Эмма Дженкинс - Елена Владимировна Добрынина

Девушка задумчиво хмыкнула и повернулась ко мне.

– Если уж Далтон не вытащит из тебя зачатки дара, то можешь быть уверена: ты не виталист. Дотошнее его я в жизни никого не видела. Ладно, соня, пойдем, отведу тебя в столовую. А то еще уснешь по дороге.

И мы пошли на обед. По дороге то и дело приходилось останавливаться. Алисия приветствовала знакомых, с некоторыми шушукалась, с некоторыми спорила, а с одной девушкой обменялась такими солеными шуточками, что мне стало неловко. У входа в столовую мы столкнулись с группой парней. Один из них, со светлой челкой, падающей на глаза, противно ухмыльнулся и крикнул в нашу сторону:

– Смотрите, огневушка-поскакушка завела себе новую подружку.

– Отвали, Стен, и не позорься, пора бы уже вылезти из песочницы, – презрительно бросила Алисия и слегка подтолкнула меня в спину: пошли, мол.

– Тебя тут все знают, – не смогла не отметить я, когда мы поднимались по лестнице.

– О да! Так, чем нас сегодня покормят? – и мы пристроились в конец очереди, куда более длинной, чем вчера.

Сегодня я ела за большим столом в окружении приятелей Алисии. Сквернословили некоторые из них ужасно, но ко мне отнеслись дружелюбно. Расспрашивали, давали советы, рассказывали разные забавные случаи и смеялись, когда я рассказывала о наших с Лиз проказах в школе мэтрисс Шульц. Ханну я тоже заметила: она шла с подносом, думая, куда бы примоститься. Когда я махнула ей рукой, приглашая к нам, она с негодованием посмотрела на меня и прошла мимо.

После обеда наши с Алисией пути ненадолго разошлись. У нее были свои дела, а мне нужно было взглянуть на расписание.

В главном корпусе народу было чуть меньше, чем в столовой. Потолкавшись минут десять, я нашла, наконец, свое расписание и начала аккуратно переписывать его в тетрадь, когда меня вдруг очень невежливо схватили за локоть.

– Виталисточка, значит! Ничего себе такая! – передо мной стоял тот самый белобрысый Стен. – Передай своей рыжей подружке: если будет выпендриваться, я ей это припомню!

Дослушивать эту проникновенную речь я не стала. Молча отдернула руку и поспешила уйти.

Прогулки ради я обошла почти всю территорию школы, кроме полигонов, и только после этого вернулась в общежитие. Завтра должны были начаться занятия, а сделать предстояло много. Например, привести в порядок форму. Даже в то небольшое зеркало, которое висело над умывальником, было видно, что она висит на мне как на вешалке. Я крутилась, пытаясь понять, как исправить удручающее положение. Наконец, решила немного сузить платье в талии. Сказано – сделано. Небольшой дорожный набор для шитья был у меня с собой, и я взялась за работу. Когда я уже заканчивала, в комнату вошла Алисия.

– Ух ты, богатенькие девочки сами ушивают себе платья? – беззлобно осведомилась она.

– Они еще не на то способны, – решила отшутиться я, перерезая нитку. – Сейчас посмотрим, что вышло.

Примерка показала, что вышло чуть лучше, но до стандартов лиденбуржской моды этому платью было так же далеко, как от меня до Брэдфорда пешком.

– Да, серый – явно не твой цвет, – прокомментировала Алисия. – Хотя я вообще еще не встречала тех, кому он был бы к лицу. Но если сделать защипы вот тут и вот тут, то сидеть будет неплохо.

Я и глазом моргнуть не успела, как девушка выхватила пару булавок из набора и ловко подколола платье в нужных местах. Мне осталось только аккуратно снять платье и подшить.

– И правда, так гораздо лучше, – вертелась я перед зеркалом полчаса спустя. – Спасибо тебе. С меня что-нибудь вкусненькое. Ну, когда смогу в город выбраться.

– Заметано! – Алисия улеглась на свою кровать и принялась листать журнал. Я тем временем собирала сумку на завтра: складывала тетради, автоперья, карандаши и прочие необходимые вещи. Затем села писать письма ма и Лиз. Когда закончила, оказалось, что подошло время ужина, и мы снова пошли в столовую.

Вставать завтра предстояло рано, занятия начинались в восемь утра. Я немного переживала, что не услышу будильник, но Алисия меня успокоила.

– Ничего, с завтрашнего дня врубят звуковое оповещение по школе, подскочишь в семь как миленькая.

Успокоенная этим объяснением, я легла спать.

Мой сон тревожен. Я сижу на берегу реки. То зачерпываю ладонью воду, то завороженно вглядываюсь в толщу воды, желая испытать то же чувство покоя, что и камни, лежащие на дне. Эти мысли пугают меня, но кажутся такими манящими.

Я забываю о них в тот момент, когда мой друг, светловолосый водник, садится рядом. Всегда подтянутый, аккуратный, отмеченный той утонченной красотой, которая предполагает изнеженность, сейчас он не похож на себя. Льняные кудри в беспорядке, глаза уже сухие, но предательски красные, кулаки сжаты в бессильной злобе. Мне не нужно даже спрашивать, в чем дело. Причина всегда одна. Его мать неизлечимо больна, даже лучшие целители не дают надежды. А отец, сильнейший маг воды, тяготится таким положением и уже подыскивает себе новую жену. Снова слова друга доносятся до меня урывками. «Урод. Как можно! Прямо при ней! Ненавижу!» Мне тоже тяжело. Я знаю, что родные предлагали его отцу меня в качестве невесты, и в который раз готова благодарить Источник за то, что не наградил меня даром.

Я беру друга за руку. Наши отражения в воде похожи на двух неприкаянных странников.

– Рид! Мы же никогда, никогда не станем такими, как они?

– Лучше сдохнуть.

Глава 6

– Подъем, доброе утро, пора вставать! – ввинчивался в уши магически усиленный сигнал оповещения.

Я подскочила на кровати как ошпаренная. Душераздирающе бодрую мелодию, которая последовала за оповещением, я слушала уже сидя, свесив одну ногу с кровати. Соседка моя, судя по всему, проснулась раньше и покатывалась со смеху, наблюдая за мной.

– Видела бы ты сейчас свои глаза. Размером с крону каждый! – восклицала эта юмористка. – Кстати, кто такой Рид?

– Друг, – ляпнула, не подумав.

– Друг или дру-у-уг? – последнее слово она пропела, жеманно похлопав глазками.

– Друг, просто друг, кошмар приснился, – пояснила я, приходя в себя.

После завтрака в компании приятелей Алисии пришло время идти на первое занятие. Проходило оно, по счастью, в главном здании школы, на втором этаже, и времени добраться до нужного класса у меня было предостаточно.

Когда я вошла в класс, там уже сидело несколько учеников, в том числе Ханна. Я пожелала всем доброго утра. И почти все ответили мне тем же, только Ханна сделала вид, что не видит меня и не слышит. Минут через десять класс почти заполнился, и я с любопытством разглядывала тех, с кем мне предстояло учиться. В основном это были