Женщина, не стоящая внимания - Оскар Уайлд

Миссис Оллонби. Лорд Иллингворт говорит, что всякое влияние вредно, но благотворное влияние хуже всего на свете.

Леди Ханстентон. Когда лорд Иллингворт познакомится с миссис Арбетнот поближе, он переменит свое мнение. Я непременно приведу его сюда.

Миссис Оллонби. Хотелось бы мне видеть лорда Иллингворта в счастливом семейном кругу.

Леди Ханстентон. Милая, это будет ему очень полезно. Нынче чуть ли не все женщины в Лондоне украшают свои комнаты орхидеями, иностранцами и французскими романами. А здесь мы видим келью чистой и кроткой святой. Свежие полевые цветы, книги, которые никого не шокируют, картины, на которые можно смотреть, не краснея.

Миссис Оллонби. А я очень люблю краснеть.

Леди Ханстентон. Ну что ж, в пользу стыдливого румянца можно сказать очень многое, если, конечно, умеешь краснеть, когда это нужно. Бедняжка Ханстентон говаривал мне, что я слишком редко краснею. Но ведь зато он и был такой разборчивый. Он не хотел знакомить меня со своими друзьями, кроме тех, которым было уже за семьдесят, вроде бедного лорда Эштона; кстати говоря, он уже много после фигурировал в бракоразводном процессе. Такое несчастье.

Миссис Оллонби. Я обожаю мужчин за семьдесят. Они всегда предлагают женщинам любовь до гроба. По-моему, семьдесят лет — идеальный возраст для мужчины.

Леди Ханстентон. Она неисправима, Джеральд, не правда ли? Надеюсь, теперь я буду чаще видеться с вашей милой матушкой. Ведь вы с лордом Иллингвортом очень скоро уезжаете?

Джеральд. Я передумал и не буду секретарем лорда Иллингворта.

Леди Ханстентон. Выть не может, Джеральд! Это сущее безумие! Какая же причина?

Джеральд. Мне кажется, я не подхожу для этой должности.

Миссис Оллонби. Хорошо, если б лорд Иллингворт предложил мне стать его секретарем. Но он говорит, что я недостаточно серьезна.

Леди Ханстентон. Милая, вам не следует так говорить в этом доме. Миссис Арбетнот ничего не знает о развращенном обществе, в котором мы все вращаемся. Она не хочет в нем бывать. Она слишком хороша для него. Я считаю большой честью, что она побывала вчера у меня. Это создало атмосферу порядочности.

Миссис Оллонби. Ах, вот почему вам показалось, что в воздухе пахнет грозой.

Леди Ханстентон. Милая, ну как можно это говорить? Между этими вещами нет решительно ничего общего. Но в самом деле, Джеральд, почему же вы не подходите?

Джеральд. У нас с лордом Иллингвортом совершенно разные взгляды на жизнь.

Леди Ханстентон. Но, милый мой Джеральд, у вас в вашем возрасте не должно быть никаких своих взглядов на жизнь. Это совершенно неуместно. В этом отношении вами должны руководить другие. Лорд Иллингворт сделал вам самое лестное предложение, путешествуя с ним, вы увидели бы свет — то есть ровно столько, сколько нужно видеть, — в самых благоприятных условиях, знакомились бы с самыми нужными людьми, что так важно для начала вашей карьеры.

Джеральд. Я не хочу видеть свет: я уже достаточно видел.

Миссис Оллонби. Надеюсь, вы не пресыщены жизнью, мистер Арбетнот. Когда мужчина так говорит, это значит, что жизнь его доконала.

Джеральд. Я не хочу уезжать от моей матери.

Леди Ханстентон. Ну, Джеральд, это уже просто лень. Не уезжать от матери! Если б я была вашей матерью, я бы настояла на вашем отъезде.

Входит Алиса.

Алиса. Миссис Арбетнот извиняется, миледи, но у нее сильно болит голова и она никого не может видеть сегодня утром. (Уходит.)

Леди Ханстентон. Сильно болит голова! Как жаль! Джеральд, может быть, вы с ней придете вечером к нам в Ханстентон, если ей станет лучше?

Джеральд. Сегодня вечером вряд ли, леди Ханстентон.

Леди Ханстентон. Ну что ж, тогда завтра. Ах, если б у вас был отец, Джеральд, он бы не допустил, чтобы вы прозябали здесь. Он бы немедленно отправил вас отсюда с лордом Иллингвортом. Но матери всегда так слабы. Они во всем уступают сыновьям. Мы живем сердцем, только сердцем. Идемте, милая, мне надо еще заехать к ректору и справиться о здоровье миссис Добени, она, кажется, неважно себя чувствует. Удивительно, как архидиакон это выносит, просто удивительно. Он самый лучший из мужей. Прямо-таки образцовый. До свиданья, Джеральд, передайте самый сердечный привет вашей матушке.

Миссис Оллонби. До свиданья, мистер Арбетнот.

Джеральд. До свиданья.

Леди Ханстентон и миссис Оллонби уходят.

(Садится и перечитывает письмо.) Какой фамилией подписаться? У меня нет прав ни на какую. (Подписывается, кладет письмо в конверт, надписывает адрес и хочет запечатать письмо.)

Отворяется дверь и входит миссис Арбетнот. Джеральд кладет сургуч на стол.

Мать и сын смотрят друг на друга.

Леди Ханстентон (через открытую стеклянную дверь в глубине сцены). Еще раз до свиданья, Джеральд. Мы уходим напрямик через ваш хорошенький садик. И не забудьте мои советы: уезжайте немедленно с лордом Иллингвортом.

Миссис Оллонби. Au revoir, мистер Арбетнот. Смотрите привезите мне что-нибудь хорошенькое из вашего путешествия, только не индийскую шаль, ни в коем случае не индийскую шаль.

Уходят.

Джеральд. Мама, я написал ему.

Миссис Арбетнот. Кому?

Джеральд. Моему отцу. Я ему написал, чтобы он пришел сюда к четырем часам.

Миссис Арбетнот. Он не придет. Я не пущу его на порог своего дома.

Джеральд. Он должен прийти.

Миссис Арбетнот. Джеральд, если ты хочешь уехать с лордом Иллингвортом, уезжай сейчас же. Уезжай, пока это меня не убило: но не проси, чтобы я с ним виделась.

Джеральд. Мама, ты не понимаешь. Никто не заставит меня уехать с лордом Иллингвортом и бросить тебя. Ты же меня знаешь. Нет, я написал ему...

Миссис Арбетнот. О чем ты можешь ему писать?

Джеральд. Мама, неужели ты не догадалась, о чем я писал в этом письме?

Миссис Арбетнот. Нет.

Джеральд. Мама, ты, верно, догадываешься. Ну подумай, подумай хорошенько, что нужно сделать теперь же, немедленно, на этих же днях.

Миссис Арбетнот. Ничего нельзя сделать.

Джеральд. Я написал лорду Иллингворту, что он должен на тебе жениться.

Миссис Арбетнот. Жениться на мне?

Джеральд. Мама, я его заставлю. Зло, которое он тебе сделал, должно быть исправлено. Должно быть искуплено. Справедливость должна восторжествовать, мама, хоть и поздно. Через несколько дней ты станешь законной женой лорда Иллингворта.

Миссис Арбетнот. Но, Джеральд...

Джеральд. Я настою на этом. Я его заставлю: он не посмеет отказаться.

Миссис Арбетнот. Но, Джеральд, это я отказываюсь. Я не выйду за лорда Иллингворта.

Джеральд. Не выйдешь? Мама!

Миссис Арбетнот. Я за него не выйду.

Джеральд. Но ты не понимаешь! Это ради тебя, не ради меня. Этот брак необходим, он должен состояться по совершенно понятным причинам, хотя мне он не поможет, не даст мне имени, которое было бы настоящим, моим по праву. Но для тебя, конечно, будет иметь значение, что ты, моя мать, станешь, хоть и поздно, женой моего отца. Разве это ничего не значит?

Миссис Арбетнот. Я за него не выйду.

Джеральд. Мама, ты должна выйти за него.

Миссис Арбетнот. Я не хочу. Ты говоришь об искуплении за причиненное мне зло. Чем его можно искупить? Никакого искупления быть не может. Я опозорена, а он — нет. Вот и все. Обычная история мужчины и женщины, так всегда было и так всегда будет. И конец ее — обыкновенный конец. Женщина страдает. А мужчина уходит свободным.

Джеральд. Я не знаю, мама, обыкновенный ли это конец: надеюсь, что нет. Но твоя жизнь, во всяком случае, на этом не кончится. Здесь мужчина должен искупить свою вину. И этого мало. Это не загладит прошлого, я понимаю. Но по крайней мере будущее станет лучше, мама, лучше для тебя.

Миссис Арбетнот. Я отказываюсь выйти за лорда Иллингворта.

Джеральд. Если б он пришел к тебе сам и просил бы твоей руки, ты ответила бы ему по-другому. Не забудь — он мой отец.

Миссис Арбетнот. Если б он пришел сам — чего он не сделает, — мой ответ был бы тот же самый. Не забудь, я твоя мать.

Джеральд. Мама, с тобой очень трудно разговаривать: я не понимаю, отчего ты не хочешь взглянуть на дело с правильной, с единственно возможной точки зрения. Это должно уничтожить горечь твоей жизни, должно снять тень с нашего имени — вот для чего нужен этот брак. Другого выхода нет; а после свадьбы мы с тобой уедем вместе. Но сначала должна быть свадьба. Это твоя обязанность не только по отношению к себе, но и ко всем другим женщинам, да, ко всем другим женщинам на свете, чтоб он их больше не обманывал.