Упраздненный ритуал - Чингиз Абдуллаев

— У меня отец не вернулся с японской, — вздохнул директор, — так все не правильно получилось. Он вернулся после войны, приехал на лечение в Баку, был офицером связи. Майором. У него были две дочки, и он так хотел сына. Когда уезжал на японскую, уже знал, что будет сын. Вот он и попросил назвать его Азизом, что значит «дорогой, любимый». А сам не вернулся с войны.

Они помолчали.

— А наш прежний парламент отменил Девятое мая, — почему-то вспомнил директор. — Они говорили, что это была русско-немецкая война и мы не имеем к ней никакого отношения. Мой отец погиб на японской, а триста тысяч наших земляков погибли на «не нашей» войне. Значит, их вообще не было?

— Лучше не вспоминайте, — посоветовал Курбанов, — сейчас ведь восстановили праздник. И мы отмечаем Девятое мая, как и все остальные.

— Ну да, — сказал Дронго глухим голосом, — ничего не случилось. Сначала отменили, потом восстановили. Я бы этих депутатов поименно назвал. Каждого. Кто сначала отменял, а потом «восстанавливал». Пусть все знают, какая совесть у них. Ладно, не будем об этом. У вас много мужчин в коллективе?

— Нет, конечно. Как обычно в школах. На сорок восемь преподавателей только шесть мужчин. Совсем немного. Шесть вместе со мной.

— Среди них есть люди, которые преподают здесь более пятнадцати лет?

— Есть. Двое. Преподаватель математики и физрук. Они работают в школе около двадцати лет. Остальные пришли позже. Но вечером будут не все. У первого болит горло, и он останется дома. Он не любит посещать подобные мероприятия. Говорят, что математики обычно сухие люди, вот он таким и стал.

— Во сколько начнется встреча?

— В семь часов вечера. Учеников в школе уже не будет. Только учителя и ребята, которые нам помогают.

— В школу можно попасть с другого входа?

— Нет. Все будет закрыто. И вход со двора, и через физкультурный зал. Там будут стоять сотрудники милиции. Мы уже все обговорили. Сегодня здесь будут дежурить сотрудники МВД и министерства безопасности. По-моему, человек двадцать или тридцать. Я не совсем понимаю, зачем нужно такое количество вооруженных людей, но руководству виднее. Мне звонили из нашего министерства, чтобы я оказал любую помощь.

— Достаточно, — сказал Курбанов, — по-моему, мы злоупотребляем терпением директора.

— У меня только один, последний вопрос. Вернее два вопроса.

— Один, — отрезал Курбанов, — и давайте закончим.

— Хорошо, — Дронго задумался, чтобы сформулировать два вопроса в одном, — если вы работали в этой школе в восемьдесят пятом, — сказал он наконец, — кого именно из бывших учеников вы могли бы подозревать в совершении убийств?

— В то время я работал в другой школе, — ответил директор. — Был завучем. Поэтому ничего не могу вам сообщить. До свидания. Приходите сегодня вечером. Дети специально разучили несколько номеров, чтобы порадовать взрослых. Особенно выпускники прошлого года. Они придут в полном составе. Знаете, как бывает. Сначала, в первый год, приходят все. Потом половина. Через пять лет уже не больше четверти. А через десять — только семь-восемь человек. Редко какие классы собираются в полном составе. Вот вы сколько лет не были в школе?

— Много, — согласился Дронго, — очень много. Спасибо вам за все. До свидания.

Они вернулись к входной двери, где их ждал Вейдеманис.

— Как прошли переговоры? — спросил Эдгар.

— Прекрасно. Мне понравился директор. Конечно, у него масса проблем и забот, но, в общем, он верно мыслит. А это очень важно, когда воспитываешь детей. Это, может быть, самое важное в нашей жизни. Ему обещали, что здесь ночью будет двадцать или тридцать человек охраны.

— Может, вообще ничего не случится? — улыбнулся Вейдеманис.

— Уже случилось, — Дронго, — если они вызвали столько людей, значит, не уверены в своей версии случайных совпадений. Мне не нравится и эта запутанная история с Габышевым. Для убийцы такая охрана не проблема, он ведь войдет со всеми остальными. Поэтому я боюсь, что у нас впереди длинная ночь.

Глава 7

Обедать Дронго повез своего друга в небольшой ресторан в центре города. В последние годы здесь открылось множество самых разных ресторанов, рассчитанных не только на иностранцев, но и на местных жителей, уже успевших побывать во многих европейских странах и полюбивших экзотические блюда. Кроме китайских, начали появляться японские, таиландские, индийские, немецкие, французские и американские рестораны. В них могли позволить себе обедать только состоятельные люди, тогда как простые горожане предпочитали турецкие ресторанчики или местные заведения, в которых цены были во много раз ниже. В городе можно было вкусно пообедать за небольшие деньги, местные предприниматели обычно не обдирали посетителей, предпочитая сохранять клиентов.

Дронго был гурманом, но сейчас у него не было времени на гастрономические изыски. Однако, попадая в тот или иной город, он всегда предпочитал местную пищу, справедливо полагая, что тамошние повара разбираются гораздо лучше в своей национальной кухне, чем в какой-либо другой. Блюда из баранины были традиционными для азербайджанской кухни, а Дронго предпочитал не только сытную мясную еду, но и блюда из теста. Здесь их с Джил вкусы совпадали. Правда, она любила равиоли и пиццу, тогда как он предпочитал бакинскую кухню, очень сытную и славящуюся своими мучными блюдами.

Они вернулись в отель к шести вечера и увидели сидевшего в холле Раиса Аббасова. У него был понурый, усталый вид. Галстук был завязан небрежно и не затягивал воротника. Увидев своих гостей, он вскочил на ноги.

— Вам сегодня досталась за нас, — понял Дронго.

— Да, — признался Аббасов, пряча глаза, — но ничего страшного. Главное, что вы приехали.

— Вас просили ко мне не приезжать?

— Да, — выдавил Аббасов, — ив Баку, и в Москве. Я не думал, что Вова такой значительный человек. Очевидно, я действительно сделал глупость.

— Если сегодня ничего не случится, мы просто уедем, — сказал Дронго, — и все забудут эту историю.

— Надеюсь, все обойдется, — пробормотал Аббасов, — мы все и так очень нервничаем. Вы знаете, многие сегодня не придут на встречу. Эти слухи о таинственном убийце действуют всем на нервы. Я думаю, что из нашего класса придут только те, кто был с нами в Шемахе. И то только потому, что у них будет своя охрана.

— Я на это и рассчитываю, — пробормотал Дронго. — А где ваш друг прокурор?

— Вы все-таки его подозреваете? — спросил Аббасов.

— Я только хотел уточнить, где он находится.

— Наверно, в прокуратуре. Они ведь работают и по субботам.

— Вы на машине?

— Да. Сегодня у меня другой водитель, молодой, тот, который встречал нас в аэропорту. Старик напуган до смерти, просил никуда его не вызывать.

— Мы поднимемся наверх, переоденемся и спустимся вниз, — предложил Дронго.

Через двадцать минут они уже подъезжали к зданию школы. У школы дежурили два автомобиля полиции. Полицейские встречали гостей хмурыми взглядами. Очевидно, они тоже не очень верили в неизвестного убийцу, из-за которого им приходилось торчать здесь в субботний вечер.

Аббасов вошел в школу первым. Уже знакомая им старуха, дежурившая у дверей, приветливо поздоровалась с Раисом. Очевидно, они были знакомы.

— Я иногда помогаю школе, — пояснил Раис, — так сказать, в порядке благотворительности.

Сразу у входа стоял столик, где сидели двое мужчин, проверявших документы. Дронго узнал в одном из них Курбанова.

— Нам тоже показывать документы? — спросил Дронго.

— Всем без исключения, — сказал напарник Курбанова.

— Не нужно, — сказал Курбанов, — их ждет майор Ахмедов. Он в классе выпускников восемьдесят пятого года. Это на втором этаже. Найдете? Вообще-то мы установили дежурство на каждом этаже. Не заблудитесь.

У Аббасова проверили документы, и только затем всех троих пропустили в школу. Старая школа была построена без особых изысков: четырехэтажное здание с длинными коридорами, по обеим сторонам лестницы. С первого этажа можно было пройти в другое здание, пристроенное в начале семидесятых. Здесь находился большой спортивный зал, а на следующем этаже — своеобразный конференц-зал, где проводились общие собрания.

Они поднялись на второй этаж. Нашли класс, где была установлена вывеска «1985». В классе находилось всего два человека: майор Ахмедов и приехавший сюда раньше других Керимов. Увидев Дронго, он изменился в лице, но поднялся и приветливо кивнул пришедшим.

— Думаете найти своего убийцу, — сказал Игорь Керимов, — но для убийства еще рано.

— Сегодня людей меньше обычного, — заметил Аббасов, — раньше уже к семи собирались.

— Напугали, — кивнул Керимов, — своими дурацкими рассказами про маньяка вы всех распугали.

Дронго сел за первую парту. Он никогда не любил сидеть впереди. Здесь нельзя было читать книги незаметно для учителей. Именно поэтому он устраивался на последних партах, предпочитая на всех уроках читать столь любимые им книги. На втором этаже располагались тематические классы. Больше всего он любил кабинет истории. Еще в пятом классе он, забегая вперед, прочел все учебники истории для средней школы. И с тех пор каждый урок истории для него был подобен празднику.