулся к ней, и мгновение они просто смотрели друг на друга, а потом словно туго сжатая пружина вдруг развернулась в каждом.

Зоя бросила сумку в сторону и качнулась к нему. Он заключил ее в объятия и чуть приподнял, она обвила его шею руками, подняла голову, а он опустил свою. Его губы впились в ее губы, язык скользнул глубоко ей в рот. Желание нахлынуло на нее, словно мощный вал из прорванной плотины.

Одной рукой помогая ей снять пальто, вторую Дан запустил ей в волосы, притянул ее голову к себе, а Зоя во время поцелуя прижалась к нему. Она вздохнула и содрогнулась, почувствовав животом его эрекцию. Затем выгнула спину и еще плотнее прильнула к нему, а Дан с негромким стоном развернул ее, подтолкнул к двери и прижал к ней своими бедрами.

Он взял ее голову руками и оторвал ее губы от своих губ. Она тяжело дышала, сердце готово было выскочить из груди. Она, вдруг потеряв его рот, дотронулась губами до подбородка, пробежалась по щеке к уху, а потом вниз и только здесь остановилась.

– Черт, что это было такое? – пробормотал он рядом с ее шеей.

У Зои пылала кожа, кружилась голова, заплетался язык.

– Что это было такое? – прохрипела она, вороша пальцами его волосы, закрыв глаза и откинув голову назад, чтобы подставить ему свою шею.

– Дорожная разметка.

– То, что отвлекает внимание, – выдавила она и вздохнула, когда он чуть щипнул губами ее кожу под воротником.

Она почувствовала, как его губы рядом с ее пульсирующей жилкой изогнулись в улыбке.

– Я нарочно игнорировал твои замечания.

– А мне показалось, что тебе неинтересно обустройство дорожного движения.

– Нижнее белье меня заинтересовало больше. – Он поднял голову и посмотрел на нее. – Или его отсутствие. Вопрос животрепещущий. Пять процентов, ты сказала?

Зоя покраснела:

– Могла на пару процентов и ошибиться.

– Ты статистик? Я потрясен.

– А ты знаешь, что восемьдесят шесть процентов статистических выводов притянуты за уши?

– Я думал, только сорок два.

– Ну если точно – шестьдесят семь.

Он наклонил голову и промурлыкал ей в ухо:

– Расскажи мне еще об этом отсутствии нижнего белья. Можешь поделиться собственным опытом.

От мелодики его голоса и теплого дыхания Зою била легкая дрожь.

– В этом вопросе я тоже могла допустить промашку.

– О, дорогая, дважды за один вечер?

– Мне хотелось твоего безраздельного внимания.

– Я был всецело твой. И сейчас тоже.

– Знаю.

Дан положил руки ей на талию, и у нее комок застрял в горле.

– Хотя, наверное, мне лучше проверить, посмотреть, как там насчет промашки.

– Хорошие идеи тебя просто переполняют.

Он немного отстранился и улыбнулся ей:

– Едва не приступил к делу.

– Ну, я не так уж далеко от тебя.

– Нет. – Он впился в нее взглядом, и ее сердце заколотилось еще неистовее. – Недалеко.

Его руки скользнули по ее плечам, чуть тронули груди в поисках замка молнии, и Зоя поежилась.

– Холодно? – мурлыкнул он, начав расстегивать молнию сбоку, и так медленно, что в платье сначала лишь образовалась маленькая прореха.

– Жарко.

Он опустил замок молнии ниже, пока тот не остановился, и ее платье почти разделилось надвое, соскользнуло с тела и упало к ее ногам.

– Так лучше?

– Не совсем.

Она осталась в одном кружевном бюстгальтере без бретелек, легких трусиках, телесного цвета носочках и туфельках, с единственным жемчужным ожерельем в качестве украшения, а его глаза рыскали по ней, сбивая дыхание.

– В те пять процентов не входишь.

– Разочарован? – Она сглотнула.

– Разочарован – не совсем подходящее слово.

– А какое подходящее?

– Ошеломлен.

– Так-то лучше.

Напившись ее красотой, он словно потерял дар речи и способность двигаться, а Зоя воспользовалась ситуацией, чтобы освободить его от лишней одежды.

Стянув с его плеч пальто и пиджак и позволив им упасть на пол, она занялась пуговицами рубашки. Боже, у нее так тряслись пальцы, что на эту простую операцию ей потребовалось вдвое больше времени против ожидаемого, ведь обнажив его грудь, она увидела тело, достойное кисти Микеланджело.

У него не было перекачанных бицепсов, только загорелая кожа, покрытая короткими волосками на упругих, с едва намечающимися кубиками мышцах.

Не в силах удержаться, она положила на него руку и почувствовала его дрожь под своей ладонью, и у нее приятно закружилась голова от власти над столь замечательным мужчиной.