Экономика творчества в ХХI веке. Как писателям, художникам, музыкантам и другим творцам зарабатывать на жизнь в век цифровых технологий - Уильям Дерезевиц

продвинуться чуть дальше и заглянуть в толковый словарь, чтобы проследить историю использования термина. Они узнали бы, что он вошел в обиход в конце XVIII века и несет в себе коннотации дилетантства и неполноценности. Например, слово «аматорский», как «аматорский театр», – еще со времен появления (также оно подразумевало роскошь независимого богатства, эдакого джентльмена-любителя). Никто и никогда не считал, что аматоры лучше профессионалов, потому что это не так.

Но если люди вроде Йохая Бенклера, автора книги «Богатство сетей», действительно в это верят, они должны мужественно отстаивать свои убеждения. Считаешь, что лучше работать бесплатно? Вперед. Бенклер – профессор Гарвардской школы права. Я убежден: он скажет, что любит свое дело. Это отлично – так почему же в Гарварде ему платят? Почему он готов лишить своих студентов высокого наставничества, которое он им, без сомнения, предоставил бы, а самого себя – глубоко морального удовлетворения, отказываясь трудиться исключительно из любви к делу? Так вот: профессиональные художники работают не ради денег. Они берут плату, чтобы продолжать трудиться из любви к искусству. Они бы и рады были работать исключительно «от души», но у них нет на это средств. Вот вам более циничная и честная версия принципа «просто делай все по любви». Ответить на это можно словами Гиллиан Уэлч, написавшей песню под названием «Все бесплатно» (Everything Is Free) в ответ на появление сети Napster:

Кто-то сорвал джекпот.Теперь они точно знают:Нас не остановить,Даже если нам не платить.

Люди ведь на самом деле так и говорят. Зачем платить писателю, если он не перестанет писать в любом случае? Единственным рациональным ответом будет следующий: потому что идите вы на фиг, вот почему. Или, как объясняет Уэлч, почему она не может просто сидеть дома и петь для себя:

Если хочешь что-то послушать,Спой это сам себе.

Верх цинизма – это истинная, неприкрытая позиция Кремниевой долины. Это то, что делает Amazon руками своих матерых издателей, то, что творит Google, заставляя музыкантов принимать драконовские условия для размещения на YouTube, чем занимается Facebook, выставляя счета за то, чтобы у вас появлялись подписчики. Аргумент такой: давайте попробуйте нас остановить. Посылаете нас подальше? Нет, это мы вас пошлем.

* * *

Именно так большинство авторов, с которыми я беседовал, и воспринимают ситуацию. Что есть, то есть. Ничего не поделаешь. Кто-то сказал, что с тем же успехом можно жаловаться на погоду – довольно резкая аналогия, учитывая, что главная неприятность, с которой мы сталкиваемся как вид и с которой совершенно не удается договориться, – это как раз климатические изменения. Нужно – просто необходимо – отучиться от этой выученной беспомощности. Люди искусства, как и все, кого оно волнует, должны для начала признать, что цифровая экономика в ее существующем виде не является неизбежностью; что рынки, отнюдь не представляющие собой явления естественного происхождения, регулируются законом и правилами; что монополии могут быть разрушены, а некоторые – уже. Как мы все начали в последние годы понимать, все крупные технологические компании, прикрывающиеся толпой покупных философов и падких на сенсации журналистов, не такие уж дружелюбные великаны, какими себя подают. Они – не друзья никому, кроме самих себя.

Часть 2

Общая картина

4

Новые условия

Неужели в наши дни творческим людям стало тяжелее, если им и так было всегда нелегко? Ответ: да. Доходы падают, затраты растут. Если «голодный художник» из прошлого мало зарабатывал и скромно жил, то это «мало» сейчас стало еще мизернее, а «жить скромно» теперь намного дороже. Продажи музыкальных записей, на которых прежде строилась любая музыкальная карьера, заметно упали. Резко сократились писательские авансы и фрилансерские гонорары. И в Голливуде, и в инди-кинематографе урезан бюджет всех фильмов, кроме крупнейших проектов. Да, сегодня есть гораздо больше способов заработать – и гораздо больше людей, соревнующихся за успех. Старые схемы приносят мало денег, новые – еще меньше. Работа на полную ставку – в университетах, оркестрах, издательствах, на телевидении – превращается в труд по контракту или того хуже.

Что касается затрат, то производство и распространение сейчас могут быть дешевыми или вообще бесплатными, но это не единственная статья расходов на искусство. Главными остаются две вещи: выжить, пока работаешь, и остаться – в первую очередь – художником. При этом и то, и другое обходится все дороже. Выживание как минимум подразумевает арендную плату, а средняя выросла с начала 2000-х примерно на 42 % с поправкой на инфляцию. Добавьте к этому тот факт, что авторы пытаются как-то объединить все доходы от разных подработок, которые особой прибыли не приносят, и это делает их еще более уязвимыми перед неуклонно растущей стоимостью услуг здравоохранения. Чтобы стать настоящим художником, нужно как минимум время, чтобы обучиться и отточить свое ремесло, и оно же необходимо для выживания, чтобы найти плату за жилье (еду, одежду, транспорт). Сюда же идут инструменты и прочие расходные материалы, да и программное обеспечение тоже недешевое. Кроме того (за исключением музыкантов, и то не всегда), чтобы стать профессиональным автором, практически всем нужно учиться: как минимум в колледже, а иногда и в академии искусств, причем стоимость обучения, как известно, растет с каждым годом.

В итоге мы имеем постепенное исчезновение авторов из «среднего класса». Большинство тех, кто пытается стать профессионалами от искусства, не преуспевают; чаще всего те, кто зарабатывает им хоть что-нибудь, получают совершенно смешные суммы. И так происходит десятилетиями, если не веками. Изменилось только то, что авторы более-менее успешные – те, кто сделал искусство основным своим занятием, кто регулярно что-то создает, кто издается, показывает, выпускает и выступает, кто добился хоть какого-то признания, – не могут поддерживать свой уровень жизни хотя бы в рамках среднего класса. Платить за нормальное жилье, позволить себе качественное медобслуживание, хотя бы иногда ездить в отпуск – а не перебиваться от гонорара к гонорару, постоянно находясь на краю финансовой бездны. Эта возможность исчезает из мира искусства, обходя стороной только самых-самых везучих.

Согласно исследованию Гильдии авторов, в период с 2009 по 2015 год средний авторский доход писателей, работающих полный день, сократился примерно на 30 %. По данным Бюро трудовой статистики, с 2001 по 2018 год количество людей, трудоустроенных как музыканты, упало на 24 %. «Я видела данные людей, играющих в успешных группах, – так называемых фестивальных хедлайнеров, – сказала Ребекка Гейтс, проводившая исследование о работающих музыкантах для Future of Music Coalition[15], – которые заработали бы гораздо больше денег на розничных продажах». Почти все опрошенные, включая тех, кто уверен, что сейчас ужасное время для занятий искусством, утверждали, что их старшие коллеги по цеху переживают трудности, что молодежи сейчас сложнее, чем два-три десятка лет назад, и что те, кто посередине, выпадают из обоймы. Тэмми Ким, журналистка с обширными связями в нью-йоркском мире искусства, прислала мне список