Возрождение церковной жизни в Сибири. По страницам дневников архимандрита Серафима (Александра Егоровича Брыксина), в схиме Иринея - Владимир Николаевич Крицак

Отец Павел Патрин общался и с отцом Серафимом (Брыксиным), и с игуменом Мисаилом (Томиным) и владыкой Нестором (Анисимовым). Его воспоминания очень хорошо дополняют дневники отца Серафима.

Вместо Саратова в Новосибирск

1957-й год встречал в Новосибирске.

Как-то случайно мой крестный Валентин по дороге в Саратовскую семинарию, ибо он туда уже поступил, заехал в Новосибирск и познакомился с иеромонахом Мисаилом, который приглашал его к себе в послушники и обещал подготовить его к священству, но тот отказался. И, в свою очередь, дал рекомендацию своему крестнику, то есть мне.

Получив письмо, я откладываю семинарию и, почти не задерживаясь, выезжаю в ночь под новый 1957 год.

Уезжаю, несмотря на то, что пообещал прийти на вечер к своим неразлучным друзьям.

Пришёл в Кафедральный собор. Служба заканчивалась, прихожане стали подходить к кресту. Сердце у меня трепетало от радости и страха.

Увидел перед собой величественную картину: маститый старец, украшенный естественной сединою, которую оттеняет переливающаяся в солнечных лучах священная одежда. А по бокам его — два прислужника в красных стихарях, как ангелы.

Про себя думаю:

— Вот бы мне с ними быть!

Нет, куда уж мне грешному, я даже боюсь подходить к кресту, какая-то робость берёт. Но ничего, начинаю овладевать собою и подхожу. Чувствую, что на меня начинают обращать внимание, да и как не обращать, сразу же видно, что нездешний.

Вот уже все почти разошлись, я спрашиваю одного прислужника про о. Мисаила. Он быстро его нашёл. И тот подходит ко мне.

Говорю ему:

— Я к Вам, отец Мисаил, из города Осинники. Саша.

Он вроде как-то растерялся или чересчур обрадовался. Не знаю, но только смотрю. А он отвернулся от меня, поднял руки и стал молиться:

— Матерь Божия, благодарю Тебя! Кто же это ко мне приехал?

А потом сразу подзывает меня на клирос, знакомит с кем-то, заводит в алтарь, заставляет сделать три земных поклона. Подводит к какому-то батюшке с рапортом:

— Это мой новый послушник.

Потом сразу же повёл к митрополиту Нестору, в его покои.

Душонка трепещет. Вот — уже там. Заходим. Владыка выходит, да такой добрый. Я кланяюсь до земли, целую руку благословляющую и рассказываю немного о себе.

— Хорошо, — говорит Владыка, — завтра можешь заступать на должность пономаря.

Опять — страх, но вместе с тем — и радость. Боже мой! Ты не отринул мя и призвал к покаянию!

Игумен Мисаил (Томин) в схиме — архимандрит Серафим

10

(21 ноября 1923 года — 20 января 2013 года)

Игумен Мисаил в схиме — схиархимандрит Серафим (чтобы не путать читателя, в этой главе будем избегать схимнического имени), в миру Михаил Константинович Томин, родился в бедной крестьянской семье в селе Бараково Шарлыкского района 8 ноября 1923 года по старому стилю, под праздник святого Архистратига Божия Михаила. Был первым сыном своих родителей — Константина Леонтьевича и Александры Григорьевны Томиных. Крестили его в тот же день, так как боялись, что не выживет.11

Михаил с детства тянулся к священству и монашеству, о чём рассказал в воспоминаниях.

— Я большой подсвечник пономарский не мог ещё поднять. Кадило длинное было, держал его выше головы. Однажды я на малом входе на вечерне впереди батюшки Царскими дверями зашёл в алтарь, стою у престола с подсвечником.

А батюшка зашёл, поцеловал престол и говорит:

— Мать Алевтина, мать Алевтина! Мишунька священником будет!

Шести лет я пел дискантом в храме. Стоя на табуретке, читал Апостола, часы. Батюшка меня очень любил. Зимой, в буран, носил в церковь в тулупе. А как я начал ходить в церковь, то уже не пропустил ни одного дня. Ставили меня на табуретку посреди церкви. Пел и читал. Перед амвоном пели: альтом — Ольга, девушка лет 15 ти, а вторым голосом — моя двоюродная тётя Поля, которая меня нянчила. Чудное было пение.

После службы батюшка подымет меня, целует, целует меня, расплачется и говорит:

— Мать Алевтина! Если бы не безбожная власть, я бы его на Афон отправил.

Ярким впечатлением о детстве у о. Мисаила была праведная жизнь священников села Бараково — Григория Малахова и Иоанна Сурайкина и искренняя вера односельчан.

Не раз он посещал старицу Зосиму (Эннатскую) (в миру Евдокия Яковлевна Суханова, 1820–1935 годы жизни), село Сенцовка, Шарлыкский район, Оренбургская область). В то время в Оренбуржье было много обновленческих приходов, но в Бараково обновление не приняли.

Владыка Андрей (Ухтомский) (1873–1937), епископ Уфимский, один из ревностных борцов с обновлением, обходил свои приходы, которые не признавали обновленцев.

Он пешком пришёл в Бараково примерно в 1932 году. В простой рясочке, с палочкой в руках, в скуфеечке, в лаптях.

Всё село сбежалось:

— Владыка, Владыка Андрей!

Встречают, берут благословение. Под трезвон колоколов торжественно встречали, священник вынес блюдо с крестом. Владыка Андрей зашёл Царскими дверями, а я сбоку привстал. Он снял скуфейку и мне надел. У меня голова была небольшая, скуфейка скрыла меня с головой. А батюшка Григорий говорит:

— Владыка, сними с Миши скуфеечку.

А он, смеясь: — Нет, нет, пусть носит. Он будет монахом.