Весь этот джакч (дилогия) - Андрей Лазарчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну, короче, вы поняли. Первая встреча наша состоялась как раз утром, вот доктора и накрыло яростью пополам с восторгом.
А мы с Князем тогда только одно накрепко усвоили: все взрослые – или джакнутые, или выродки… И мы в своё время тоже или джакнемся, или выродимся…
Сейчас мы сидели на том же кожаном диване, на котором выслушивали некогда докторскую лекцию, и дремали. После страшного нынешнего дня не было сил ни добраться до постели, ни пошариться на кухне – наверняка фермеры натащили доктору свежей жратвы, – ни даже соображать.
И уснуть толком не могли, болтались в каком-то полубреду, не чуя ни себя, ни времени…
Из полубреда выплыла в полумрак холла наша Рыба. Медицинский халат на ней, в отличие от докторского, был идеально белым, и белизну эту подчёркивали капельки крови на груди.
Кисти рук в белом латексе она держала на весу, словно заправский и взаправдашний хирург после операции. Перебирала при этом пальцами, чтобы нерасторопные мужики догадались и помогли снять перчатки.
Но мужики мы сегодня были воистину нерасторопные, и поэтому не двинулись с места.
Доктор Нолу досадливо фыркнула, содрала одну перчатку с помощью зубов, затем содрала вторую и бросила их на плиты пола.
– Пациент будет жить, – объявила она.
Глубоко вздохнула и добавила:
– Правда, как на грядке кабачок… Мы же не Творец…
Страна Чудес для седьмого класса
«Я не Творец» – это любимая поговорка господина Мора Моорса. Полностью она звучит так:
«Я не Творец, ведающий всеми тайнами мироздания. Я всего лишь бедный провинциальный студент, робко заглянувший в бездну премудрости».
Зацените скромность!
Поговорку эту нам пришлось услышать многажды, потому что лекции доктора Мора были обязательной платой за пребывание в санатории «Горное озеро».
И оно того стоило. Иначе всё свободное время нам приходилось бы торчать или в гимназическом спортзале, или в новеньком молодёжном клубе «Весёлые Отчичи», или тайно распивать спиртное на развалинах Старой казармы, а потом шататься по Шахтам в поисках безрадостных приключений.
А здесь к нашим услугам действительно был целый замок: главный корпус в качестве донжона, окружённого коттеджами и службами. И мы могли себя считать самыми счастливыми семиклассниками на всём послевоенном Саракше.
Главный корпус был выстроен по образу и подобию дорогущей гостиницы «Как дома». Князь сказал, что до войны сеть таких гостиниц была разбросана по всему континенту. Чтобы, значит, странствующие богатеи везде чувствовали себя как дома.
Правда, некоторые номера в «Горном озере» отличались от стандартных – ну там, стальные двери, решётки на окнах, стены обиты пробкой… Но это же мелочи!
Одно крыло главного корпуса, к сожалению, выгорело. Там, по закону подлости, проживали в номерах прима-класса джакнутые миллиардеры и запойные кинодивы, и добра у них было видимо-невидимо.
Сильно горевала Рыба, что пропали самые дорогие вечерние туалеты спятивших актрис. Но и без того она потихоньку таскала из санатория бывшие шикарные тряпки, не слишком побитые молью, что-то чинила, перешивала на бабкиной машинке и продавала. Мы не возражали.
Но Рыба появилась гораздо позже. А тогда…
Сами-то мы нацеливались на солидные вещи – золотые зажигалки, часы, футляры для карточных колод, зажимы для галстуков и тому подобное, включая ножи и пистолеты…
Но горбатый Айго-Паук задолго до нас освободил номера от всего сколько-нибудь ценного. И понятно – ведь жалованье-то доктору никто не платил. Поэтому для нас часы и зажигалки были не золотые, а простые, но всё-таки дармовые.
И никакого оружия мы, увы, не нашли.
Зато и никакие мертвецы по номерам уже не валялись – тот же Паук постарался. Так что нет худа без добра.
Мало-помалу мы обследовали все коридоры. Мы прочесали все подвалы и чердаки. Мы устроили наблюдательный пост на крыше. Мы освоили кухню, гараж и мастерские. Мы прятались друг от друга в стиральных машинах и жарочных шкафах. Мы устраивали гонки по вентиляционным коробам. Мы собрали на себя всю пыль и паутину тайных лазов и внутристенных коридоров…
Вначале я хотел притащить в «Горное озеро» нашу большую гимназическую компанию и превратить здешнюю тоскливую жизнь в сплошную военную игру, но доктор Мор категорически заорал: «Только в качестве подопытных крыс! Ни на что другое нынешняя молодёжь не годится!»
И Князь его поддержал: «Сыночек, ну зачем всё стадо-то сюда гнать? Мы же тогда будем как все!»
Насчёт подопытных крыс – может, шутка, а может, и не шутка вовсе. Если бы мы в тот раз не приглянулись доктору… И не сказали ведь никому, куда отправились! А на лесных дорогах люди иногда исчезают бесследно, Рыба подтвердит!
Но господин Мор Моорс, помню, хмыкнул и сказал:
– Удивительно развитые по нынешним временам подростки! Ладно, Айго, можешь их не усыплять…
Вот и думай – шутил, не шутил…
Ну, по совести-то, я тут за компанию с Князем просквозил. Дину Лобату прочитал столько книг, сколько мне, пожалуй, и за всю жизнь не осилить, а живёт солекоп долго – если, конечно, в шахте убережётся.
Но ведь и образование в наших гимназиях и даже училищах дают основательное! Любой преподаватель рад-радёшенек будет переехать из полуразрушенной и вечно голодной столицы в благодатный Горный край, где учитель не рискует получить от ученика ножик в печень за плохую оценку!
Наши гимназические директора гордо и придирчиво копаются в соискателях, требуют солидных рекомендаций, поэтому и учат нас люди приличные и образованные, кроме господина Казыдлу – ну, его-то сверху назначили!
Другое дело, зачем это образование будущим солекопам? Ведь накопить на дальнейшую учёбу для детей могут лишь такие упёртые чудаки, как Мойстарик, да и один я у него, а у людей-то?
(Ужасно мне перед ним стыдно, что не хочу я никуда уезжать. Но я и раньше знал, что я тупой и студента из меня не выйдет, а уж после того, как у нас благородный квартирант поселился…)
Хорошо, страшный доктор дал нам «добро» бывать в санатории. Но Мойстарик! Но господин полковник! Им-то как объяснишь?
И тут помог случай – хотя Рыба утверждает, что ничего случайного в жизни нет и быть не может.
Мойстарик пришёл со смены весь скрюченный и бледный. Я побежал в поселковую больничку за помощью, хоть родитель и возражал, потому что за массаж нужно платить.
Ха! Массаж! Всё оказалось гораздо хуже. Такой джакч случился у Мойстарика в позвоночнике, что повезли его из больнички в госпиталь – традиционно считается, что военврачи круче штатских клистирных трубок. Но крутые тоже развели руками – и обратились к доктору Мору.
Сомневаетесь, чтобы с простым солекопом было столько возни? Зря сомневаетесь. У нас, конечно, не кидонские законы об охране труда, а просто хозяин почесал репу и прикинул, что платить сразу двум Яррикам пенсию по инвалидности выйдет накладней, чем капитально подлатать надёжного и малопьющего работника. Опять же напомню про долгий век везучего солекопа…
И ведь подлатал Мойстарика доктор! Да так подлатал, что он снова, как в молодые годы, стал по выходным борьбу во дворе устраивать с дядей Ори!
Я этим воспользовался и подкатил к господину Моорсу, чтобы, значит, потолковал с нашими родителями. Доктор потолковал. Сказал, что ему в научных исследованиях постоянно требуются помощники, вот и будут мальчики в свободное время при деле. А иначе станут они в Старой казарме водку квасить и девкам юбки задирать…
Мойстарик совершенно с этим согласился, полковник тоже. К тому же полковник надеялся, что доктор Мор, подлинный патриот, благотворно повлияет на поэтическое вольнодумие отпрыска…
А ещё в «Горном озере» была огромная библиотека. Доктор Моорс морщился: «Чтиво для слабоумных, а ни классики, ни справочников, ни энциклопедий…». Хотя было и то, и другое, и третье, пусть и не в нужных доктору количествах.
А для нас – в самый раз. Путешествия. Преступления. Сказки для взрослых. Любовь. Стрельба. Враги и дикари. Бандиты и пришельцы из других измерений. Комплекты «Альбома приключений» за много лет…
И мы действительно могли бы считать себя самыми счастливыми семиклассниками в Саракше, если бы не одно обстоятельство.
Сорок восемь банок
Толе Казыдлу по прозвищу Гондон появился в нашей гимназии примерно в одно время с Князем. И тоже приехал с папой – господином главным гимназическим воспитателем, которого прислали из столицы. А до того ведь даже должности такой не было, и как-то обходились без неё обе гимназии!
Но Князь до приезда ходил в кадетах, а Толе Казыдлу, по его словам, – в одной очень серьёзной взрослой банде. Если и ходил, то, надо думать, на побегушках да на атасе, зато нахватался всякого. Утверждал, что загреметь бы ему в каталажку, но тут папу командировали к нам, наставлять провинциальное юношество в деле Отцов.
