Ангел Специального Назначения - Глеб Исаев

Водитель гнал, как на ралли. Пока шли по трассе, было терпимо, но когда дорога стала похожа на стиральную доску, а водила почти не сбросил скорость, стало тяжко.

Но, добрались. Военный городок оказался небольшим. Три казармы, учебный корпус, штаб, полоса препятствий, парашютная вышка.

И все это в окружении вековых сосен. На этом сходство с учебкой и лагерем закончилось.

Сержант привел их в казарму и, показав две койки, буркнул: - Спать здесь будете. Рундуки сдать в каптерку, дальше по распорядку.

И ушел. Настроенный на пристальное внимание старослужащих, Леха удивился тому, что никто их не встретил.

Только из каптерки появился толстенький, флегматичный солдатик.

Баталер отобрал вещевые мешки и «парадку», взамен выдал застиранную п/ш.

- Устраивайтесь, бойцы, - он весело подмигнул. - Не дрейфь, босота, не съедят.

Действительно, не съели. Легкую издевку считать за дедовщину смешно. Каждый занимался своим делом и к новичкам не лез. Они попали в набор одного года, и стариками были только заместители командиров взводов.

Отбор начался с кросса. Их, команду тридцать пять новобранцев, гнали три сержанта. Темп они взяли такой, что даже сами, как заметил Алексей, к концу задохнулись. Бессонов, имевший первый разряд по пятиборью, пробежал нормально, вперед не лез, но и не отставал, держался в середине. Однако после кросса пошло издевательство над организмом.

Остановив их в распаханном поле, сержант отдал приказ: - По-пластунски, вперед.

После десяти метров беречь форму стало бессмысленно.

Преодолев вспаханный участок, рванули. Сержанты уже не подгоняли, а просто бежали рядом.

«Отрезок пять километров, - как понял Алексей. - Гоняют кругами».

Снова пахота и снова ползком. Он насчитал пять кругов, команда растягивалась все больше и больше. Отставших не ждали. Наконец, пытка кончилась. Резкая команда - в одну шеренгу становись. Перекличка.

- Иванов, Петров, Сидоров, - отозвалось семнадцать. Отставших списали в тот же день.

«Сурово», - усмехнулся Леха. Ему это испытание далось не сказать, что просто, но не на пределе. Однако следующий день принес совсем другие тревоги. Началось все обыденно. Их вывели на полигон и приказали пройти по широкой доске строевым шагом, инструктор засек время. Недоумевая, Алексей промаршировал, как и все. Но, когда поступил приказ забраться на пятиметровую лестницу, где была установлена такая же доска, и промаршировать по ней, в животе стало пусто.

Кажущаяся невысокой конструкция сверху смотрелась пятиэтажкой. Шаг, которым испытуемые проходили по доске, назвать строевым мог только отъявленный льстец. Один из курсантов просто лег на доску, и снимать его пришлось сержантам.

«Не дождетесь, - Алексей выдохнул и, когда подошла его очередь, резко скомандовал себе: - Доска на земле, вперед».

И почти не глядя, удерживая срез краем глаза, прошагал, казалось, даже быстрее, чем на земле.

Инструктор крякнул и занес время в журнал.

«Отходить» Леха начал позднее. Загнанный вглубь страх вышел наружу, когда возвращались с полигона. Ноги задрожали, бросило в пот. Однако никто не заметил.

На доске отсеялось двое. К концу недели из двадцати осталось трое. Утром их вызвал командир роты, уже знакомый Василий Кириллович. По кличке «Груздь», как выяснилось, фамилия Грибов.

- Справляешься? Я знал, что ты пройдешь, - он пригласил сесть.

Теперь, взамен мешковатого кителя, на нем был выцветший комбинезон цвета хаки с множеством карманов и берет, заломленный на ухо.

- Поздравляю. Молодец. Показатели хорошие, но это только начало, расслабляться не советую. Готовим мы, как ты, наверное, понял, диверсантов - разведчиков, причем именно в таком порядке. А также снайперов, - он прошелся по кабинету, однако старый паркет даже не скрипнул. Помолчав, добавил: - На занятиях тебе объяснят, что это, и с чем едят. Рота у вас пока учебная, но все инструкторы воевали и могут научить не только книжным знаниям. Старайся вникать. Все на занятиях не освоишь, курс громадный.

- Вопросы? - он поднялся. - Тогда вперед.

Занятия, тренировки, снова занятия и бег, бег, бег. Как будто из них готовили в первую очередь марафонцев. И все же молодой организм восстанавливался быстро. Появились и приятели. Особенно Алексей сошелся с рыжим пареньком, одним из тех, с кем он ехал на полигон.

Вовка Сидоров - крепкий как боровик, смешливый, находчивый сибиряк, простоватый, но в то же время с легкой крестьянской хитрецой. Его сложно было увидеть сидящим. Живчик вечно с кем-то спорил, загорался, быстро остывал, подначивал. Алексей же - спокойный и неторопливый, выглядел его полной противоположностью. Мог подолгу всматриваться на занятиях по маскировке в складки местности и, на все уговоры приятеля начать действовать, отвечал: «Успеется». Иногда они даже ссорились, но дольше часа Вовка не выдерживал и шел мириться.

- Эх, Алеха, - мечтал Вовка, - вот бы сейчас в увольнение пойти. Берет, тельник, - все девки наши.

- Ага, ты этот берет заслужи еще, - тормознул мечтания Алексей.

- Приземленный ты, Алексеич, человек, уж и помечтать нельзя, - злился приятель.

Три месяца пролетели быстро. Наступил день первого прыжка. Психовали, конечно, все.

Вовка, оживленный даже сверх обычного, чуть ли не носился по казарме, Алексей сидел молча и просматривал конспекты.

- Я слышал, после прыжков увольнительную дадут, - притащил очередную сплетню приятель.

- Вовка, достал. Куда? От нас до ближайшего поселка сорок километров. Кто нас повезет? В лучшем случае, в культпоход съездим. В кино и назад.

- Тоже неплохо, - соглашался приятель.

Первый прыжок описать сложно. Постные лица сидящих вдоль борта товарищей, мерный гул двигателя, полумрак грузового отсека транспортного борта. Мерзкий вой сирены, сигнал на сброс, ледяной поток воздуха. Алексей, зацепив карабин, двигался следом за приятелем. У самого люка заметил, что того заносит к поручню.

Инструктор, провожая очередного бойца, отвлекся и на них не смотрел.

«Прихватило, - понял Алексей, - сейчас вцепится, не оторвешь». Он, опережая движение руки, толкнул друга в люк. Сам шагнул следом.

Занятый приятелем, не то что забыл испугаться, как-то проскочил момент выхода и сообразил, что летит, падая в бездонную яму.

Но тут по спине отброшенный тугой волной шелка хлопнул клапан ранца. Забыв обо всем, он смотрел на раскинувшийся до горизонта зеленый фон леса, стальной блеск петляющей реки. Приземлился удачно, спружинил набок и погасил купол. Почти не протащило.

Свесив ноги, они сидели на краю парашютной вышки.

- Алекс, - приятель чуть повернулся, опасаясь смотреть вниз. - Я высоты с детства боюсь. Что-то надо делать, каждый раз меня выталкивать никто не будет, а прознают отцы-командиры, отчислят вмиг.

- Ну, все боятся, - Алексей пожевал губу. - Я тоже боюсь, что теперь, всех из отряда гнать.

- Ты не поймешь, - Вовка печально вздохнул.

Они залезли на вышку специально. Первый раз, наверху, страх зацепил так, что похолодело в ступнях ног. Однако, сев на край и посидев минуту-две, заметили, бояться словно надоело, страх стал подконтрольным. Еще через пару дней они могли сидеть уже спокойно. А сегодня даже Вовка сумел оторвать руку от перил и повернуться к собеседнику. Вот тут их и застукал товарищ Груздь.

- Але, бойцы, - неслышно подойдя к вышке, он задрал голову и разглядывал их с нескрываемым любопытством.

- Вы что там, как мушкетеры, заговоры устраиваете? Ну-ка, слезайте.

Застигнутые врасплох, солдаты начали подниматься.

- Э, нет. Куда? - остановил командир. - По перекладинам вниз. Что, слабо?

Командир явно не шутил. Какие шутки. Добряк Вася, как звали его в части, прошел три войны и немыслимое число командировок, где, понятное дело, не мед собирал. Поэтому, когда он просил, его слушали.

Деваться было некуда. Алексей посмотрел в бледное Вовкино лицо: - Спокойно, - он прибавил металла в голос.

Вовка странно глянул на него и внезапно успокоился.

Он медленно развернулся и, поискав перекладину ногой, завис на вытянутых руках. Нащупав, закрепился и, балансируя, перехватил трубу Присел, зацепился и проделал операцию снова. Алексей последовал за ним.

- Земля, не смотреть на землю, - убеждал он себя. - Командир знает, что делает, мы сможем.

Пятнадцать метров они преодолели за пять минут. А когда, мокрые от пережитого страха, соскочили с последней перекладины, оглянулись, но возле вышки никого не было.

- Алеха! - вдруг заорал Вовка. - Я смог, тудыть его, сумел!!! Сам!

Он упал в траву, глядя на вышку: - Я смог, совсем не боялся, мне казалось, на поясе страховка. Он сел, удивленно глядя на друга: - А ведь это ты мне сказал - страховка.

- Ладно, - Алексей вытер со лба пот, и тоже присел в траву, колени дрожали, но в душе была радость.