Счастье рядом - Татьяна Алхимова

его глазах ожидание. Он хочет, даже требует, чтобы я сказала здесь и сейчас о своем отъезде, но я медлю. Мне совершенно не хочется говорить об этом.

– Так ведь можно слетать? Туда-обратно, быстро и просто! Теперь-то уже можно, правда? – Бьёрн со всей непосредственностью развел руками, не видя ничего страшного в ситуации. Он с большим аппетитом чистил мандарины, распространяя умопомрачительный аромат.

– Я и полечу… – прошептала я, борясь со жгучим чувством вины.

– Как? Когда? Почему ты ничего не сказала? – Бьёрн, кажется, забыл, что сам только что говорил про отъезд.

– После Рождества, почти сразу. Я уже билеты взяла.

– Несс! Агнесс! Ну почему ты ничего не говорила? – возмущался Бьёрни, он растерянно смотрел вокруг себя, словно ища на что бы присесть.

– Не хотела портить вам праздник.

– Да разве этим испортишь? Ты же собралась к родным. Мама, папа… Что может быть важнее? – Ира старалась делать вид, что тоже удивлена и обескуражена, и я была благодарна ей за то, что она подыграла мне. – Несс, мы обязательно тебя проводим, а потом встретим. Ну, хоть сказала бы заранее…

– Да я как-то… Правда, не подумала… – под пристальным взглядом Рагне, странно молчаливым сегодня, я теряла способность что-либо говорить связно и понятно. Слава Богу, Бьёрн догадался вручить мне мандарин, и легко приобнял, подбадривая.

– Так, давайте-ка оставим все эти разговоры, сборы и прочее до понедельника. А? – бодро произнес Бьёрн. – Скоро стемнеет уже, нужно успеть навесить гирлянды! Хочу посмотреть, как будет смотреться конура Рагне в рождественском прикиде.

– Какая конура? – рассмеялся Рагне, делая вид, будто злится, и запустил в друга снегом. Тот моментально подхватил игру, бросился к Рагне и повалил его в снег, по дороге захватив Ирку.

Эти трое взрослых людей, резвились всё равно что дети: кидались снегом, догоняли друг друга, толкали в снег и заливисто хохотали. Я бы тоже хотела поиграть с ними, но боялась, что такая дикая активность может плохо сказаться на состоянии моей больной спины. Я ещё немного понаблюдала за друзьями, и стала собирать в корзинку брошенные стаканчики из-под чая. Нужно отнести всё это в дом или хотя бы оставить на крыльце для ребят, пока они будут украшать дом. Ира с Бьёрном всё ещё играя, выбрались на дорожку и шумно отряхивались у входа. А я не спеша пробиралась сквозь рыхлые сугробы. Ребята махнули мне руками и скрылись за дверью.

Смотрю на небо. Оно совершенно серое, и всё ещё продолжает ронять снежинки. Интересно, в Москве я буду видеть такое же небо или нет? Как она там, моя родная, без меня? Неожиданно снегопад усилился, никак не могу понять, как так вышло? Вроде нет ни ветра, ничего такого, а снег сыпется и сыпется на меня. Рагне! Оборачиваюсь, и вижу довольное улыбающееся лицо друга. Он легко толкнул меня в плечо, подхватив под спину, и уложил в самый пушистый сугроб.

– Рагне!

– Тебе же тоже хотелось бы с нами подурачиться, правда? – он смеется. Самым лучшим, самым веселым смехом, невероятно добрым и милым. И я смеюсь в ответ. Неожиданно звонко и счастливо.

– Спасибо, Раг…

– Для тебя – всё, что угодно, Несси.

Он осторожно поднял меня и проводил до дома. На пороге уже топчется Бьёрн, распутывая гирлянду с большими лампочками. Друзья остались на улице, я видела из окна, как они снова о чем-то спорили, и как Рагне своими чудесными сильными руками прикреплял гирлянду по краю крыши, а Бьёрн – вокруг оконных рам. Я скинула верхнюю одежду, укуталась в плед, оставленный кем-то на коробках, и зашла в кухню. Ира уже вовсю хозяйничала на кухне, из духовки ароматно пахло специями, похоже, на ужин будет запечённое мясо.

– Ты волшебница, – я подобралась к подруге и обняла её. – Так вкусно пахнет!

– Скажешь тоже, волшебница. Всего-то мясо закинула в духовку. Ерунда, – отмахнулась Иришка. – Будешь чай? Или кофе?

– Нет, спасибо… Не хочется как-то.

– Несс, пока нет ребят… – Ира присела за стол ровно напротив меня, я тоже опустилась на стул.

– Говори.

– Я кое-что узнала про Рагне. Совершенно случайно. И думаю, что ты должна тоже это знать. Не уверена, что он скажет тебе сам…

– Так, может, и не надо? Не надо мне ничего говорить. Если…

– Несс! Это слишком важно для тебя. Я не понимаю, почему Рагне молчит, но ты имеешь право знать!

– Ира… – чувствую, как холодеют руки. Такое ощущение, что я уже знаю, что услышу, будто кто-то нашептывал мне эту страшную правду очень давно, а я её просто забыла и теперь никак не могу вспомнить.

– В общем так. Я не хочу давать никаких оценок поведению Рагне. Но… У него нет девушки, Несс. Её не существует. Она трагически погибла полтора года назад. В мае прошлого года. К тому моменту, они уже во второй раз расходились… Последние полгода перед её смертью… Несс. У них всё было очень сложно, Рагне пытался что-то сделать, всё исправить, помириться. Но, увы… Перед тем как, – Ира замолчала, чтобы снова не говорить о случившемся. Вдохнула и добавила, – она была у Рагне. А по дороге домой… Несс! Это ужасно. Он, наверняка, до сих пор винит себя! Слышишь? И не может себе позволить проявить чувства по отношению к тебе открыто! Ведь ты появилась в его жизни слишком рано, так близко к моменту потери…

– Стой. Ничего не говори.

Перед глазами то темно, то как-то мутно. Десятки, нет, сотни мыслей мелькают в голове, как столбы за окном электрички. Пытаюсь посчитать их, мне очень нужно поймать хотя бы одну мысль, зацепится за неё и заставить этот поток остановиться. Рагне. Почему он не сказал правду? Его сердце свободно или он всё ещё любит свою погибшую девушку? Вспоминаю его взгляды, его заботу и странное, совершенное непонятное поведение в последнее время. Нет, его сердце не свободно. Там есть я. Совершенно точно. Но всё же, почему? Почему он молчит? Голова наливается свинцом, и я опускаю её на ладони, практически ложусь на стол. Сердце снова почти не бьется.

– Несси… Милая, – Иришка подходит ко мне и ласково, как-то очень по-матерински, гладит по спине. – Вам нужно поговорить. Даже Бьёрн видит, что Рагне слишком тепло к тебе относится. Ни от кого больше не могут укрыться ваши взгляды. Это так глупо, быть рядом, любить друг друга, но не быть вместе. Ты же любишь его, всем сердцем любишь, Несс…

– А он? Разве он может любить меня, Ир?

– Конечно! Он с самого первого дня полюбил тебя.

– Не верю. Это замена.