Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Публицистика » Литературная Газета 6495 ( № 12 2015) - Литературка Литературная Газета

Литературная Газета 6495 ( № 12 2015) - Литературка Литературная Газета

Читать онлайн Литературная Газета 6495 ( № 12 2015) - Литературка Литературная Газета

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 44
Перейти на страницу:

Проснувшись, шла к иконе и лукавила – просила за сытную жизнь прощения. А грехов-то, почитай, и не было. Ну – пошепчет на воду святые молитвы, намекнёт на удачную судьбу, ободрит ласковым словом, глядь, человек со своими проблемами и сам справился. Много ли надо, люди по природе своей мнительны, верят в порчи и сглазы, скажешь, что всё снялось, как и не было, страхи уйдут – оно и пойдёт всё к лучшему. Сколько детей нарожали от бабкиной воды! Оно ведь и у животных не всё так просто складывается – принюхиваются и приглядываются к друг другу, нора должна быть безопасной и удобной, обилие пищи, а потом уж и потомство, а это – люди. Вот, думают, если свадьба сыграна и медовый месяц удался – дети должны как грузди в корзинку повалить. А женщина – она из самой глубины души, куда сама с фонарями не дойдёт, пока организму не пошлёт тайный знак – будто белым платком махнёт – ничего и никогда не завяжется. Да что там говорить – в самой себе не всякая женщина разберётся. Вот и начинают выдумывать порчи неведомые, якобы на свадьбе завистниками наведённые.

Люди в большинстве своём живут как слепые – до конца жизни так и не догадываются о том, чего хотят на самом деле и кого любят. От чего их лечить? Бабки, по-настоящему видящие, давным-давно на свете повывелись, будто мор какой напал. Бабке Юле оно и на руку – на кой ей конкуренты. Но вот мучило что-то бабку, будто червячок какой подтачивал и не давал полноценно наслаждаться жизнью сытой, – просила она у Бога видения судьбы. Втемяшилось бабке в голову и понемногу захватывало всё её существо – такая уж человеческая натура, никогда и ничем не насыщается. Да кабы о большем почёте мечтала бабка или о деньгах каких небывалых – вовсе нет. Совесть её требовала одной справедливости. А от неё, как известно, все беды.

Судьба девочки, не благословенной небесами, тяжёлым кульком передавалась ей прямо в руки, нет – не в кружевных оборках и ленточках, а плотно закрученная грубым дешёвым холстом, из которого шили лишь мешки для картошки.

Ах, как бы отмахнуться сейчас от этого, пусть всё исчезнет, как и не было, отдаст бабка заговорённую водицу и благословит пару на долгое счастье. Да какое счастье выпадет девочке с этой выродившейся душой, это наихудший вариант из скупого набора, что уготовила для неё судьба. Для стареющего поэта она была лишь темой, неиссякаемой темой соблазнения и развращения. Как молодое невыдержанное вино, смаковал бы он её, слабенькую, выпивал по глоточку. Приручил бы и подчинил служить ему верой и правдой в любое время дня и ночи. Ей бы, хлипенькой, ещё в детстве сломленной, ещё незрелой порабощённой, копить по крохам свою силушку, как пчела день-деньской свою поноску носит.

– Беги от него куда подальше, девочка. Первый встречный даст тебе больше счастья. Оперись пером жёстким да пером крепким, а до той поры – не летай высоко, не ходи далёко. За первой же околицей сожрут тебя чудовища. Я проведу тебя огородами, схороню под вишнёвыми ветвями, окроплю голубым иссопом…

Бесстрашно и гневно, как птица, защищая своего птенца, взглянула она на старого поэта… Будто с ледяной горы вниз рванула она по его древнему сердцу. Мелькнул маленький мальчик в дорогой рубашечке, за ним рухнули за поворотом властный мужчина и капризная тонкая женщина в кружевах, потом опять мальчик с ледяными глазами, плачущая бабушка в чёрном платке, могила, ещё одна. Потом уже всё крутилось в мутном и диком вихре – стол, бутылки, хохот, бледные женские лица, как зимние стёкла… и тогда повалилась она на снежную землю, больно ударившись затылком. Одна за другой проходили перед лежащей в снегу бабкой Юлей женщины с осенними глазами, женщины с голодными глазами, женщины с одинокими глазами. Чья-то душа молила о любви, лишь о ней одной, – каждая уходящая женщина бросала в неё, как в скорчившегося ребёнка, свой одинокий лист – целая гора чужих увядших листьев, целая гора…

И плачущая душа поэта…

Давно стих шум отъехавшей машины, забуксовавшей на повороте. Бабка всё сидела, уставившись в одну точку. Потом она машинально встала, взяла со стола подарок недавней парочки – кулёк дорогих конфет и пачку заморского чая. Пошла на кухню, круто заварила чай, вынула из кулька конфету в золотой обёртке. Включила телевизор и долго смотрела на экран – люди плясали и пели, и корчили рожи. Выключила, пошла к иконам помолиться. Бог лукаво улыбался, а маета не уходила, разрасталась всё больше и больше, как сорняки в огороде. Ах да, огород. Бабка вышла во двор, пошла по тропке – поспевали огурцы, она любила смотреть на маленькие жёлтые цветы. Огурцов было много. Прошла по огороду взад-вперёд. Посмотрела на соседский дом. Над ним висел неясный знак беды, трудно было разобрать издали. Надо бы сходить предупредить. Подбежала собака, лизнула руки. Она погладила её по голове, заглянула в чёрные глаза – собаке оставалось жить ровно три месяца.

Бабка Юля села в благодатную землю и горько заплакала.

Теги: Современная проза

Сказка об украденном детстве

Детский мир: Рассказы. Составители Д. Быков, А. Портнов. - М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2015. – 432 [3] с. – 5000 экз.

Кто бы ты ни был, жизнь начинается с детства. Оно может проходить в более или менее комфортных условиях, но обычно в зрелом возрасте вспоминается как нечто светлое. Я не знаю ни одного человека, который бы всерьёз ассоциировал свои ранние годы с каторгой, узилищем, адом. Вы спросите: а как же дети военного поколения? Поговорите с ними, пока ещё не поздно. Почувствуйте колоссальную жизненную энергию, которой пропитаны их воспоминания. Было тяжело? Разумеется. Но в итоге, как пел Высоцкий, "дети бывших старшин да майоров до ледовых широт поднялись". И страну отстроили. Впрочем, мы отклонились от основной темы. Подавляющее большинство ныне живущих выросло в мирное время в могучем государстве. О подрастающем поколении это государство заботилось. Система образования, например, даже по самым независимым оценкам была одной из лучших в мире. Наличествовали здоровая организация досуга, условия для развития личности. Вроде бы и неоткуда взяться разговорам о том, какое несчастное было детство. Однако составитель книги рассказов «Детский мир» Дмитрий Быков, очевидно, придерживается иного мнения.

Уже в предисловии натыкаешься на такие перлы, как «ужас и тревога детских лет» и «школа – царство сплошного кошмара почти без просветов». Откуда это? Скорее всего от желания показать, что советское детство по определению не было, не могло быть сколько-нибудь счастливым: какое уж может быть счастливое детство в чреве стального серпасто-молоткастого Левиафана? Ужас, боль и ломка ростков индивидуальности жестокой пятой коллектива. Рассказы, с дьявольским чутьём собранные в «Детском мире», наглядно иллюстрируют это. Вот, например, Людмила Петрушевская, «Незрелые ягоды крыжовника»: «Дети понимают жизнь и легко принимают её простые правила. Они готовы именно к пещерному существованию. Они портятся страшно быстро, возвращаясь к тому, древнему способу жизни, с сидением кучей перед очагом, с коллективной едой всем поровну, вожакам больше, последним и слабым меньше или ничего. С общими самками». Рассказы в сборнике разные, есть посильнее, есть послабее. По отдельности они, конечно, направленного эффекта не производили бы. Но в том-то и фокус, что тексты объединены неким замыслом, сверхзадачей. Постепенно, по мере продвижения внутрь книги, у читателя возникает ощущение какой-то безысходности, безнадёги. Невольно вспоминаешь эпизоды из собственного детства, задумываешься[?] Стоп. Художественного эффекта сборник, безусловно, достигает. Но давайте подумаем, что – кроме удачной компоновки – обеспечивает этот эффект.

Рассказы апеллируют к глубинной области личности. А именно – к своего рода «маленькому человеку» внутри читателя. Разумеется, у каждого в детстве возникали обстоятельства, в которых столкновение с коллективом вызывает отрицательные эмоции. Умных дразнят ботаниками, физически сильных зачастую объявляют тупыми. Конечно, нельзя сказать, что это хорошо, но и ничего критичного, как правило, в таких ситуациях нет. Они по мере взросления сами собой рассасываются, и нередко те, кто враждовал, скажем, в пятом классе, в шестом – уже закадычные друзья. Но художественное слово обладает очень важным свойством. Заретушировав одни моменты и высветив другие, автор может представить интересующую ситуацию тем или иным образом. В «Детском мире» зачастую эмоции героев сводятся к формуле, выписанной Михаилом Веллером в рассказе «До того, как». Формула такова: «И в играх, требующих подвижности, приходил последним номером. А в футбол вообще не годился. И ни одна с-сука мной не восхищалась! Это – жизнь?» Нет, не жизнь, конечно. И автор рассказа это понимает, и составитель, и читатель. Не жизнь, а искусно созданный суррогат. Но струна зацеплена, в голове проносятся мысли: «Какое же всё-таки варварское общество…» Но потом на ум приходит пример того, как на, казалось бы, страшном и нелицеприятном материале может быть построено мощное, жизнелюбивое, даже мотивирующее на доб­рые поступки произведение. Вспоминается «Республика ШКИД». Да, голодное, вшивое, опасное время. Да, беспризорники. Да, неприглядные реалии. Но насколько положительный, конструктивный посыл! Эта книга воспитывала, спасала и поддерживала. Что же может сделать «Детский мир»? Пожалуй, только встать на полку вечно недовольного, с презрением смотрящего на мир сноба.

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 44
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Литературная Газета 6495 ( № 12 2015) - Литературка Литературная Газета торрент бесплатно.
Комментарии