Лист на холсте, или Улиточьи рожки (СИ) - Кальк Салма

— Ах, так, — она непроизвольно улыбнулась и вскрыла конверт.

«Сердце моё, жду вас в городе через час. Октавио знает, в каком именно месте, он вас проводит. Рекомендую обувь без шпилек:)»

И всё! Ни «здравствуйте», ни объяснений, ничего.

Сначала Элоиза даже разозлилась — что за ерунда, неужели не мог позвонить и объяснить? А потом мозг сам начал соображать — как раскидать оставшуюся на сегодня работу.

— Он дал мне это лично в руки, если что, — улыбнулся Октавио.

— Вы знаете, о каком месте идёт речь? — спросила она.

— Конечно, — он сиял, как серебряный кувшин.

— Это далеко?

— С полчаса добираться.

— Но здесь не указано время? — вдруг поняла она.

— Это не нужно. Отсчет времени начинается от момента получения вами письма.

— Какая таинственность, — заметила она. — Хорошо. Брат Франциск, видимо, я сейчас вас оставлю, — она картинно вздохнула. — Видимо, меня будут спрашивать, и если вдруг — то я вышла, вы не знаете, куда, и скоро вернусь. Я в самом деле вернусь, но сегодня до ночи или завтра пораньше — я пока не знаю.

Октавио стоял рядом и выражал безмолвное одобрение.

— Я понял, госпожа де Шатийон, — кивнул брат Франциск. — А что говорить нашим сотрудникам?

— То же самое, — припечатала Элоиза.

Они договорились встретиться внизу через четверть часа. Пришлось очень быстро переодеваться — офисный костюм остался валяться на стуле в гардеробной, а камеи — кучкой на комоде. Джинсы, рубашка, туфли на шнурках, тёмные очки, жемчуг из волос вытащить, сумку взять. Можно идти.

Октавио уже ждал её, рядом стоял его потрепанный скутер.

— Вы не расстроитесь, если мы поедем вот так? — спросил он.

— Нет, наверное, а это необходимо? На машине нельзя? — нахмурилась Элоиза.

— Увы, — он виновато наклонил голову. — Туда, куда мы едем, на машине как у вас никто не ездит. И даже на крутом байке как у дона Лодовико не ездят.

— Куда это мы едем? — она продолжала хмуриться.

— Увидите, — он радостно улыбнулся. — Там хорошо, и там нас уже ждут. Прошу вас.

Не оставалось ничего кроме как сесть ему за спину. Ворота открылись, дежурные помахали им на прощание.

Дорога и вправду заняла полчаса. Неширокая улочка, маленькая пиццерия. Октавио не успел ещё остановиться, как на пороге появился Себастьен, тоже выглядящий крайне неформально. Что за конспирация опять?

Впрочем, ему было наплевать на всю конспирацию этого мира. Октавио остановился как раз у ступенек, а монсеньор герцог подошёл, снял её с сиденья и поцеловал. До темноты в глазах.

Очень лёгкий запах его обычного парфюма смешался где-то в её голове со вкусом крепкого кофе с кончика языка. И всё, прощай, реальность!

Когда её взгляд снова сфокусировался, она решительно не знала, что делать — радоваться встрече или ворчливо шипеть. Впрочем, химия организма вкупе с его неодолимым магнетизмом победили — она улыбнулась. Но не без ехидства, конечно.

— Вы сошли с ума, монсеньор?

— Почему это вы так считаете, экселенца? — он по-прежнему крепко прижимал её к себе.

— Потому что вздумали целоваться посреди улицы, конечно же.

— Дорогая госпожа де Шатийон, я, как честный человек, готов жениться на вас хоть сейчас, — подмигнул он. — Мы можем зайти в Санта-Мария-Маджоре, здесь недалеко, а можем вечером обратиться хоть к Варфоломею, хоть к Шарлю, думаю, они не откажут в такой малости, — его глаза так и искрились от радости. — А ещё я вас долго не видел, не касался, не чувствовал так близко, — он ещё раз поцеловал её, а потом повёл внутрь, придерживая за плечи.

Внутри было темновато, пришлось подстроить зрение.

Если столики, стоящие ближе ко входу, были заняты лишь отчасти, то в дальнем углу кипела жизнь. Там Элоиза увидела Ланцо за ноутбуком, вокруг него толпились разные знакомые лица, включая Марко Массари, Гвидо Форте и Гаэтано Манфреди.

— А где дон Лодовико? — удивилась она, не увидев названное лицо.

— Остался дома на хозяйстве вместе с господином Дзани, — пояснил Себастьен. — Проходите, располагайтесь. Сейчас расскажем вам, что мы здесь делаем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Пьёте кофе, как я поняла, — хмыкнула она. — Причём вы — обычным образом, то есть крепче крепкого и без всего.

— Не без этого, конечно, — он оглядел стол, не увидел на нём ни одной чашки, ни пустой, ни полной. — Но не только. Гаэтано, попроси для госпожи де Шатийон много капуччино, — он отодвинул стул и усадил её рядом с ноутбуком.

— Монсеньор, пока без изменений, — глянул на них Ланцо.

Тем временем Гаэтано поставил большую чашку капуччино перед Элоизой и очень маленькую с чёрным кофейным зельем перед Марни.

— Донна Элоиза, принести вам пиццу? Или салат? Или фруктов?

— Спасибо, дон Гаэтано, я не уверена, что… — начала было она, но Себастьен накрыл её ладонь своей.

— Тащи всё, что есть. Если Элоиза не голодна, то съест кто-нибудь ещё.

— Это личное заведение господина Манфреди? — осведомилась она.

— Это заведение, хозяину которого он однажды помог в одном серьёзном деле, — подмигнул он в ответ.

Действительно, всё просто, как же иначе?

— И кого или чего мы здесь ждём?

— Мы ждём того самого господина, который уехал в пятницу вечером из Сан-Валентини с нашими бумагами. Хотим познакомиться лично. Я подумал, что вам тоже будет интересно встретиться с человеком, который интересуется содержимым ваших отчётов и справок про наших реставраторов.

— Пожалуй, да. Заодно я бы спросила его — может быть, он совсем заберёт к себе моего нелюбимого сотрудника? — усмехнулась она.

— Вашего сотрудника уже можно увольнять совершенно спокойно и не заботиться о его дальнейшей судьбе, — заметил он.

— Да, но мы ведь решили распутать всю комбинацию?

— Верно. И сейчас мы ждём господина Скаполи, который находится неподалёку… на некоей встрече.

Тем временем вернулся Гаэтано, с ним был явный местный официант, и вдвоём они поставили на стол салат овощной, салат фруктовый и приборы.

— Благодарю вас, — кивнула Элоиза. — Можно ли попросить ещё и воды?

— Конечно, донна Элоиза, — ответил Гаэтано и сделал знак местному парню.

Тот отошёл и мгновенно вернулся с кувшином воды и стаканом.

— А если вдруг появится тот самый господин, а мы тут едим? — усомнилась Элоиза.

— Ещё полчаса точно не появится, — хмыкнул Гаэтано. — Я бы, по крайней мере, в такой ситуации не торопился.

— Да и я тоже, — усмехнулся Себастьен.

Тем временем на столе появилась пицца трех видов.

— Раз вы говорите, что можно не торопиться, — Элоиза взялась за нож.

— Нужный нам господин навещает некую прекрасную деву, — сообщил Марни. — И пока они общаются, мы можем перекусить.

— А потом этот красавец выйдет, а мы тут как тут, — хрюкнул Ланцо.

— И что будет?

— Увидим, — пожал плечами Марни. — Но пока время есть.

— Раз вы так уверены, — она улыбнулась ему и принялась за маленький кусочек пиццы, а потом и за фруктовый салат.

Когда происходит очередное приключение, никто не может знать, что ждёт впереди. Поэтому пока будем наслаждаться моментом.

13. Вопрос о некоей картине

— Монсеньор, ерунда какая-то! — завопил вдруг Ланцо, глядя в монитор.

В тот же момент у монсеньора зазвонил телефон.

— Говори, — выдохнул Себастьен в трубку

— Там Даниэле на страже, видимо, косяк какой-то случился, — прошептал Гаэтано.

Тем временем Себастьен что-то выслушал и опустил руку с телефоном.

— Ланцо, что у тебя?

— Он вылез откуда-то, не из двери дома, а вообще с другой стороны, подошёл к своей машине и открыл дверь! Ну, попытался, ему же там заблокировали. Тогда он открыл какой-то непонятной хренью дверь с другой стороны, и вот сейчас заползает за руль. Если камеры мне не врут, конечно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Преследуем, — выдохнул Себастьен.

Элоиза вздохнуть не успела, как оказалась на очередном облезлом скутере за спиной Себастьена. И они понеслись куда-то узкими улочками — этих закоулков она не знала, и куда они могут вывести, совсем не представляла.