Мужчины и женщина - Юлия Григорьевна Добровольская

так ей удобней. А почему она спит в своей комнате, когда остаётся у нас, а не в твоей спальне? Я сказал, что в одной спальне мужчина и женщина спят, только если они муж и жена… Вот он, видно, думал, думал, и придумал…

Сергей вертел в руках чашку.

Я была не в состоянии что-либо отвечать.

— Но я не могу на это пойти… я имею в виду фиктивный брак. — Продолжил он. — Как минимум, по двум причинам. Во-первых, я не имею права связывать вас, вы же не обязаны бросать свою личную жизнь на алтарь интересов моего ребёнка. И второе… Скорее даже, первое и главное… — Он снова заволновался, сцепил пальцы так сильно, что они хрустнули. После довольно долгой паузы, подняв взгляд, он сказал, глядя мне прямо в глаза. — У меня есть любимый… Мы вместе почти четыре года. И хотим быть вместе. Без лжи… От общества, правда, пока приходится скрывать наши отношения. Вот и от сына тоже… Хотя они знакомы друг с другом. Вы тоже знаете его. Это наш семейный доктор, Герман Романович.

Вот как!.. Я видела его в доме два раза — он приходил осмотреть Егора, когда тот простыл где-то в середине сентября. Я тогда подумала: именно таким должен быть доктор.

— Меня посещала мысль… это ещё до вас… привести моего… — Сергей подбирал слово, — …привести Германа в дом под каким-нибудь предлогом… мол, моему другу негде жить или… или что-нибудь в этом роде. Но это было бы опасной ложью. Ведь когда мы с ним вдвоём, мы ведём себя, как любая нормальная пара: нам хочется порой поцеловаться, приласкать друг друга… выказать свою нежность… Нам пришлось бы контролировать себя… Где-то бы сорвалось, сын что-нибудь случайно увидел бы… С него достаточно трагедий. Я так решил, когда забрал Егора к себе… Кстати, тогда мы и познакомились с Германом.

Родители Сергея были в отчаянии: они больше не в состоянии сладить с Егором и настаивали на том, чтобы показать его психиатру. Сергей навёл справки о негосударственных клиниках и выбрал одну из лучших. Там ему посоветовали начать с педиатра и записали на приём к доктору. Доктор, Герман Романович, выдал «диагноз»: ребёнок-индиго. И рассказал Сергею об этом явлении. Если отец сомневается, добавил он, можно обратиться к консультантам. Отец не сомневался и для начала забрал сына к себе.

Они с Андреем с головой ушли в поиски информации, Герман помогал наладить контакт с Егором. Со временем некоторые проблемы решались, но Егор нуждался в постоянной опеке, чего Сергей не мог ему обеспечить. У Егора и до меня были воспитатели. Каждый год они менялись — нужного контакта с подростком не получалось.

Пока Сергей говорил о сыне, скованность ушла. Он сидел теперь, откинувшись на спинку кресла, положив руки на подлокотники.

— И вот, появились вы. Как благословение небес… — Он улыбнулся. — Правда, те вопросы, которые встали перед нами теперь, тоже не из простых.

— Вы имеете в виду, что ответить Егору по поводу вашей женитьбы на мне?

— Не только… — Сергей снова подался вперёд и переплёл пальцы. — Я встретил настоящую любовь… Неужели придётся принести её в жертву?… Я не знаю, как мне быть…

Он замолчал, глядя на меня.

Я поняла, что он сказал всё и теперь ждал от меня решения. Я должна придумать, как помочь всем.

— Не преувеличиваете ли вы мои…

Меня перебил телефон, лежащий на столе рядом с чашкой Сергея.

— Извините. — Сказал он мне, взял трубку, поднялся и отошёл к окну. — Да, милый… Я выезжаю через двадцать минут… да, хорошо.

Он вернулся на место, посмотрел на меня.

— Не преувеличиваю ли я ваши способности?… О, нет. Вас невозможно переоценить. С некоторых пор я уповаю на вас, как на всевышнего. — Сергей помолчал, отпил из почти пустой чашки и сменил тон и тему. — Мы летим вдвоём. Отдохнуть. Я на связи, так что звонить буду, как обычно… Вот ещё. — Он достал из внутреннего кармана пиджака два конверта. — Это ваше жалованье. Я его повысил. А здесь деньги на неделю, на развлечения и на зимнюю одежду для Егора. Пожалуйста, просмотрите его гардероб и купите всё необходимое, он из многого вырос, по-моему. А те вещи, что ещё в приличном виде, соберите, пусть домработница отдаст в чистку. Андрей знает, что с ними делать дальше. — Он потёр лоб, словно вспоминая что-то. — Кстати, я просил вас не экономить и не расходовать своих денег на сына, а вы каждую неделю говорите мне, что не всё потратили… Да, что касается Андрея… У них с Егором взаимная привязанность… ну, да, конечно, вы заметили. Так вот. Если у вас нет возражений, вы могли бы проводить время втроём… Или просто давайте им возможность быть вместе. У Андрея есть идея съездить в воскресенье к морю. Хотите, поезжайте с ними, не хотите — отдыхайте. Опять же, если вы не возражаете, Андрей будет жить с вами… в смысле, в моём доме. — Он посмотрел вопросительно на меня: — Не надумали ещё съехать от себя к нам? — И тут же осёкся: — Я не настаиваю! Как вам удобно… — И повторил: — Как вам удобно, Марина Андреевна.

— Я подумаю. — Сказала я, хотя решила переехать уже до этого разговора, ещё в понедельник. — Сергей Егорович. Простите меня за вопрос, но это необходимо…

— Да, конечно.

— Скажите, мать Егора… она жива?

— Нет. Он погибла, когда сыну было два года. Он почти не помнит её, а фотографий я не показываю. Не знаю, почему я не делаю этого… Может быть, я подсознательно надеялся когда-нибудь найти для него мать?… Придумать какую-нибудь историю из области сказок… А для этого нужно, чтобы он не привязывался к какому-то образу. Сначала мы говорили Егору, что мама уехала очень далеко, по делам. Он что-то там себе фантазировал, рассказывал эти истории нам, всем вокруг… верил в это… Кстати, один реальный эпизод врезался ему в память. Его мать уходила из дому… кажется, в магазин, я держал Егора на руках… когда она оделась, он потянулся к ней, обнял, прижался крепко и долго не отпускал. Она была чем-то взвинчена и пыталась отдать ребёнка мне. Он вдруг отпустил руки, посмотрел на неё и спросил на своём детском языке: ты больше не придёшь? Она сказала нервно: приду, приду! — и вышла. На следующий день она… её не стало. Позже Егор рассказывал, как его мама надела красивые голубые сапожки, розовую пушистую куртку, полосатый шарф, такую же шапочку, крепко обняла его и ушла. И