Высшая мифология - Джоди Най

– Вот же она, балда! Ты что, не видишь?

– Теперь-то вижу, но только что она была невидимой! – возразил Пилтон. – Как ей это удалось?

– Еще чего! – презрительно фыркнул Уильямсон. – Невидимой, скажешь тоже! Просто она в зеленом, а тебе солнце в глаза ударило, вот и все.

– Да нет, Джейк, она волшебная! – настаивал Пилтон. – Она действительно исчезла, как в кино.

– Очки надо носить, вот что!

– Что вам от меня надо? – осведомилась девочка, прижимая к груди младенца.

Пилтон и Уильямсон молча разглядывали своих пленников. В девочке было фута три роста, ее длинные, шелковистые светлые волосы спутались, в них застряли травинки. Пожалуй, не такая уж она маленькая... Оценивающий взгляд, которым она их окинула, никак не мог принадлежать шестилетке, пусть даже и суперумной. Глаза у девочки были совсем не детские. Если бы не малый рост, Пилтон, пожалуй, решил бы, что перед ним подросток.

– Отчего ты бросилась бежать? – спросил Джейк.

– Оттого, что вы за мной гнались! – ответила она, выпятив подбородок. Личико у нее сделалось такое, точно девочка вот-вот расплачется, и Пилтону стало ее жалко. – Отпустите меня. Я домой хочу.

– Что делать будем, Джейк? – спросил Пилтон, глядя на девчушку. Хорошенькая, бедняжка, и перепугана насмерть.

– Без имен! – одернул его Уильямсон. Он, похоже, был встревожен.

– Ну че, отпустим?

– Заткнись! Мне надо подумать. Грубый тон Джейка еще больше напугал девочку. Она попыталась отшатнуться. Уильямсон дернул ее за волосы, она ойкнула. Младенец, почувствовав ее испуг, заорал.

– Господи, ну и глотка у этого малютки! – сказал Пилтон, изумленный тем, как громко вопит эта кроха.

– А ну тихо! Заткни его! – рявкнул Уильямсон.

– Не могу! – воскликнула девочка, топнув ногой. По щекам у нее покатились слезы. – Вы ее напугали!

– Заткни ее немедленно, а то щас как врежу! Черт, совершенно невозможно думать при таком вое! Сунем ее в машину, – распорядился Уильямсон.

Глаза у девчонки расширились еще сильнее, и она попыталась высвободиться. Куда там! С тем же успехом можно было бороться с каменной статуей. Уильямсон раздраженно толкнул ее к Пилтону. Тот крепко взял девочку за плечо и повел ее к машине. Косточки у девочки были тонкие, как у цыпленка. Пилтон искоса глянул на нее. Сквозь растрепанные волосы проглядывал кончик уха. Ухо было длинное и острое, как у кошки. Девочка перехватила его взгляд и тряхнула головой. Ухо скрылось под волосами, но Пилтон был уверен, что не ошибся. Девочка склонилась к младенцу и принялась вполголоса успокаивать его. Когда они подошли к самому грузовику, пронзительные вопли младенца затихли, сменившись негромким, испуганным всхлипыванием. Носишко у ребенка покраснел от рева.

Когда рев затих, Пилтон немного расслабился. Должно быть, младенец совсем недавно родился. Его ребятишки оба так орали только в первые месяцы жизни.

– Это не просто девочка, это эльф! – сказал он Уильямсону, запихнув обеих пленниц в кабину. Из-за стекла виднелись только головы детей. Обе зареванные, с расширенными от ужаса глазами.

– Не мели ерунды! – сказал Уильямсон, повернувшись спиной к грузовику. – Обыкновенная карлица, вроде тех Жевунов, что снимались в фильме «Волшебник из страны Оз».

– А по-моему, с ней все же что-то не так! – настаивал Пилтон. Девочка смотрела на них через окно кабины. Выражение ее лица было отчасти вызывающее, отчасти умоляющее.

– А, чер-рт! – выругался Уильямсон и врезал кулаком по цистерне. Пилтон увидел, что девчонка вздрогнула и стиснула зубы. – Теперь, когда мы ее перепугали до потери сознания, уже нечего рассчитывать на то, что она будет держать язык за зубами! Придется взять ее с собой, а там уж пусть госпожа Гилбрет решает, что с ней делать.

Доле было страшно. Ей отчаянно хотелось вырваться из этой вонючей машины и удрать куда глаза глядят, но вокруг было так много железа, что даже дышать казалось больно. Большие запихнули ее сюда так грубо и равнодушно, словно она была не живая, а просто мешок какой-то. Девочка съежилась, мечтая, чтобы все это оказалось просто кошмарным сном. Удариться в панику ей мешала только Азраи.

Хорошо еще, что в тот момент, когда за ними захлопнулась дверца кабины, малышка перестала реветь. Иначе бы Дола просто оглохла. Должно быть, все это холодное железо вокруг ввело Азраи в состояние шока. Она ведь впервые в жизни очутилась в такой враждебной среде. Доле тут тоже было плохо, но она по крайней мере знала, что такое бывает, и не была застигнута врасплох.

– Я с тобой, маленькая, не бойся! – шептала она. – Я тебя в обиду не дам, честное слово!

Хотя, по правде говоря, она совершенно не представляла, как собирается выполнять это обещание.

Что это за люди? Одеты одинаково, в дурно пошитые комбинезоны унылой расцветки. Тот, что повыше, выглядит еще ничего, а другой такой тощий, что спецовка на нем мешком висит. Судя по всему, они поспорили и не могут решить, что делать. А отвратительная жидкость тем временем продолжает течь из шланга на землю совсем рядом с тем местом, где они берут питьевую воду! Надо немедленно рассказать старшим, чтобы они приняли меры!

Тут обе дверцы кабины распахнулись одновременно. Дола положила девочку на плечо и приготовилась выпрыгнуть наружу, но люди залезли в кабину с двух сторон, преградив ей путь. Судя по их лицам, спорить было бесполезно. Значит, она пленница...

«Что же с нами будет?!» – в отчаянии подумала Дола.

Тот, что побольше, по имени Джейк, завел мотор. Тощий, с волосами цвета речной глины, то и дело украдкой поглядывал на них с Азраи. Джейк, сидевший за рулем, ни разу не посмотрел в их сторону, но Дола чувствовала, что он остро ощущает их присутствие. Она боязливо покосилась на него, пытаясь понять, что это за человек. Похоже, он не злой. Но тоже напуган.

– Я тебе говорю, это не девочка, а эльф! А с ней – ее ребеночек, – сказал Тощий через голову Долы, когда машина выехала из заказника на шоссе.

– Кончай пургу гнать, – сказал Джейк. – Эльфов не бывает.

– Ну а это что такое? – спросил Тощий, дернув Долу за ухо.

Девочка возмутилась. То, что их схватили, еще полбеды, но дергать за ухо – это уже прямое оскорбление! Она обернулась и укусила Тощего за руку. Он взвыл, и она отпрянула и сплюнула: экая у него рука на вкус противная!

– Ты вообще когда-нибудь руки моешь? – дерзко спросила она. – И этот ребеночек – вовсе не мой, а моих родичей. Лучше верните нас домой, а то они беспокоиться будут!

Зря она это сказала. Оба тут же умолкли, как воды в рот набрали. И больше всю дорогу не произнесли ни слова. Напрасно Дола смотрела на них, надеясь, что хоть один сжалится. Это тебе не Кейт Дойль и его безобидные Большие товарищи, к которым она привыкла. Это чужаки, и возможно, они хотят ей зла. Быть может, она больше никогда в жизни не увидит родного дома...

Дола крепко-крепко прижала к себе малышку и стала смотреть в огромное ветровое стекло, стараясь запомнить дорогу, которой ее везут. Она должна быть смелой и сильной – ради Азраи.

Маура вернулась домой в сумерках. Она осторожно заглянула в хижину. Внутри было тихо и темно, ни один фонарик не горел. Она нащупала тот, что стоял у двери, и дунула на остроконечный фитилек, вделанный в деревянную свечку за деревянным же резным оконцем. Фитилек вспыхнул ярким, но нежгучим пламенем.

Тишина.

– Дола! Дола, детка, где ты?

Маура заглянула в детскую кроватку. Кроватка стояла пустая. Маура пощупала ее – холодная. А-а, наверно, нянька с малышкой обе спят на большой кровати! Маура улыбнулась. Тогда понятно, почему Дола не явилась помогать на кухне. Устали обе... Маура засветила остальные фонарики.

– Дола! – позвала она, заглянув в спальню. – Вставай, дружок, ужинать пора!

Даже странно, что Азраи до сих пор не проснулась. Маура была готова кормить малышку, и обычно девочка как раз в это время просила есть...

На кровати тоже никого. Ну, не беда. Наверно, Дола решила пойти в сарай, и они разминулись по дороге. Маура пошла к большому дому разыскивать ребенка и его нянюшку.

В доме их не оказалось. В сарае тоже. К тому времени, как совсем стемнело, Маура уже с ума сходила от страха. Она обегала почти весь участок и охрипла, зовя Долу. Их не было ни в полях, ни в мастерских, и в комнатах, принадлежащих другим кланам, их тоже никто не видел. Маура обошла все хижины, спрашивая, нет ли у них девочки. Но нет, их весь день никто не встречал.

– Куда же она могла деться? – спрашивала Маура у Холла. – Я слушаю их – но их не слышно!

– Я уверен, что они где-нибудь неподалеку, – утешал ее Холл. Он знал, что Дола очень ответственная. Где бы они ни были, им наверняка ничто не угрожает. – Возможно, Дола заигралась или зачиталась и просто потеряла счет времени.

Маура гневно взглянула на него и скрестила руки на груди. Это было нелегко – грудь налилась молоком.

– Но Азраи-то не могла потерять счет времени! Она сейчас наверняка ужасно голодная! Еды, которая помещается в желудке младенца, хватает не больше чем на два-три часа! Она сейчас уже должна орать так, что ее бы отсюда было слышно!