Старушка-молодушка и новогоднее чудо(вище) - Анна Жнец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Брючный костюм? — задумалась портниха. — Для господина в дверях? — она посмотрела в сторону входа, где уже который час меня терпеливо дожидался мистер Годар.
— Нет, не для него.
— Значит, для вашего батюшки? Или для брата? Но я должна снять мерки.
— Не для батюшки и не для брата. Для меня.
Седые брови старушки изогнулись, глаза округлились, став по форме совсем как линза ее монокля.
— Как для вас? Штаны?
— Красивые женственные штаны, — убежденно кивнула я.
Портниха осуждающе покачала головой.
— Женственные штаны — это, простите, оксюморон. Оденетесь в такое, вас засмеют.
Ха, меня в жертву чудовищу собрались принести. Неужто она думает, что после этого я испугаюсь косых взглядов и шепотков за спиной?
— Ничего подобного. Не засмеют. Я еще новую моду в Ниене введу. Вот увидите!
Старушка окинула меня скептическим взглядом, но спорить не стала.
Я позволила снять с себя мерки, выбрала ткань для будущего брючного костюма и сразу оплатила его на тот случай, если чудовище меня таки сожрет и мне не удастся забрать заказ.
И все же я надеялась вернуться сюда, в этот уютный магазин, где сладко пахло ванилью и корицей, — похоже, за стеной ателье была булочная. Я верила, что замок на холме не станет конечным пунктом моего путешествия, что моя новая жизнь не оборвется так скоро. Меня переполнял странный, несокрушимый оптимизм.
Помимо шикарного золотисто-синего платья на манекене, я прикупила еще несколько нарядов попроще. Раскошелилась и на зимнее пальто, и на новые теплые сапожки, в которые мне не терпелось переобуться.
Лавку мистер Годар покинул, весь увешенный свертками. Бедняга два часа провел, разглядывая улицу за окном ателье, а после я наглым образом превратила его в навьюченного ослика. И этот мужественный господин ни словом меня не упрекнул.
Под густым снегопадом мы вернулись в Гринхолл, где с помощью Иветты я переоделась в свое новое невероятно красивое платье. Я просила ее не затягивать корсет слишком туго, но моя помощница постаралась на славу — едва не сломала мне хребет.
— С твоим рвением я до чудовища не доеду. Помру прямо на полу своей спальни, — сказала я, когда толстушка ослабила шнуровку жесткого пояса.
Иветта смущенно развела руками.
Понимаю, хотела, как лучше. Осиная талия и все такое.
Пока я одевалась и прихорашивалась, мистер Годар по моей просьбе спустился в погреб за кастрюлей свежего супа. От вчерашнего борща ничего не осталось — слишком много в Гринхолле было голодных ртов и ленивых задниц. Пришлось утром снова вставать к плите. Благо, продуктов, что советник привез накануне, хватило, чтобы еще раз приготовить монстру гостинец.
Новый борщ получился ароматным и наваристым. Но, судя по его количеству, за время моего отсутствия кто-то таки успел сунуть нос в кастрюлю.
У-у-у, воришки! Только оставишь еду без присмотра — набегают, как крысы.
— Вы так и поедете в Блэквуд? С кастрюлей? — спросил мистер Годар, когда я вышла из дома. Его рыжие кустистые брови поползли вверх.
Забавный, наверное, у меня был видок. Я стояла на крыльце в пышном бальном платье, в белом меховом манто и держала в руках большую кастрюлю с супом.
— Так и поеду, — кивнула я. — Помогите мне, пожалуйста, забраться в сани.
Снегопад, слава богу, закончился. Небо к вечеру окрасилось в удивительные цвета. Облака были похожи на кусочки розовой ваты, которые окунули в медовый сироп.
В этот раз, выехав за ворота, кучер свернул в другую сторону. Я сидела в санях, держала на коленях кастрюлю, борщ внутри плескался о ее стенки. Сани мерно двигались в гору среди заснеженных елок, и с каждым километром, оставленным позади, мой спутник все больше и больше мрачнел.
— Вы точно не передумали, Мэри? — тронул меня за руку мистер Годар. — Еще не поздно отказаться. Я подарю вам эти наряды. Вы их заслужили.
Я хотела ответить какой-нибудь вежливой фразой, но слова замерли на губах: впереди на небольшом холме на фоне закатного неба и белых елок возвышалась суровая громада средневекового замка.
Глава 4. Таинственный замок на холме
Мистер Годар высадил меня у границы блэквудских владений, у сухой поваленной сосны, на которую сгрузил мои пожитки. Ехать дальше он не осмелился. Пришлось бросать вещи и идти по снегу пешком. Руки были заняты кастрюлей. За баулами, оставленными на оледеневшем стволе, я решила вернуться позже. Не пропадут. Люди здесь не шастают, а всякому зверью мои наряды без надобности, главное, чтобы не растаскали по лесу.
Замок приближался. Одна его башня была особенно высокой и острым шпилем пронзала небо, похожая на когтистый палец. Идти было тяжело. С каждым шагом ноги по голень проваливались в снег, и тот забивался в низкие сапожки. Там, нагреваясь от тепла моего тела, он таял, и я чувствовала, как намокают шерстяные чулки.
Оставшись в одиночестве, в вечереющем лесу, я впервые за сегодня ощутила зябкую дрожь тревоги.
А вдруг я совершаю роковую ошибку и чудовище меня все-таки сожрет? Может, не стоило быть такой самонадеянной? Возомнила себя особенной, голосу из сна доверилась, а сон на то и сон, что все в нем нереально, игра уставшего разума. Сколько девиц монстр погубил, а тебя, такую красивую и с борщом, возьмет да пожалеет?
Небо над белыми елками налилось густым закатным багрянцем. Я вошла в тень, которую замок отбрасывал на снег. Вблизи эта мрачная махина выглядела еще
