Майк: Время рок-н-ролла - Алексей Рыбин

Лучшие группы Ленинграда — эта самая четверка — все как одна сразу начали играть и писать песни так же, как писали и играли их в ту пору англо-американские группы. Они никогда не ориентировались на отечественную эстраду, и в головах этих композиторов не было никакой путаницы.

Ничего похожего на советскую песню во всех ее проявлениях ни у «Зоопарка», ни у «Аквариума», ни у «Кино», ни у «Странных Игр» не было и в помине.

Боб Дилан, Grateful Dead, Марк Болан, Дэвид Боуи, The Beatles, The Rolling Stones, Лу Рид и еще сотня артистов — их музыка и их образы легли в основу творчества лучших русских групп семидесятых-восьмидесятых. «Странные Игры» и «Кино» больше ориентировались на музыку новых романтиков и новой волны, «Аквариум» и «Зоопарк» смотрели в сторону Боба Дилана и Лу Рида. Ни одна из четырех групп не занималась прямым копированием, но музыка, которую они создавали, была абсолютно «в струе», это была настоящая рок-музыка, она изначально была мирового уровня — вне зависимости от техники игры и уровня владения инструментами.

Техника игры — дело вообще десятое. Музыканты поняли суть, структуру рок-музыки, способ написания песен — он очень сильно отличался от методов сочинения привычных дворовых песен, которые с той или иной степенью громкости чесали все группы подряд и в большинстве своем продолжают чесать по сю пору.

Только в конце девяностых в России стали появляться группы, играющие музыку, сочиняющие ее, — до этого, помимо приведенных исключений, были все сплошь дворовые песни, КСП, усиленное киловаттной аппаратурой и разукрашенное барабанным метром.

Ни БГ, ни Майка, ни Цоя, ни братьев Сологубов так называемая «широкая аудитория» изначально не принимала. Даже чуткий на музыку Макаревич после первого прослушивания не принял Майка, сказав, что это просто дешевая самодеятельность.

Правда, с формальной точки зрения и Beatles, и Stones, и Дилан, и Рид, и подавляющее большинство музыкантов, сформировавших то, что называется теперь «рок-музыкой» или просто современной популярной музыкой, — все сплошь самодеятельность.

Ранние песни Майка — это продолжение того, что делал Роберт Циммерман, или Боб Дилан, — так привычнее. Собственно, БГ сказал недавно, что Дилан есть в каждой его песне, но влияние его не так явно, как у «раннего Майка», оно размыто и завуалировано сотней приемов, заимствованных Борисом из самых разных стилей, самых разных музык всех народов мира и всех, соответственно, времен. «Я возьму свое там, где я увижу свое», — спел БГ, по обыкновению, объясняя, чем же он занимается и как он живет.

Это не признание в плагиате. Это просто расстановка точек над «Ь>. Рок-музыка — новое эсперанто. Ценность ее в том, что она понятна людям, проживающим в любой точке мира и говорящим на разных языках. Она впитала в себя все мировые культуры, каждый слушатель, где бы он ни родился, слышит в ней знакомые приемы и попадает в резонанс с песнями Beatles, Stones и, собственно, Дилана — даже не понимая языка, на котором рассказывает свои длиннющие истории этот величайший рассказчик XX века.

Таким рассказчиком, певцом города и стал в России Майк.

БГ тоже повествовал, но охват его песен был куда шире — он пел обо всем. Майк — только о городе. Все его песни — об этом.

Майк — певец клубов, проспектов, гастрономов, коммунальных квартир и дипломатических апартаментов, железных дорог, самолетов, трамваев, пивных ларьков, богемной тусовки, мансард, газовых котельных, лимузинов и опасного секса.

Одну из самых сильных песен Майка — «Сладкую N» — критики назвали «Энциклопедией русской жизни». Здесь, на мой взгляд, есть ошибка. Это энциклопедия, в первую очередь, городской жизни. Это может быть жизнь Нью-Йорка, Лондона, Пекина или Рио-де-Жанейро — эта песня понятна и близка любому мегаполису. Но не провинции. Хотя в провинции Майка любили больше всего, и он мог бы всю жизнь ездить по стране и быть неизменно востребованным.

«Сладкая N» — это прямое продолжение «Sweet Jane» Лу Рида. Есть еще один вариант этой песни — «Герои» Бориса Гребенщикова. Все эти песни похожи как сестры, но все они разные и все они — самостоятельные произведения. Бывает же.

Майк очень хорошо знал музыку. Что он любил? Больше всего — Марка Болана, Леннона, Дилана, Лу Рида, The Rolling Stones, The Beatles. Терпеть не мог хард-рок, как музыку гопников, причем не искреннюю, а попсу, музыкальный стиль, сознательно спроектированный с расчетом на определенную целевую аудиторию — подростков с рабочих окраин.

Он ничего не имел против, собственно, подростков — они ведь все разные. Но хард-рок, сознательно примитивная, тупая, бессмысленная музыка, рассчитанная на человека с самым минимальным образованием — как формальным, так и «самостоятельным»: жизненным опытом, умением расставлять оценки, ценить красоту, задумываться о смысле всего, и жизни в том числе… Хард-рок он ненавидел.

В те годы все были максималистами. Сейчас — хоть хард-рок, хоть перехардрок — это всего лишь музыка для группы артистов, больше ничего делать не умеющих, это всего лишь способ заработать деньги. И пусть себе. Я готов даже допустить, что среди музыкантов, играющих этот кошмар, есть вполне воспитанные и даже умные люди. Но в этом случае — они прожженные циники вроде отечественных поп-артистов, дома слушающих Моцарта и читающих Пушкина, а на сцене выдающих олигофренические произведения, рассчитанные на реальных дебилов.

Ужас русского рока в том, что музыканты этого направления даже хард не научились играть — а уж чего, казалось бы, может быть проще.

Да и ладно — какой спрос может быть с молодых артистов, если литературной основой их творчества являются строчки вроде «Ален Делон не пьет одеколон». Это просто за гранью. Это настоящее унылое говно.

Выходит, что и стихов в «русском роке» нет — в этом он сильно проигрывает «авторской песне», КСП, то есть — музыкальному жанру в принципе трудновыносимому, но хотя бы имеющему что-то в себе внятное. Стихи хотя бы. Пусть плохие, но стихи. В «русском роке» и такого качества текстов в массе своей не сыщешь.

Кстати, об образовании. Лучшие, классические рок-н-ролльные номера, которые остались в истории, стали классикой современной музыки — тоже не для профессоров писаны.

Рок-музыка придумывается для ребят, болтающихся в клубах и мечтающих снять девчонку. Рок-музыка — это свобода, свобода самовыражения в первую очередь. И если в ней нет юмора, самоиронии (что совершенно отсутствует в хард-роке и убивает этот стиль напрочь, делает его тупым и инфантильным), то это не музыка, а опять же унылое говно. Если она дидактична — это тоже унылое говно. Если она учит жить — это оно, унылое говно. Если она претендует на звание «высокого искусства» — это… правильно, унылое говно.