Три дня до эфира - Гульназ Ямалеева

- Какая мразь, - наконец выдавала она из себя давно вертевшееся на губах слово, и на душе стало легче. - Вот зар-р-раза!..

Шура встала и подошла к плите. Чайник все еще был горячим. Девушка налила себе чай, и несколько капель кипятка попали на руку. Она громко взвыла и неосторожным движением сбросила чашку на пол. В результате мелкие осколки разлетелись по полу, а вокруг ног образовалась лужица. Шура бросилась в коридор и в стотысячный раз набрала номер Сергея.

- У-у, - ответил ей сонный голос бывшего мужа, - алло?

-Сережа, друг, это я, Шура.

- Александра? - Сергей мгновенно проснулся. - Ты чего? У тебя голос какой-то не такой. Что случилось?

- Сережка, приезжай, мне плохо, - наконец выдавила Шура и заплакала.

- Буду, я сейчас буду. Подожди, не плачь...

- Угу, - промычала Шура и положила трубку. Верный рыцарь Серега прикатил, как и обещал, через десять минут. Непричесанный, в расстегнутом плаще, вымокший, он влетел в квартиру с круглыми от испуга глазами.

- Что случилось? - выдохнул он. Несмотря на то что развелись они давным-давно, чувства Сергея к Александре, как торжественно называл молодой химик свою бывшую жену, не угасали. Он все так же готов был в любую минуту прийти ей на помощь и все так же нежно, с немым вопросом заглядывал ей в глаза. С присутствием Николаева в ее жизни Сергей смирился. Алексей - парень что надо, раз и навсегда зафиксировал для себя Сергей и больше этот вопрос не поднимал. "Ревность ревностью, но счастье любимой все же главнее", - сказал себе бывший муж Потаповой и успокоился.

- Серега, ты - настоящий друг! - бросилась к вошедшему Шура. - Мне так... Так плохо... Так отвратительно на душе...

-Александра, - Сергей осторожно обнял девушку и на всякий случай заглянул на кухню. Силу удара Николаева ему уже приходилось испытывать и больше не хотелось. - А где Алексей?

-Давай не будем о нем...

Обнявшись, они прошли на кухню. Следы недавней аварии с чашкой Шура уже успела уничтожить, и кухня встретила гостя сияющей чистотой.

- Шура, я так волнуюсь. Что случилось?

- А, ничего, - отмахнулась девушка. - Даже рассказывать не хочется так все противно.

- На работе неприятности? Шура извлекла из холодильника масло, сыр, колбасу и приготовила гостю бутерброды.

- Поешь, Сережа, ты ж небось не завтракал.

- Не-а, - радостно кивнул бывший муж и с жадностью набросился на угощение.

Шура поставила локти на стол и, подперев щеки кулаками, уставилась в окно:

- Господи, Сережа, сколько всякой гадости на свете существует.

- Это ты про людей? - с набитым ртом проявил интерес к разговору Сергей.

- Про них самых, - задумчиво отозвалась Шура и, выдержав паузу, вопросительно посмотрела на Сергея. -- И почему, спрашивается, к власти самые поганые из них стремятся? И что удивительно, пробиваются!

- Тебя что, с работы выгоняют? - Гость испуганно посмотрел на девушку.

- Ну прям! Меня выгонишь.

-А что случилось? Александра, не томи, я уже весь как на иголках.

-Я, Сережа, на днях интервью брала у одного кандидата в губернаторы. А он оказался таким неприкрытым мерзавцем, что мне тошно стало.

-А чего .он тебе не понравился? Приставал, что ли?

- Если б приставал, я б его хоть за самца считала, а тут - мразь, и все тут. Нет, ты представляешь, - Шура встала и подошла к окну, - он, мерзавец, еще людьми собирается управлять.

- Он что, тебя плохо встретил?

- Встретил он как раз хорошо. Они, подлецы, знают, что теперь без журналистов никуда. Только он думает, что все купить можно и все продается.

-Ты с ним в диспут, что ли, вступила?

-А ты как думал! Я им такое устроила! Сначала все, конечно, чинно было. А потом он как начал мне втирать про сильную руку, да про то, что мы с тобой, Сережа, и со всем нашим народом быдло, что нас держать в кулаке нужно... Тут я и пошла. Терпеть не могу, когда о нашем несчастном, обманутом народе неуважительно отзываются...

-Александра, а ты знаешь, самое интересное, что этот народ-то пойдет за него голосовать. И еще его выберут.

- Да знаю я это, Сережа, знаю. Вот что и обидно. Идет в политику всякая шушера и своими грязными лапами будет еще законы устанавливать.

- А туда с чистыми руками не ходють, - угрюмо отозвался Сергей.

Шура встала, налила себе чай и присела рядом с бывшим мужем.

- Спасибо, Сережа, что приехал. Вот я выговорилась - и мне легче стало.

- Ну слава богу! А то я подумал, что вы опять с Лехой поругались.

Журналистка опустила голову:

- Мы и поругались...

- Ну вот! Опять? Она кивнула.

- И где же он теперь?

-Я не знаю. И знать не хочу! Я... Я...- Шура вдруг всхлипнула по-детски и прижалась к бывшему мужу. - Я что-то, Сережа, совсем запуталась в своих чувствах. То мне кажется, что я его ненавижу, а то вдруг так накатит, что думаю - как же я без него теперь жить буду...

Глава 8 ПО СЛЕДУ

Саша открыл глаза и сладко потянулся. Он еще не совсем отошел от сна и поэтому не сразу понял, где находится. Мальчик потер глаза, и звук наручников мгновенно вернул его к действительности. На мгновение Саше захотелось вернуться в только что увиденный сон, в котором он был вместе с отцом и матерью. Они все трое сидели за огромным столом, уставленным фруктами, и о чем-то весело разговаривали. Саша держал в руках плюшевого медведя и гладил мягкого друга по голове. Вся атмосфера сна дышала уютом и спокойствием. Как-то незаметно они все трое перекочевали из дома в большущий магазин. Мать катила впереди себя тележку с продуктами. А отец держал его на руках. Вокруг были разбросаны огромные воздушные шары. Мальчик помнил, что ему очень хотелось достать один из шаров, но отец крепко держал его на руках, и Саше никак не удавалось даже потрогать заветную цель. Наконец все-таки он как-то изловчился и протянул руку к шару. Но тот в ту же секунду куда-то ускользнул, и мальчик только поймал рукой воздух. Отец громко засмеялся. Саша возмущенно посмотрел на него и с ужасом отпрянул. Вместо отца он увидел, что сидит на руках какого-то незнакомого мужчины. Испуганный мальчик пронзительно закричал, и мгновенно все растаяло. Исчезли куда-то магазин, мать с тележкой, воздушные шары, и он оказался один в тесной душной комнате, прикованный наручниками к батарее.

Саша горько заплакал. Рядом с ним валялся табурет и лежала горка остывшей гречневой каши. За плотно закрытой дверью послышались шаги. Лязгнул замок, и в комнату вошел парень в натянутой на лицо маске.

- Проснулся, пацан, - кивнул ему парень и, увидев рассыпанную кашу, недовольно покачал головой: - Нехорошо продуктами разбрасываться.

- Нехорошо детей наручниками к батарее приковывать, - отозвался мальчик.

- А это, брат, не твое дело, - почему-то миролюбиво ответил охранник. Ты вот лучше поешь. - И он поставил перед Сашей тарелку с супом.

- Не хочу я есть. - Саша отвернулся.

- Ну мало ли что не хочешь. Ешь, а то заставим.

- Я хочу домой.

- Все мы туда хотим, - философски изрек парень, - но не всегда наши желания...

-Дайте мне карандаши, я рисовать хочу, - неожиданно заявил мальчик.

- Рисовать? - удивился охранник. - А что, это можно...

Он вышел из комнаты и через несколько минут принес Саше старый потрепанный блокнот и фломастер.

- Это, малец, все, что есть, ты уж не взыщи. - Он разложил принесенное перед Сашей, придвинул табурет поближе к мальчику, поставил на него тарелку с супом и вышел.

-Отлично, - прошептал Саша и на удивление легко освободил узкую кисть из наручника.

Первым делом освобожденный мальчишка бросился к тарелке с едой, но мысль, что в супе может находиться снотворное, остановила его. Мальчик схватил блокнот, вырвал оттуда лист и быстро написал фломастером: "Спасите, я - Саша Снегирев. Меня похитили. Я нахожусь здесь, в доме с окрашенными окнами!"

Мальчик быстро соорудил из листа самолетик и пустил его в окно.

После залитой светом улицы Николаев очутился в кромешной темноте. Откуда-то пахнуло сыростью и квашеной капустой. Воздух в помещении был затхлый, и Алексей на секунду задержал дыхание. Рукой он нащупал стену и двинулся вдоль нее. Постепенно глаза привыкли к темноте, и Николаев смог различить справа от себя дверь. Номер квартиры, при всем желании, он не обнаружил и поэтому осторожно постучал. Ответа не последовало. Алексей толкнул дверь рукой, та со скрипом открылась, и на гостя пахнуло затхлым запахом мочи и пота.

Плохо окрашенный пол был покрыт старенькой, стертой дорожкой, возле узкого окна стоял телевизор. В центре комнаты располагался круглый стол, накрытый клетчатой скатертью. Справа от двери возвышался огромный старинный шкаф.

- Есть тут кто? - поинтересовался Николаев. В дальнем углу что-то шевельнулось. Алексей пошел по направлению звука, заглянул за угол шкафа и наткнулся на металлическую кровать.

- Ты кто? - услышал он старческий голос, шедший откуда-то из груды старых одеял.

- Здрасьте, - на всякий случай поздоровался он с хозяйкой комнаты.